Научный подвиг с петлёй на шее
Как революционер Николай Кибальчич стал одним из пионеров космонавтики
«Первый спутник полетел, все сигналы слушали, а на завтрак и обед кукурузу кушали…» пел в конце 80-х годов, во времена горбачёвской перестройки, бывший музыкант группы «Пламя» Валерий Шаповалов. Намёк, как говорится, понятен. Но если бы люди всегда смотрели на мир с точки зрения того, как, простите за выражение, набить брюхо, они до сих пор бы пребывали в каменном веке! Даже колеса бы не изобрели! Но прогресс двигали, движут и будут двигать «безумные», во многом непонятные обществу идеи. Их авторы – зачастую не профессора, а рядовые изобретатели, самоучки, вроде Константина Циолковского. Но случалось и так, что «безумные» идеи «безумных» людей пробивали стену непонимания, находили поддержку у смело мыслящих учёных, представителей власти или военных, и тогда мы восторгались и хлопали себя по лбу:
«А Циолковский, оказывается, был прав!» 4 октября 2017 года исполнится 60 лет запуску первого искусственного спутника Земли. Началась космическая эра человечества. Но до сих пор широкой общественности остаётся неизвестным имя одного из пионеров космонавтики Николая Ивановича Кибальчича.
«Кибальчич? Так это же террорист, он царя хотел убить. При чем здесь покорение Вселенной?!» – наверняка воскликнет кто-то из знатоков истории. Спокойно, господа! Студент Петербургской медико-хирургической академии Николай Иванович Кибальчич действительно участвовал в покушении на царя Александра Второго, ведь в 80-х годах 19 века он был революционером, членом Исполнительного комитета партии «Народная воля», исповедовавшей радикальные методы борьбы с существующим режимом. За эти самые методы народовольцев справедливо критиковал В. Ленин, подчеркивая, что их гнев, энергия направлены против отдельных личностей, а не против политической системы в целом.
Кибальчич руководил динамитной мастерской, где изготавливались так называемые метательные снаряды. Их проекты Николай разработал сам. Одним из таких снарядов 1 марта 1881 года в Петербурге на набережной Екатерининского канала был убит Александр Второй. 17 марта Кибальчича арестовали. «Когда я явился к Кибальчичу как назначенный ему защитник, – сказал в своем выступлении перед сенатом защитник Кибальчича на суде В. Герард, – меня прежде всего поразило, что он был занят совершенно иным делом, ничуть не касающимся настоящего процесса. Он был погружен в изыскание, которое он делал о каком-то воздухоплавательном снаряде; он жаждал, чтобы ему дали возможность написать свои математические изыскания об этом изобретении. Он их написал и представил начальству…»
В записке, написанной Кибальчичем в тюремной камере, предложен реактивный летательный аппарат для полета человека. Изобретатель рассмотрел устройство порохового ракетного двигателя, управление полетом за счет изменения угла его наклона, программный режим горения, обеспечение устойчивости аппарата… Записка датирована 23 марта 1881 года. Как писал инженер, Герой Социалистического Труда Анатолий Кириллов, «то был поистине научный труд с петлей на шее». 26 марта начальник жандармского управления генерал Комаров доносил в департамент государственной полиции:
«В удовлетворении ходатайства обвиняемого в государственном преступлении сына священника Николая Кибальчича проект о его воздухоплавательном приборе при сем представить честь имею».
На донесении наложены две резолюции: «Приобщить к делу о 1 марта» и «Давать это на рассмотрение ученых теперь едва ли будет своевременно и может только вызвать неуместные толки». Проект Кибальчича был вложен в конверт, запечатан и подшит к делу. А изобретателю сказали, что его проект передадут на рассмотрение ученых.
Кибальчич ждал их ответа. До казни оставалось два дня. 31 марта он пишет министру внутренних дел:
«По распоряжению вашего сиятельства мой проект воздухоплавательного аппарата передан на рассмотрение технического комитета; не может ли ваше сиятельство сделать распоряжение о дозволении мне иметь свидание с кем-либо из членов комитета по поводу этого проекта не позже завтрашнего утра… Прошу еще, ваше сиятельство, дозволить мне предсмертное свидание со всеми товарищами по процессу или, по крайней мере, с Желябовым и Перовской». Но власти проигнорировали просьбы узника и попытались превратить казнь народовольцев солнечным утром 3 апреля 1881 года в целый спектакль. На Шпалерную улицу выехала «колесница позора» с осужденными первомартовцами. На груди у всех черные доски с белой надписью: «Цареубийца». Их сопровождал конвой из двух эскадронов кавалерии и двух рот пехоты(!). На всем пути следования к месту казни, на Семёновский плац, были размещены войска и полиция. Но Кибальчич не выглядел удрученным. Создавалось впечатление, что его занимают какие-то другие мысли. Не о своем ли летательном аппарате? Почему письмо министру осталось без ответа? А ведь его, Кибальчича, изобретение наверняка будет способствовать прогрессу человечества!..
В официальном отчете о казни отмечено: «Невозмутимое спокойствие и душевная покорность отражалась на лице Кибальчича… Бодрость не покидала Желябова, Перовскую, особенно Кибальчича, до минуты одевания белого савана с башлыком. До этой процедуры Желябов и Михайлов, приблизившись к Перовской, поцелуем простились с нею».
Палач выбил скамейку из-под ног Кибальчича. Затем были казнены Михайлов, Перовская, Желябов, Рысаков. А что же проект? Он был надежно спрятан в архивах царской охранки. Чтобы нежелательных толков избежать… Однако процесс над первомартовцами и их казнь вызвали сильнейший резонанс в мире. Больше того, каким-то непонятным образом информация о проекте Кибальчича просочилась в российскую и западную прессу. Однако в чем конкретно состояло его изобретение, так и оставалось загадкой. Одни говорили, что Кибальчич изобрел воздухоплавательный аппарат, по мнению других, на нем можно было бы летать за пределы атмосферы.
В вышедшей в 1916 году в Лондоне книге «Авиационная Россия» ее автор, подполковник Рустам-Бек, утверждал, что после казни Кибальчича его проект был представлен на усмотрение военного министра Ванновского, который якобы очень заинтересовался изобретением узника Петропавловской крепости.
Но все было не так. Лишь в августе 1917 года проект Кибальчича был найден в архиве царской охранки и впервые опубликован в 1918 году в журнале «Былое» (№10-11, апрель-май). В результате поисков в архивах удалось обнаружить текст последней речи Кибальчича в присутствии сената. Вот как она заканчивалась:
«…Я написал проект воздухоплавательного аппарата. Полагаю, что этот аппарат вполне осуществим. Я представил подробное изложение этого проекта с рисунками и вычислениями. Так как, вероятно, я уже не буду иметь возможность выслушать взгляда экспертов на этот проект и вообще не буду иметь возможность предусмотреть такую случайность, что кто-нибудь воспользуется моим проектом, то я теперь публично заявляю, что проект мой. Эскиз его, составленный мною, находится у Герарда».
До казни оставались считанные дни, но Николай Кибальчич нашел в себе силы подняться выше обстоятельств, выше обывательщины и повел себя как настоящий ученый-изобретатель. Какую силу духа надо иметь, чтобы совершить такое!
Он мог обидеться на судьбу, на весь белый свет, сказать себе: «Мое изобретение при существующем строе не принесет людям счастья…» Но Кибальчич так не поступил. Трудно сказать, когда впервые он задумал создать свой летательный аппарат. Архивные документы говорят о том, что произошло это, скорее всего, в заключении.
36 лет оставалась неизвестной человечеству одна из смелых и оригинальных научно-технических идей! Основоположник теоретической космонавтики Константин Циолковский был потрясен, узнав в начале 20 века о проекте Кибальчича. В известном смысле и Циолковский, и Кибальчич тогда шагали в ногу: в 1883 году, через два месяца после казни первомартовцев, выходит работа Циолковского «Свободное пространство», в которой дано описание космического корабля с реактивным двигателем.
В 1903 году в журнале «Научное обозрение» публикуется статья Циолковского «Исследование мировых пространств реактивными приборами», посвященная проблеме межпланетных полетов, преобразованию космоса для его заселения, использованию его энергетических, материальных и информационных ресурсов. Но это был уже следующий этап развития теоретической космонавтики. А фундамент ее закладывался в конце 19 века. Кибальчич, образно говоря, заложил в него один из первых камней. Как знать, может быть революционная борьба не давала Николаю Кибальчичу в полной мере реализовать свои изобретательские способности. Оказавшись в камере, он получил самое драгоценное для ученого – время. Он использовал его в высшей степени рационально: не впал в депрессию, попытался самоотверженной работой над проектом продвинуть человечество вперед. Обратите внимание: Кибальчича интересовал не просто способ преодоления земного тяготения сам по себе, а его увязка с динамикой полета, его управлением, обеспечением устойчивости аппарата. Так же мыслил и Циолковский! Если бы Кибальчич остался в живых и вплотную занялся научной работой, он наверняка стал бы известным ученым, специалистом по авиации и космонавтике.
Но это сегодня легко рассуждать на такую тему. Кибальчич был сыном своей эпохи, и произошло то, что произошло.
Прошли десятилетия. Полеты в космос стали обыденным делом, туда уже великовозрастные туристы-миллионеры летают. На очереди – освоение Луны, пилотируемый полет на Марс. А впереди – туманность Андромеды, о которой писал Иван Ефремов, загадочный океан планеты Солярис Станислава Лема, исследование таинственного спутника «Чёрный принц», других тайн Земли и Вселенной, о которых страстно писал в своих замечательных книгах наш человек, казахстанец, почетный гражданин Астаны Александр Казанцев… Все это будет!
Но мы должны помнить, что дорога в космос была устлана не розами, а шипами. И прокладывали эту дорогу, преодолевая лишения и непонимание сильных мира сего, люди зачастую противоречивые, но самоотверженные. Такие, как революционер Николай Кибальчич.
Автор: Александр Суетин
