Наш старый добрый парк
(Продолжение. Начало в № 35-37)
В 20-е годы прошлого столетия наш парк переживал не лучшие времена. Деревья, под сенью которых гуляли цари и атаманы, поэты и писатели, были изранены снарядами, сам парк перерыт окопами. Как писали в советские годы газеты, через парк проходила линия обороны красного Уральска, и следы боя 1919 года были видны ещё долго. Было не до парка, не до садовников. В холодные зимы в осиротевшем парке рубили деревья – на топки паровозов, на дрова для печей..
Выручал в голодные годы
А тут грянула новая беда – голод 1921-1922-х годов. Население перешло на «подножный» корм, и парк выручал – остатками войскового сада, где наперекор всему продолжали плодоносить яблони, буйной зеленью, которую оголодавшие люди использовали в пищу.
В 1922 году в Казенном саду создали совхоз, и его заведующий Соколов через газету обращается к горожанам со следующим объявлением: «Сад-совхоз (бывший Казенный сад) доводит до сведения всех учреждений, предприятий и граждан города, что хозяйство имеет в продаже редис и салат… Кроме того, поступит в продажу рассада: капуста, помидоры, табак и тыква. Продажа за наличный расчет».
Чуть позже в Покровском женском монастыре откроют еще один «садово-огородный совхоз» – «Возрождение». Семенное отделение этого совхоза находилось в Казенном саду.
Совхоз в саду просуществовал недолго, видимо, большого дохода работникам не приносил. Люди разбежались, совхоз распался, оборудование оранжереи растащили, парк снова остался бесхозным. Безрадостное зрелище представлял он в те годы – редкие деревья, чахлый кустарник, пни.
В 1923 году город получил ориентировочные границы, в которые вошел и Казенный сад. С этого времени он стал неотъемлемой частью города. Сад залечивал раны, снова стал оживать, зеленеть, в нем зазвучали голоса детей, пионеров водили сюда на праздники, гуляла молодежь, на полянах задымили самовары. В местной газете за 1923 год сообщалось, что заведующий рабочим клубом «Ильич» некий Кузин провел в Казенном саду экскурсию для молодых рабочих.
Казенный сад стал Профсоюзным
В 1925 году профсоюз металлистов на летний период взял Казенный сад под свою опеку. Отремонтировали здание бывшей атаманской дачи и открыли там дом отдыха для трудящихся. Первого мая состоялось всенародное гуляние: парк сиял иллюминацией, играл оркестр, на берегу Чагана пионеры развели большой костер. Работали буфеты, выступали самодеятельные ансамбли, соревновались гребцы. Газета «Красный Урал» писала, что гонки на бударах начались от «мара за железным мостом». Первые лодки болельщики в парке встретили восторженными возгласами. Первый приз – «коренастому казаку Филимонову – весельщику и кормовому». За первые места награждали френчами, за вторые – победителям дали «по брюкам», а за третьи – по 12 рублей. Радости не было предела – победителей качали, поздравляли.
Но кончались праздники, лето, и сад снова оставался бесхозным. Никто его не охранял, на полянах паслись коровы. В 1927 году Казенный сад отдали под опеку профсоюзу железнодорожников. Это было время всеобщей одержимостью спортом. В саду открыли спортивный клуб. В морозный день 10 февраля 1927 года спортсмены профсоюзов провели первый в Уральске кросс от Казенного сада до Чаганского моста. А в мае того же года в Казенном саду состоялось открытие общегородского стадиона. Это событие ознаменовалось футбольным матчем сборных команд города и кавалерийского полка. А на Чагане прошли лодочные соревнования. С тех пор сад стал называться «профсоюзным».
В парке открыли библиотеку-читальню, эстраду, на водной станции появилось 14 прокатных лодок. В городе даже открыли автобусный маршрут Казанский собор – Ленинская площадь – Казенный сад.
В эти годы парк все больше приобретал черты учреждения массовой культуры: стали работать кружки художественной самодеятельности, давали концерты, ставили спектакли, проводили различные мероприятия. Были восстановлены входные ворота, приведены в порядок аллеи, построен тир, заново оборудована терраса дачи. За 1927 год Казенный сад обслужил более 37 тысяч горожан.
Весной 1928 года в саду расположился палаточный городок кавалерийского полка с призывниками. С ними проводили военные занятия, стрельбы.
В 1929-м году самым значимым событием в парке был слет пионеров и День школы с соревнованиями, играми, песнями, катанием на лодках.
В те годы парк эксплуатировали примерно так же, как сейчас, только его коммерциализация была советской, а не частной. Работали буфеты, торговали пивом, вином на радость «пьяницам и хулиганам», как писали в газете. Но сам парк при этом был запущенным: ни новых насаждений, ни цветников, ни освещения, ни скамеек, ни аттракционов.
Не сад, а парк
С 1932 года было решено Профсоюзный сад сделать городским парком культуры и отдыха. Об этом писали газеты «Приуральская правда» и «Екпінді құрылыс», горожане могли вносить свои предложения о том, каким они хотели бы видеть будущий парк культуры и отдыха. Некоторые предлагали сделать такой парк в Ханской роще, мол, Казенный сад маловат для отдыха населения города. Городская комиссия все обсудила и отвергла это предложение. Горсовет принял решение об электроосвещении парка. Но средств на благоустройство не хватало.
В августе 1934 года в парке на радость молодежи, одержимой в то время авиацией и небом, построили 25-метровую парашютную вышку, по Чагану и Деркулу курсировали речные трамваи на 40 пассажиров. Этот речной транспорт связал центр Уральска с парком, санаторием водников и кумысолечебницей. В парке появились аттракционы, библиотека-читальня, карусели, танцплощадка, стадион с трибунами на 500 мест, футбольное поле, теннисный корт, волейбольная и баскетбольная площадки, спортивный городок с душем и буфетами.
Официальное открытие парка культуры и отдыха имени Кирова (так теперь стал называться Казенный сад) состоялось 23 мая 1935 года. Парк ожил, заработал. Афиши приглашали горожан на массовые гуляния, гастроли цирка с эксцентриками-акробатами, на студенческий праздник в честь окончания учебного года, на митинг, посвященный Дню авиации. А внизу афиш директор ПКиО деликатно напоминал: «В парке работает ресторан».
Но даже в афишах парк по привычке часто называют садом. Одна из афиш тех лет гласила: «В 11 часов в саду будет сожжен большой фейерверк. Доставка на автомобилях и водным трамваем». Слова «большой фейерверк» написаны аршинными буквами.
В довоенные годы еще оставалась фруктовая часть бывшего Казенного сада, и в 1937-м году там были заложены оранжерея и питомник для посадочного материала. Вскоре здесь выращивали уже до 50 сортов цветов.
В 1938 году в парке оборудуют уголок для детей, где с ними ведут различные занятия и игры. На летней сцене самодеятельные коллективы ставят спектакли по пьесам Островского «Женитьба Бальзаминова», «Не все коту масленица», Л. Толстого «Власть тьмы», «Платон Кречет» Корнейчука и другие.
По городу сновали «черные воронки», люди исчезали в застенках НКВД, а в парке шла совсем другая жизнь – светлая, чистая, веселая. Здесь верили в светлые идеалы, в то, что живут в самой замечательной стране, пели про счастливое детство, про прекрасное будущее, ставили хорошие спектакли, играли в футбол. Как будто параллельно жили две страны, и шли две жизни. И никто не знал, когда, где, на каком витке оборвется счастливая жизнь. Директором парка в те годы был человек с явно еврейской фамилией – Левенштерн. Уцелел ли он в те годы репрессий – неизвестно. Но достоверно одно – работать он умел. Об этом можно судить по тому, сколько человек посетили парк, приняли участие в различных мероприятиях: 1934-й год – 34 тысячи человек, 1935-й – 62 тысячи, 1936-й – 67 тысяч, 1937-й, пик репрессий – более 72-х тысяч горожан.
Принял первый удар воды
Накануне сороковых годов в парке проводилось очень много спортивных соревнований: лыжные кроссы, забеги, матчи, состязания борцов, ворошиловских стрелков. Уже шла вторая мировая война.
В 1941-м году открытие парка состоялось только 15 июня. Был детский утренник, футбольный матч, вечером концерт. Но уже витало над старыми деревьями что-то тяжелое и мрачное. Тем не менее в воскресный день 22 июня люди как всегда потянулись к парку. На полянах дымили самовары, с реки доносился смех и визг детей. И вдруг, словно черная туча пронеслась над деревьями. Слово «война» моментально облетело парк. Он опустел, стало не до веселья. «В последний раз парк собрал уральцев в День военно-морского флота 27 июля…», – пишет историк Александр Белый.
С этих пор парк стал местом, где готовились к отправке на фронт: сдавали нормы ГТО, стреляли в тире, ползали по-пластунски. Тренировки не прекращались даже зимой, а первая военная зима выдалась суровой, и парк снова выручал: для спортсменов там была теплая раздевалка и буфет с горячим чаем.
Новая беда пришла в город и в парк весной 1942-го года – большое наводнение. Первый удар принял на себя парк. Вода в Урале и Чагане прибывала стремительно, штормовой ветер ломал деревья. Вода затопила весь парк и всю западную часть города. 92 дома были разрушены, 133 затоплены, около шестисот семей эвакуированы.
Наводнение лишило парк его главной достопримечательности, оставшейся со старых времен – была разрушена атаманская дача. Чесноков называет это неповторимое произведение деревянной архитектуры «кружевной сказкой», такой ажурной резьбой были украшены его башенки и арки.
У Александра Белого в книге есть свидетельство очевидца, который весной 1942 года на лодке побывал в парке и видел перекошенное здание дачи. Та ее часть, которая ближе к Чагану, была полностью в воде. От долгого стояния воды размок даже каменный фундамент дачи. Деревянные останки дачи растащили на дрова, время было тяжелое, военное. Когда вода сошла, она оставила вымокшие и поваленные деревья, грязь, ил, бурелом. Приводить парк в порядок было некому и некогда. Окраины парка жильцы близлежащих домов расчистили под огороды, стали выращивать там картошку. Территория парка стала значительно меньше.
Только в 1944 году, когда война уже близилась к победному концу, в парке стали проводить общегородские и комсомольские субботники и воскресники. В 1945-м году стали возвращаться в город фронтовики. Многие были изранены, искалечены. Но они были счастливы тем, что вернулись домой живыми и с Победой. После радости первых встреч с родными и близкими шли они в парк, с которым у многих были связаны лучшие воспоминания из той, предвоенной жизни. И видели – парку тоже пришлось несладко, он тоже был израненным и искалеченным. Исчезла парашютная вышка – вожделенная мечта каждого уральского мальчишки – не стало атаманской дачи, а вместе с ней бильярдной и ресторана, эстрады и многого другого.
Лишь в конце 40-х годов стали подсаживать молодые деревца, появились хоть какие-то аттракционы, открылась танцплощадка, водная станция.
(Продолжение следует)
