Душой на Урале
Кадры, как говорил Иосиф Сталин, решают всё. Но в лихие 1990-е горе-перестройщики и их последователи всё РЕШИЛИ с кадрами – послали их куда подальше. В результате одни потеряли работу, а другим, как говаривал уже Остап Бендер, пришлось «переквалифицироваться в управдомы». В связи с этим вспоминается случай из моей журналистской практики. Однажды городские власти опубликовали в одной из местных газет список работников уральских предприятий, организаций и фирм, признанных лучшими в 2001 году. В их числе назван начальник котельного хозяйства ГКП «Баня № 3» Юрий Токарев. Между тем начало его трудовой биографии не имело никакого отношения к банно-прачечной сфере.
Теплоход для города
С юношеских лет Токарев мечтал стать РЕЧНИКОМ. И в этом нет ничего удивительного: в 50-70-е годы прошлого века Уральское речное пароходство становится одним из ведущих транспортных предприятий не только в Приуралье, но и во всём западном регионе Казахстана. По Уралу за навигацию перевозились миллионы тонн грузов, сотни тысяч пассажиров. Пароходству постоянно требовались новые квалифицированные кадры.
В 1969 году Юра Токарев поступает в Балхашское ГПТУ № 105 и учится на судомеханика. После окончания училища Токарев работал мотористом на самом известном и популярном в то время двухпалубном пассажирском теплоходе «Громов», на буксирах-толкачах «Дон» и «Урал».
Работа ему нравилась. Юрий чувствовал, что жить не может без Урала – реки своенравной, требующей от судоводителя быстрой реакции и железных нервов.
В начале 80-х пароходство берёт курс на повышение культуры обслуживания пассажиров. Василий Рук и другие руководители пароходства решили покупать комфортабельные пассажирские суда и строить собственные.
В 1985 году капитан Николай Меньшиков, механик Юрий Токарев и моторист Олег Чувашов командируются в Москву, чтобы испытать и перегнать в Уральск теплоход «Москва», купленный пароходством за 180 000 полновесных советских рублей (курс рубля по отношению к доллару тогда составлял 65 копеек).
В столице СССР уральские речники провели полмесяца. Ходовые испытания на Москве-реке теплоход выдержал успешно. Построенное на столичном судоремонтно-судостроительном заводе судно развивало максимальную скорость 25 км/ч при максимальной осадке 1,2 м, пассажировместимости 400 человек и количестве посадочных мест – 243.
Система обслуживания механизмов выполнена на уровне современных требований. Не случайно теплоходы типа «Москва» (проекты Р-51 и Р-51Э) шли на экспорт в Египет и страны Европы.
Перегон «Москвы» на Урал начался без особых проблем: на Волге простор, течение слабое.
– Во время перехода через море пришлось изрядно поволноваться, – вспоминал Токарев. – Каспий сильно штормило, шли на морском буксире…
И вот Урал-батюшка. Наступила осень, самая межень. Несколько раз садились на мель, но всё обошлось.
«Козинки» и «Горки» благодарят
А весной изумлённые уральцы увидели белоснежный теплоход-красавец. На «Москву» началось настоящее паломничество. Она перевозила не только садоводов и огородников (на Козинское по выходным судно делало четыре рейса!), на «Москве» устраивались экскурсии, дискотеки, выезды на природу работников предприятий, организаций и фирм. А ещё уральцам и гостям города понравилась чёткая, слаженная работа экипажа теплохода во главе с опытным капитаном Юрием Константиновичем Астраханкиным.
В редакцию газеты «Приуралье» в конце каждой навигации приходили письма от А.Т. Губатенко, других ветеранов войны и труда, членов обществ «Козинское» и «Меловые горки». Люди благодарили экипаж «Москвы» за отличную работу, но особенно – Астраханкина и Токарева.
Юрий Токарев поступает в Куйбышевский техникум речного транспорта, в 1988 году заканчивает его и продолжает работать на «Москве» капитаном-дублёром. Теплоход стал для него родным и ничто, казалось, не предвещало потрясений.
Послали в баню
Но вот грянули перестройка, развал Союза и горе-реформы. Некогда мощное Уральское пароходство полетело в тартарары. Подскочили цены на топливо, тарифы, прекратились расчистка и углубление Урала. «Москва» всё чаще стояла на приколе.
Однажды осенью Токарев, как обычно, устроился на работу в баню, но весной в пароходство уже не вернулся: нужно кормить семью, а в банном комбинате заработок был сравнительно неплохой.
И вот мы сидим с Юрием Владимировичем в его кабинете. Постоянно заходят люди, что-то спрашивают, решают какие-то вопросы. Токарев даёт короткие, чёткие распоряжения. Он уважаемый человек, без него трудно представить нормальную работу ГКП «Баня № 3». Всё вроде идёт нормально, но…
– Скажите честно, Юрий, где вы душой? – задаю Токареву вопрос «в лоб». Он на минуту умолкает, затем говорит:
– Душой я на Урале. Это невозможно вытравить ничем… Не понимаю, зачем продали на Волгу «Москву».
– Говорят, что с «этой бандурой» невыгодно возиться…
– Глупости. Просто никто не хотел заниматься «Москвой». Нужно было сохранить её для Уральска!.. А может, не надо ни о чём писать?
Надо, Юрий Владимирович, надо! Слышал неоднократно: «Токарева куда занесло. В баню…» А ведь сколько таких, как вы, могли бы продолжать работать по своей специальности, если бы не политические и экономические эксперименты «перестройщиков» под витиеватым лозунгом «Так жить нельзя!». Они весь бывший Союз послали в баню, ИЗЛОМАВ МИЛЛИОНЫ СУДЕБ, РАЗРУШИВ ПРОИЗВОДСТВО!
Может, когда-нибудь возродится судоходство на Урале в прежнем его понимании и кого-то снова пошлют получать для Урала, Уральска современный пассажирский теплоход.
Когда-нибудь…
