За чаем не скучаем
Удобно расположившись за столом с чашками ароматного чая, гости ведут не только душевные беседы, обсуждают новости, но и решают серьезные дела. Так происходит сегодня, то же самое было и более века назад, о чем рассказывает краевед Геннадий Мухин.
«Подожди, не снимай! Последний штрих, – просит Геннадий Леонидович фотокорреспондента и вешает вязку сушек на самовар. – Теперь все», – он улыбается, и экспозиция, посвященная чаепитию, становится еще живописней. Круглый стол застелен скатертью, сервирован.
Смотрители народного музея «Старый Уральскъ» по обыкновению не просто рассказывают о чем-то, указывая на экспонаты на полках, а создают соответствующий теме антураж, сопровождают меткими ремарками или эпизодами из прошлого, унося слушателя в разные эпохи.
«В нашем музее более двухсот предметов, связанных с чаепитием, «генералом» которого является самовар, – образно подчеркивает директор музея. – Число самоваров у нас приближается к двадцати, но этот – самый первый. Когда мы открылись пятнадцать лет назад и проработали месяц, пришел мужчина, походил, посмотрел. «Мне все понравилось, – сказал. – Но вот не пойму, почему самовара нет?» – «Музей бесплатный, экспонаты подаренные», – пояснили мы. Вскоре он привез нам самовар, сданный ему на металлолом, его сын натирал раритет до блеска целый день. У самовара нет ручек, но мы не стали реставрировать, боясь испортить.
Уникальнейший экземпляр – варильный самовар, – показывает он на приземистую, шаровидную, темного цвета посудину. – Внутри него перегородка, благодаря которой можно одновременно готовить два блюда. Бывают такие же, но с краником на боку – для кипятка. Все они нагреваются от дров, кроме одного – он работает на керосине. Изготовлен в Туле по спецзаказу, поступившему из Баку, где в то время испытывали затруднение с дровами. Под ним емкость для жидкого топлива. Вот – самый красивый, подарен Асланом Мукановым из его личной коллекции. Тоже сделан в Туле, а в Узбекистане украшен гравировкой».
«Этот странный «пузатик» для чего?» – указываю на простенький небольшой самоварчик. «Довольно редкий – для вина. В нем напиток подогревается спиртовкой, – поясняет Геннадий. – Самовар обычно стоял на подносе, перед ним – полоскательница. На его короне – заварочный чайник, рядом – сахарница, молочник или сливочник, десертные тарелочки, чашки с блюдцами. Или – полностью сервиз, к примеру, этот – позолоченный, конца XIX века, изготовленный на известном заводе Кузнецова. Если все это произведено в России, то треугольная разноцветная сахарница с влитым в нее блюдцем – в Германии или Голландии».
Та вот занятная коробочка коричневого цвета, отделанная тонкими узорами из металла. По форме отдаленно напоминает футляр для музыкального инструмента, набора золотых ложек или еще чего-то дорогого. «Закрой глаза, я приподниму крышку, – интригует собеседник. – Чувствуешь запах? Нет? Значит, уже выветрился, – с сожалением произносит директор музея. – Часто ее открывали детям на экскурсиях. В таких коробочках с филигранью, похожих на шкатулки, продавались шоколадные конфеты московской фабрики «Абрикосово». До музея ее не открывали 80 лет, и аромат шоколада еще улавливался. А эта круглая коробка для конфет с изображением Наполеона выпущена в Москве к 100-летию победы над французами, в 1912 году».
На горке стоят металлические коробки разных форм и рисунков столетней давности, некоторые датированы 1896 годом. Становится понятно, что яркие подарки в форме красочных туесков, машинок, рюкзачков, выпускаемые современными кондитерскими фабриками – не новшество сегодняшних технологий, а продолжение старого. Посуда. Фарфоровая, фаянсовая, стеклянная сложной конфигурации, расписанная яркими красками, была у состоятельных господ прошлых веков. К примеру, фаянсовая масленка в форме зеленого яблока, разделенного пополам горизонтально, верхняя часть которого служит крышкой. Сам же фрукт покоится на пучке изумрудных листьев. Сахарница с выпуклым рисунком и витиеватыми ручками, стеклянная ваза на высокой ножке с волнистым краем, словно поднятое волной платье балерины, и многое другое, имеющееся в народном музее, стало прототипом сегодняшней вычурной посуды. В старом буфете есть полка, уставленная посудой, подаренной Альвиной Сильвестровной Вербицкой. А самый первый экспонат музея – заварочный белый чайник с прямоугольной ручкой. И он открыл дорогу другим безвозмездным экспонатам. Но не все подарены, многие куплены.
Однако вернемся к нашей символической церемонии. Какое чаепитие без самого чая? «Батарея» банок, в которых он продавался и хранился дома – в чайницах – это целое богатство, от которого захватывает дух. Дизайн некоторых сродни произведениям искусств, они могут украсить любую стильную кухню. Из стекла, тонкого металла, плотно укупоренные двумя крышками, они и сами стоили недешево. За одну из таких банок Г.Л. Мухин выложил немалую сумму. На ней значится: «Поставщик двора Его Императорского Величества Василий Перлов с сыновьями».
Чай в Российской империи появился в середине XVII века, его поставляли из Китая, по высокой цене, а везли его несколько месяцев. Когда же цена снизилась, и он стал доступен всем сословиям, тогдашняя статистика отмечала: где росло потребление чая, там снижалось потребление алкогольных напитков.
Следующий непременный атрибут ритуала – чайные ложки. Интерес вызывают позолоченные и серебряные: у них крученые ручки, остальная поверхность разрисована, стоит клеймо мастера. В старину, по обычаю, ребенку по достижении года дарили такую ложечку «на зубок».
В чаепитии не обойтись без ситечка. «Вот это идентично тому, что мы видим в знаменитом фильме «Двенадцать стульев», – говорит Геннадий Леонидович. – Двустворчатое, с отверстиями для заваривания порционно в чашке. Большие щипцы, чтобы колоть головки сахара весом в три-пять килограммов, и набор более мелких – для небольших кусочков. Известно, рафинада тогда не было, конфеты – только у зажиточных, так что в основном чай пили с сахаром вприкуску».
Сразу же вспоминается картина Кустодиева «Купчиха за чаем», или Маковского – с премилой молодой барышней-красавицей в богатом кокошнике и украшениях. Обе держат в руке блюдце, собираясь отпить горячий бодрящий напиток, от которого исходит облачко пара. Достаточно взглянуть на них, чтобы тут же почувствовать непреодолимое желание отведать чайку. Тем более сегодня, когда чаев много, причем со всевозможными добавками. Один из них привезен в музей с родины Шолохова, в холщевом мешочке, с добавлением трав. На нем написано: «Станица Вешенская, казачий вольный край».
«Серебряные не только ложки, но и подстаканники, есть мельхиоровые, выполнены в технике «скань», или украшенные «финифтью» – цветными вставками. В советское время подстаканники широко использовались в поездах, – напоминает краевед. – Серебряный сливочник – свидетель жизни многих постояльцев уральской гостиницы «Россия», находившейся там, где сейчас антикварный магазин, по проспекту Достык-Дружба. Сохранились и фотографии чаепития казачьих семей».
Серия снимков показывает прошлое Уральска. На одном известные Овчинниковы чинно пьют чай на террасе дома в станице Сламихинской. На следующем – молодое поколение этого же семейства, одетое в белые одежды, угощается горячим напитком из дорогого сервиза. Семьи Завьяловых, Иртикеевых, Колпаковых тоже любили попить чайку во дворе дома, куда и пригласили фотографа запечатлеть их. Дама в длинном дорогом платье и два усатых кавалера в черных костюмах при бабочках сидят в степи у самовара, на фоне юрты. Труженики-казаки накрыли стол в саду после сбора урожая, рядом полные корзины яблок. И даже студенческая компания – за самоваром, среди них будущий зоолог Николай Владимирович Просвиров (1893-1916 гг.). И как тут кстати поговорки: «За чаем не скучаем – по семь чашек выпиваем», «Чай не пить, так на свете не жить».
