Мира восторг беспредельный
130 лет назад родился Виталий Бианки – писатель, открывший миллионам детей волшебный мир живой природы. Почти два года – с 1926-го по 1928-й он жил в Уральске. Что привело его сюда?
Кандидат филологических наук Николай Михайлович Щербанов в книге «Уральск литературный» высказывает лестную мысль, что, возможно, это «интерес к неизведанному», «желание соприкоснуться с природой» нашего края, но при этом осторожно предполагает: «можно допустить мысль, что пребывание в Уральске было вынужденным…»
Конечно, вынужденным. Бианки сослали в Уральск из-за его «неблагонадежности». В 1917-м году он вступил в партию эсэров, а в 1919-м мобилизован в Колчаковскую армию нижним «чином», откуда дезертировал. Сам он вспоминает об этом периоде жизни так: «Скрыв свое офицерство, я пошел служить рядовым, был писарем в парке полевого артиллерийского дивизиона в Барнауле. Летом 1919 г. часть была переброшена на фронт в Оренбургскую губернию. Меня и других «подозрительных» перевели из артиллерии в пехоту. Осенью 1919 г. мне с семью рядовыми удалось бежать с фронта. Я пересек Тургайскую степь, в Омске сел в поезд и вернулся в Бийск, где у меня оставалась семья».
В показаниях, которые Виталий Бианки давал следствию, когда его арестовали как эсэра в 1921 году, он так рассказывал об этом периоде своей жизни: «Ранней весной 1918 года моя часть была отправлена на Волгу. Летом 1918 года работал в Самаре, в газете «Народ». В это время я поколебался в правильности тактики ПСР (партии эсэров) и с этого момента никакого активного участия в работе партии не принимал».
Виталия Бианки арестовывали шесть раз. Пятому аресту мы обязаны тем, что и этот замечательный писатель побывал в Уральске. Он в то время учился в Институте истории искусств в Ленинграде. Вот что рассказывает об этом его внук: «Деда арестовали прямо в парикмахерской на Второй линии Васильевского острова. И в 1925 году выслали на пять лет, но предложили самому выбрать место ссылки. Он выбрал город Уральск. Перед поездкой деду сказали: «Хорошо, что вы выбрали Уральск, но там нет свободного жилья, а пока оно появится, вы будете сидеть в тюрьме. Но вы можете сами поехать, купить билет себе и охраннику и уже на месте за свои деньги снять жилье». Дед так и сделал.
В Уральске Виталий Валентинович снимал комнату, жил спокойно, что-то писал, переписывался с издательствами – хорошо, только скучно. Там он написал очаровательную книжку про Уральск, которая была иллюстрирована Аполлинарием Васнецовым».
В Уральск Бианки приехал в начале 1926-го года. Николай Михайлович «вычислил» дом, в котором Бианки снимал комнату в Уральске. Об этом ему в 80-е годы прошлого века рассказала Клавдия Евстафьевна Чечетко, старейший библиотечный работник. Ее семья жила по соседству. Этого дома на углу площади, где сейчас стоит памятник Пушкину, уже нет. Как нет и Петропавловской церкви, с которой иногда раздавался, по словам самого писателя, «унылый колокольный звон».
В Уральске писатель тосковал по лесу и, по словам Клавдии Чечетко, каждый день уходил в Ханскую рощу. Щербанову она рассказывала, что он был приветлив, но ни с кем близко не общался. О том, что он писатель, никто не знал, но предполагали, что человек непростой. Он сильно отличался от местных жителей.
В Уральск ссылали многих представителей «контрреволюционных» партий. Здесь Бианки встречался и общался с Александрой Квачевской. Ей он мог доверять. Они познакомились еще в ссылке в Бийске. Квачевскую, тогда совсем юную, обвинили в причастности к анархистам, хотя, по воспоминаниям ее дочери, она никакого отношения к ним не имела.
«С раннего детства в нашей семье было окружено благоговением имя детского писателя (еще и поэта, и политического ссыльного .только о последнем мало кому было известно), большого друга мамы, Виталия Валентиновича Бианки. Через год после ссылки матери в Уральск туда же был отправлен и Виталий Вален-тинович», – пишет дочь Квачевской.
Сама Александра Квачевская вспоминала: «Виталий заявил, что «несказанно рад» видеть меня: он задумал новую большую повесть. «А как с «Браконьерами»?» – спросила я; он, ведь, неоднократно говорил, что когда-нибудь за них возьмется. Виталий замялся, но ответил, что у него в голове уже другой план, хотя эта вещь будет иметь кое-что общее и с «Браконьерами». Он пояснил, что недавно перечитывал «Животные-герои» Сеттон-Томпсона, и ему тоже захотелось показать какую-нибудь героическую фигуру из мира животных».
Может быть, тогда и родилась у него идея написать повесть «Карабаш» – о дружбе большого пса и беспризорной девочки Тайки и о том, как этот пес, ценой собственной жизни, спас ее от бешеного волка. Много в этом рассказе, написанном в Уральске, местного колорита. Избушка на крутом яру, где жила Тайка. «Под яром бежала река, а за рекой начиналась степь». И ежевика с вороняжкой, которые собирали женщины. Карабаш по-казахски «Черная голова» – так девочка назвала подброшенного щенка. Описание базара, куда попал потерявшийся пес. «На пыльной площади скакали верхами бородатые казаки, темнолицые казахи… Деревянными голосами кричали ишаки, мычали коровы, куры с кудахтаньем хлопали крыльями».
И история, когда бешеный волк забежал в городок и покусал собак – тоже уральская. О ней Бианки писал еще до «Карабаша» – в рассказе «Нечистая сила». В Уральске он написал две повести – «Аскыр» и «Одинец» и два замечательных рассказа – «Последний выстрел» – про охотничью лайку по кличке «Белка», и «Бун» – про охоту на горного козла. Но оба этих рассказа – на алтайских впечатлениях. «Я жил тогда в маленьком провинциальном городке – и тосковал по лесу… Вспомнил Алтай… его дремучую тайгу, горы, изумительно метких охотников… их замечательные рассказы – ночью, у костерка», – вспоминал писатель.
«Бун» – рассказ не для детей, он заканчивается гибелью и зверя, и охотника.
Для детей Бианки писал очень добрые и светлые рассказы. «Детские писатели должны быть мастерами радости» – так он говорил. И все его рассказы для детей полны этой радости жизни, доброты окружающего мира. Удивительно, как он понимал природу, зверей, птиц, букашек. Помните – про муравьишку, который домой спешил? Или мышонка Пика, одержавшего победу над лисой? А про ласточек-береговушек, которые в «пятнашки» играли?
«Высоко над рекой, над крутым обрывом, носились молодые ласточки-береговушки. Гонялись друг за другом с визгом и писком: играли в пятнашки.
Была в их стае одна маленькая Береговушка, такая проворная: никак её догнать нельзя было – от всех увёртывается. Погонится за ней пятнашка, а она – туда, сюда, вниз, вверх, в сторону бросится да как пустится лететь – только крылышки мелькают».
Кто бывал на Сауркином или другом каком уральном яру, видел этих береговушек, которые носятся на уровне твоих ног, и кажется, что они действительно гоняются друг за другом.
Эти знания о повадках зверей, птиц, насекомых у писателя от науки. А любовь, с которой он все это описывает – от природы, от поразительного таланта понимать и чувствовать, от отца. Валентин Львович Бианки был известным ученым-биологом, работал в Зоологическом музее Академии наук. И боготворил все живое. «Отец каждую травку, каждую птицу и зверюшку называл по имени, отчеству и фамилии. Учил меня узнавать птиц по виду, по голосу, по полёту, разыскивать самые скрытые гнёзда… У меня надолго создалось убеждение, что мой отец – что-то вроде какого-то лесного духа, маленького, но могущественного…» – вспоминал Виталий Бианки об отце.
Для меня в детстве автор детских книжек о животных тоже казался таким «духом», знающим язык зверей и птиц. Да что там – в детстве. Рассказы Бианки с удовольствием читают все. Он и сам говорил, что старается писать так, чтобы его «сказки-несказки» читали и взрослые. Вроде, пишет про зверей, а получается – про людей…
Интересно происхождение необычной фамилии. Дед Виталия Бианки по фамилии Вайс был оперным певцом. И во время гастролей по Италии сменил немецкую фамилию Вайс – Белый – на итальянский аналог – Бианки. Виталий Бианки тоже менял фамилию на русский вариант: на Алтае он скрывался под фамилией Белянин.
Виталия Бианки сослали в Уральск на пять лет, но пробыл он здесь меньше двух. Благодаря ходатайству Максима Горького срок ссылки снизили, и в 1928-м году он уже снова жил в Ленинграде. Но именно в Уральске он начал выпускать «Лесную газету», которую издавали, переиздавали и издают до сих пор. Н.М. Щербанов пишет: «Уральские впечатления отразились в «Лесной газете», которая именно здесь превращалась из зарисовок природоведческого характера в журнале «Новый Робинзон» в замечательную книгу, цель которой стать «самоучителем любви к родной земле, к родному лесу».
В шестой раз Виталия Бианки арестовали в Ленинграде в 1935-м году. Но быстро выпустили: вступилась Екатерина Пешкова, жена Максима Горького. Умер Бианки в 1959-м году в возрасте 65 лет. Похоронен на Богословском кладбище в Ленинграде. На его могиле мраморная скульптура девочки с белкой на плече. Раскосые глаза девочки мечтательно устремлены в небо.
Книги Бианки в советские годы изданы общим тиражом в сотни миллионов экземпляров. Но он не получил ни наград, ни премий. В Уральске не нашлось даже улицы, которой бы дали имя писателя, который миллионам детей открыл «мира восторг беспредельный».
