Без срока давности
Сегодня на Украине пособник гитлеровских фашистов, кровавый палач, садист и убийца Степан Бандера официально возведен в ранг национальных героев. По всей стране ему ставят памятники, с его портретами шествуют по улицам. Почему это произошло в стране, где отряды этого палача убивали, в том числе и самих украинцев – вопрос отдельный. Но вот почему этот палач избежал Нюрнбергского трибунала?
Отсутствие фамилии Бандеры на страницах приговора привело к появлению мнений, что он не является преступником, поскольку не был осужден Нюрнбергским судом. Хотя доказательств его преступной деятельности предостаточно. По данным исторических исследований, Бандера являлся агентом Абвера (разведка и контрразведка Вооруженных сил гитлеровской Германии – вермахта). По информации ряда источников, в начале 1941 года он провел ряд встреч с руководством немецкой военной разведки, результатом которых стало начало формирования батальонов «Нахтигаль» и «Роланд», отличившихся особой жестокостью.
Весной 1941 года ОУН (организация украинских националистов) в лице Бандеры получило от Абвера 2,5 миллиона марок на ведение подрывной борьбы в СССР. Созданные по команде Гитлера оуновские карательные батальоны – 201-й батальон охранной полиции, дивизия СС «Галичина», полк «Бранденбург», украинская вспомогательная полиция вместе с военизированными эскадронами смерти – совершали военные преступления: участвовали в массовых убийствах мирных граждан и карательных акциях против партизан в Белоруссии и на Украине. Эти карательные батальоны были созданы гитлеровцами для выполнения самой «грязной» работы – расправы с мирным населением. Но даже сами гитлеровские нацисты удивлялись жестокости и изуверству украинских.
На скамью подсудимых в Нюрнберге не попали многие, кто мог быть приговорен к смертной казни. Наряду со Степаном Бандерой не было Ивана Демьянюка, Клауса Барбье, Вильгельма Шубера, Густава Зорге, Романа Шухевича, не было десятков тысяч садистов и головорезов, повинных в смерти миллионов мирных жителей. Большинство из этих десятков тысяч не судили даже заочно, как Бормана на Нюрнбергском процессе.
Видимо, на фоне преступлений главных нацистских преступников, эти казались мелкими сошками. Согласно Уставу Международного военного трибунала (МВТ, именуемого традиционно Нюрнбергским трибуналом) преступлениями, влекущими за собой индивидуальную ответственность, признавались: преступления против мира, военные преступления, преступления против человечности. Трибунал учрежден для преследования главных военных преступников.
Бандера к главным не относился, хотя многие его преступления подпадали под статьи трибунала.
Сам Нюрнбергский трибунал учрежден для суда над гитлеровской верхушкой. Фашистские организации других стран в расчет не принимались. Трибунал решил, что на местах должны работать свои, национальные трибуналы. В связи с этим в Советском Союзе и странах, тоже считающихся победителями – США, Великобритании, Франции – в 1946 году начали проводить в своих оккупационных зонах локальные трибуналы. Вот только многие нацистские преступники суда избежали. Более того, во многих странах их скрывали от суда, мол, еще пригодятся. Неприглядные факты укрывательства бывших нацистов и их пособников время от времени всплывали в США.
В Советском Союзе не существовало практики заочных судов, поэтому приговоры вынесли только тем, кого удалось представить суду. Поэтому приговор Бандере даже заочно не был вынесен. Но это не значило, что его преступления забыты.
15 октября 1959 года в Мюнхене в подъезде дома, где Бандера жил под именем Поппеля, агент КГБ Сташинский спросил его имя и из свернутой в трубку газеты выпустил в него струю яда из специально изготовленного пистолета. Палач скончался по дороге в больницу, где констатировали смерть от паралича сердца.
Свидетельства очевидцев и выживших жертв бандеровцев невозможно читать без содрогания.
Украинский писатель-коммунист, уроженец западной Украины Ярослав Галан был корреспондентом на Нюрнбергском процессе. О преступления бандеровцев знал не понаслышке. В своем знаменитом памфлете под названием «Чему нет названия» он писал:
«Четырнадцатилетняя девочка не может спокойно смотреть на мясо. Когда в ее присутствии собираются жарить котлеты, она бледнеет и дрожит как осиновый лист.
Несколько месяцев назад в воробьиную ночь к крестьянской хате, недалеко от города Сарны, пришли вооруженные люди и закололи ножами хозяев. Девочка расширенными от ужаса глазами смотрела на агонию своих родителей.
Один из бандитов приложил острие ножа к горлу ребенка, но в последнюю минуту в его мозгу родилась новая «идея».
– Живи во славу Степана Бандеры! А чтобы, чего доброго, не умерла с голоду, мы оставим тебе продукты. А ну, хлопцы, нарубите ей свинины!..
«Хлопцам» это предложение понравилось. Они постаскивали с полок тарелки и миски, и через несколько минут перед оцепеневшей от отчаяния девочкой выросла гора мяса из истекающих кровью тел ее отца и матери…
Вот до чего дошли выродки-бандиты, именующие себя «украинскими националистами» – бандеровцами, бульбовцами, мельниковцами. Их деятельность за последние годы – это беспрерывная цепь диких зверств, чудовищной разнузданности и непревзойденных провокаций», – писал Ярослав Галан.
Бандеровцы не простили ему этих разоблачений: писателя-антифашиста убили в его квартире во Львове в 1949-м году. Два бандеровца по заданию Шухевича (еще одна «икона» сегодняшней Украины) нанесли ему одиннадцать ударов гуцульским топором.
«Во времена хаоса и смуты можно позволить себе ликвидацию нежелательных польских, московских и жидовских деятелей, особенно сторонников большевистско-московского империализма. …ОУН должна действовать так, чтобы все, кто признал советскую власть, были уничтожены. Не запугивать, а физически уничтожить. Не нужно бояться, что люди проклянут нас за жестокость. Пусть из 40 000 000 украинского народа останется половина – ничего страшного в этом нет», – писал один из идеологов украинского нацизма Роман Шухевич.
Сегодня открыты архивы расследований преступлений бандеровцев. Украинские нацисты убивали всех – женщин, стариков, детей, грудных младенцев. Стреляли, забивали дубинами, рубили топорами. Грабили имущество, поджигали дома. То, что творили бандеровцы во время Волынской резни, настолько чудовищно, что не укладывается в сознании. В отрядах УПА существовали так называемые «резуны» – боевики, специализировавшиеся на жестоких казнях. Для расправ они использовали топоры, ножи и пилы. Материалы расследования Волынской резни – не для слабонервных. 9 февраля 1943 года отряд украинских националистов под командованием Петра Нетовича под видом советских партизан вошли в польское село Паросле близ Владимирца Ровенской области. Крестьяне, ранее оказывавшие партизанам помощь, радушно встретили гостей. После обильного застолья лжепартизаны начали насиловать девушек. Перед убийством им обрезали груди, носы и уши. Затем настала очередь мужчин – им отрезали половые органы, добивали ударами топоров. Двум подросткам, братьям Горшкевичам, пытавшимся позвать на помощь настоящих партизан, разрезали животы, отрубили ноги и руки, обильно засыпали раны солью, оставив полуживых умирать в поле. Всего в этом селе было зверски замучено 173 человека, в том числе 43 ребенка. Когда настоящие партизаны вернулись в село, среди убитых они нашли и годовалого ребенка. Борцы за свободу Украины прикололи его штыком к доскам стола, засунув в рот недоеденный огурец.
26 марта 1943 года в польское село Липники ворвалась банда Ивана Литвинчука по кличке «Дубовый» (еще один почитаемый на Украине «герой» УПА). В тот день люди «Дубового» уничтожили 179 человек, в том числе 51 ребенка. В Липниках чудом спасся будущий первый космонавт Польши Мирослав Гермашевский, которому в ту пору было всего два года. Его мать, убегая от убийц, потеряла ребенка в поле. Мальчика нашли живым в окружении трупов.
Убивали не только поляков, но и других, в том числе украинцев. С особой ненавистью боевики УПА относились к смешанным семьям. В селе Куты поляк Франциск Березовский был женат на украинке. Ему отрубили голову и преподнесли на тарелке его жене. Несчастная женщина сошла с ума.
В мае 1943 года бандеровцы вошли в село Катариновка, расположенное на Волыни. Жительница этого села Мария Боярчук была украинкой, вышедшей замуж за поляка. «Отступницу» убили вместе с дочерью, пятилетней Стасей. Девочке вспороли живот мотыгой. Там же 3-летнему Янушу Мекалю перед смертью переломали руки и ноги, а его двухлетнего брата Марека Мекаля закололи штыками.
Националисты особенно издевались над семьями красноармейцев из местных украинцев. Членам семей выкалывали глаза, отрезали уши, нос, вырывали половые органы, душили колючей проволокой, разбивали головы камнями, новорожденных топили в лужах воды. «За измену матери Украине» всех сочувствующих Красной Армии бандеровцы приказывали уничтожать, женщинам рекомендовалось после гостеприимной встречи обваривать красноармейцев кипятком, выжигать глаза и сдавать бандеровцам. Девушек, встречавшихся с «восточниками», стригли, сажали на бутылки, вешали за косы и убивали.
В первые месяцы 1945 года УПА усилила террор. Захваченным красноармейцам перед смертью выкалывали глаза, раздевали, обливали бензином и поджигали живыми факелами. «Такие зверства можно объяснить политикой устрашения, «нечеловеческой ненавистью» и комплексом неполноценности», – пишет сотрудник КГБ Украины Георгий Санников, в годы войны контрразведчик. – «Колодцы забивались трупами. Возглавлявший УПА Роман Шухевич говорил: «Наша политика должна быть страшной. Пусть погибнет половина населения, зато оставшаяся будет чистая, как стакан воды». И все эти зверства они творили со своим же народом».
Действовавшие в феврале 1944 года на западе Украины 60 тысяч советских партизан и подпольщиков не могли справиться с бандами. Своими изуверствами бандеровцы добились цели – население вплоть до 1948 года оставалось смертельно запуганным.
НКВД для борьбы с УПА использовал местные «истребительные батальоны». Попавшим в плен бойцам этих батальонов уоновцы перед повешением за ноги «отрезали уши, языки, уродовали телесные поверхности и наносили огнестрельные ранения в грудь и голову». Особенно изуверски расправлялись с семьями бойцов НКВД – их вплоть до годовалых младенцев рубили топорами.
Преступления бандеровцев подтверждены тысячами свидетельских показаний, бесчисленным количеством фотографий, от которых кровь стынет в жилах, протоколами осмотров захоронений жертв массовых убийств.
В августе 1945 года мелкие группы продолжали террор и диверсии. Советская власть в сёлах, удалённых от центральных магистралей, фактически не существовала. Продолжались расправы с советской администрацией и с теми, кто явился с повинной. Подрывались молотилки и тракторы, хлеб увозился в лес. В то же время бандеровцы стали массово устраиваться на предприятия, в советские учреждения, работали председателями колхозов. Бациллу своей ненависти они передавали своим детям, которые тоже вступали в пионеры и комсомольцы – теперь тактика борьбы стала другая. Надо было внедриться, стать частью государства и, дождавшись своего часа, начать разрушать его изнутри, действовать, как их деды и прадеды. И вот они дождались этого «своего» часа …
Ярослав Галан писал, что зверствам бандеровцев «нет названия». Есть. Это фашизм.
