Такие люди

(Окончание. Начало в № 39)

«Оказывается, это был их дом. Купеческая семья имела магазин в районе железнодорожного вокзала, на нем висела огромная вывеска: «Яблошников». Дочки учились в гимназии, один из братьев, Николай, занимался музыкой, играл на мандолине и скрипке, изготовленной именитым мастером, впоследствии он подарил ее музею. Отец планировал передать торговое дело детям, но все закончилось трагически… Родители умерли от холеры, друг за другом в один год, оставив девятерых детей, – продолжает рассказ Валентина Александровна. – Когда началась массовая насильственная конфискация имущества, пришли и к ним домой.

В бане разломали печку. Там оказался тайник, откуда посыпались кольца, серьги. Всю эту картину наблюдали дети, испуганные, неухоженные, голодные, никто из них не догадывался о существовании золота. Старший брат в это время служил в Красной Армии. В книге Шолохова «Тихий Дон» есть эпизод о том, как музыкантов взяли в плен и издевались над ними, он очень похож на то, что происходило с моими родными, словно они стали прототипами персонажей романа. У папы был друг, при его поддержке почти все братья и сестры окончили сельхозтехникум. Папа поначалу работал агрономом, а позднее переучился и преподавал в школе».

Валентина Яблочникова окончила школу с серебряной медалью, получив высшее образование, преподавала математику без малого четыре десятка лет. Отмечена медалями «За трудовую доблесть», «Ветеран труда», знаками «Отличник просвещения».

Два педагога в семье – это постоянные разговоры и заботы о школе, учениках, споры. К примеру,  как-то Иван Яковлевич вызвал родителей за проступок школьника, «а не надо было», по мнению супруги. «Да ты еще строже, чем я! – парировал он. – Но, говорят, объективная, справедливая», – тут же добавлял мягче.

«Не легко уживаться двум личностям?» – обратилась я к Валентине Александровне. «Никогда не старалась брать бразды правления в свои руки, и не стремилась к руководящим должностям. Он – лидер, – поясняет она тонкости супружеской жизни. – Конечно, приходилось где-то смолчать, а когда поутихнут эмоции, возвращалась к теме. Его и коллектив хорошо поддерживал, если возникали трудности или нужна была какая-то помощь».

«У меня слабость на три вещи: школа, музыка и стихи, – признается глава семьи. – Но Валентина Александровна сочиняет лучше, только она их никогда не хранит.

Когда-то всем хвалился смело,
что в жизни все мне по плечу.
Любил семью и Валю, как Отелло,
о чем скрывать сегодня не хочу.
Когда-то мог сплясать
с притопом, скакать и прыгать, как резвый конь,
Когда-то мог я шуткой или тостом зажечь в душе у дам пожар, огонь…», – читает он стихотворение, написанное с нотками юмора о своей жизни, пристрастиях, увлечениях,  иронизирует над собой сегодняшним, когда уж «потерял былую силу, зато во сне летаю высоко», заканчивающееся напутствием: «Старайтесь не упасть на дно. Своею жизнью дорожите, ведь дважды жить не суждено».

«Любовь нечаянно нагрянула или постепенно зрела?» – задаю женский вопрос. «Скорее, второе. Меня назначили в один класс руководителем, а Ивана Яковлевича – в другой, и, как позже выяснилось, они с тогдашним директором школы отобрали ему сильных учеников, ну а мне остались слабые, отстающие, – приоткрывает она завесу из прошлого. – Правда, у него было двадцать учащихся, а в моем классе – двенадцать. Впервые, услышав его фамилию, подумала: ну надо же, каких только фамилий не бывает, – улыбается. – Мы с пионервожатой жили при школе, под жилье нам обустроили кладовую. Помню, как по ночам мы ходили с ней собирать кизяки, топить печку, чтобы ученики не видели, нельзя было терять престиж учителя.

А дальше вообще смешно было. За мной ухаживали двое: Иван Яковлевич и еще один учитель, в кино ходили, провожали домой. И мне начали давать советы. Одни говорили: «Выходи замуж за Ивана Яковлевича, он веселый, искренний. Вон они как с сестрой зажигают. А те – куркули». Другие отдавали предпочтение местному педагогу: «Богатая семья, корова есть – молоко, масло всегда на столе, у него своя комната. А Митичкин-то живет на квартире».

У родственников будущего жениха тоже возникли свои планы. Когда  молодые люди поехали в каникулярное время навестить его мать, оказалось, что на родине ему нашли работу и подыскали… невесту. Однако влюбленные остались верны своему выбору.

Вырастили двоих детей. Сергей и Лена окончили пединститут, однако сын не пошел по педагогической стезе, а дочь, получив «красный диплом», преподавала математику в СОШ №17. Ее дочь на отлично окончила школу и экономический факультет Самарской академии. Сейчас у дедушки с бабушкой трое внуков.

Иван Яковлевич все также – флагман в семье и общественной жизни совхоза, опытный наставник, неравнодушный к проблемам окружающих. Многократно печатался в «Приуралье», «Учителе Казахстана», «Сельском труженике», затрагивая читателей за живое, заставляя задуматься.

В связи с этим расскажу об одном забавном эпизоде из прошлого. На переменке один из одноклассников, Николай Калиткин, балагуря, сообщил: «Читали в газете, Иван Яковлевич написал – «…и солнечные зайчики отражались от медалей фронтовиков»? В тот день, 9 мая, было пасмурно, моросил дождь! А нас учит не обманывать». Мы были удивлены, и по-детски довольны, словно уличили в оплошности «самого главного» по школе.

Это теперь мне известна редакционная кухня и путь материала от его зарождения до появления в руках читателя. И этот инцидент невольно всплывает в моей памяти, когда материал уже в печати, а погода резко изменилась. Вспоминаю добрым словом и классного руководителя Нину Ивановну Кузьмину, химика, благодаря которой предмет завораживал чудесами реакций, став любимым. Именно она включила меня в члены редколлегии классной газеты. Невозможно не упомянуть и Анну Васильевну Копняеву, открывшую для нас чарующий мир литературы. Так труд педагогов незримо складывается в некую цепочку, которая отчасти формирует будущее учащихся. Таким коллективом руководил наш герой.

Простите, отвлеклась. Мы разговариваем у них дома. Стена зала снизу доверху уставлена полками с книгами, глядя на которые, Иван Яковлевич сетует, что сегодняшние дети мало читают. Достает из тумбочки самодельные открытки, пригласительные билеты от учащихся разных лет, с гордостью поясняет, кто и когда их сделал, ему приятно, что своими руками, пусть и не совсем красиво. «У вас тут чего только нет, как в музее», – замечает один из собеседников встречи. «Мы и сами как древние экспонаты», – шутит хозяйка. Разбираем кипы фотоснимков: молодые супруги на престижном в то время курорте «Золотые пески», на экскурсии в ГДР, на торжественной линейке, на субботнике… а это откуда? Не может быть, удивляюсь я, видя свою свадебную фотографию. «Вы же дружили парами…», – замечает Валентина Александровна. Ну надо же, помнит, хотя не учила нас. Меня всегда удивляет, как педагоги могут помнить своих подопечных, ведь нас так много.

«Вы счастливы?» – обращаюсь к Ивану Яковлевичу, он утвердительно кивает: «Что до сих пор живу с этой женщиной, и пройду с ней до конца». «Что огорчает?» – «Люди, которые не ценят того, чего добились, и обижаются на свою жизнь». «Мечтаете о чем-то?» – «Вырастить внуков и правнуков». Ответы супруги созвучны и отражены в стихотворении Ивана Яковлевича. Для них двоих это негласное правило жизни.

Пусть будет щедрою душа,
Спешите делать добрые дела,
Вам это обязательно зачтется,
И, словно отразившись от стекла,
К вам вашей добротой вернется.
Жизнь коротка и можно опоздать
Согреть теплом того, кто замерзает,
Кому-то слово нужное сказать,
Спасти хоть одного, кто замерзает.
Не потому что он уже старик,
И жизненные силы на исходе,
А потому что головой поник,
Душа больна, как говорят в народе.
Ему всего и надобно сказать,
Чтоб не испытывал судьбу напрасно,
Унынье – грех, и рано умирать,
А надо жить и видеть все прекрасно.
Спешите делать добрые дела,
И доброта вам эхом отзовется.
Когда над вами вдруг сгустится мгла,
Она к вам солнечным лучом вернется.
Для добрых дел не надо серебра,
Не надо ни богатства и ни злата,
А надо, чтоб душа была светла,
И добротой, и верою богата.