Наперегонки со смертью
Человечество за тысячелетия своего существования пережило множество эпидемий и пандемий, уносивших десятки и сотни миллионов жизней. Люди изобретали лекарства и вакцины, но даже за последние сто лет эпидемий было множество.
В 60-е годы прошлого века на земной шар обрушился детский полиомиелит. Неведомая, как и сейчас, инфекция. Но она выбрала самую беззащитную часть человечества – детей. Открывателем спасительной вакцины стал американский врач Альберт Сэбин, кстати, выходец из Беларуси. Поначалу американское медицинское сообщество не приняло его идею. Тогда Сэбин передал отвергнутую США вакцину и технологию её производства двум советским вирусологам, супругам Михаилу Петровичу Чумакову и Марине Константиновне Ворошиловой, приехавшим по научному обмену в Америку. Власти США не стали этому препятствовать – настолько велика была угроза детству во всех странах мира. И Советский Союз принял это изобретение, ударными темпами произвёл огромные объёмы вакцины, что спасло детей, которые заболели у нас.
В общей сложности вакцина была привита 100 миллионам детей Советского Союза, а заболеваемость снизилась в 120 раз. Мы победили полиомиелит! В это самое время пандемия полиомиелита обрушилась на Японию. И правительство Японии взмолилось, обращаясь к миру: помогите! Тогда правительство нашей страны отправило в Японию целый пароход с вакциной. Так маленькие японцы были спасены. Да и вообще сотни миллионов детей в 40 странах мира были тогда спасены. И происходило это легко – лекарство в рот, запивая водичкой.
Многие инфекции Советский Союз побеждал первым в мире, благодаря своей системе здравоохранения, всеобщей диспансеризации, вакцинации, научным разработкам.
Как в СССР победили черную оспу
В двадцатом веке казалось, что человечество навсегда победило оспу – как натуральную, так и самую зловещую – черную. Считается, что окончательно победить черную оспу в мире удалось в 1980 году, а в СССР – еще в 1936-м. Сегодня штаммы вируса хранятся всего в парочке лабораторий. Оспа оставалась страшной сказкой из экзотических стран, которой разве что пугали детей. Вряд ли кто-то мог предположить, что во времена освоения космоса и подготовки полета в космос человека о себе может дать знать старинная зараза. Но в 1959-м году случилось то, чего не ожидали, и к чему нельзя было подготовиться заранее. Черную оспу из Индии «привез» художник Алексей Кокорекин – известный мастер агитплакатов – «Смерть фашистской гадине!», «За Родину!» – лауреат двух Сталинских премий и заслуженный деятель искусств РСФСР. В Индии художник, интересовавшийся местными обрядами, присутствовал на похоронах брамина и даже купил что-то из вещей буддийского жреца в качестве сувенира.
В декабре 1959-го года Кокорекин вернулся в Москву. Во Внуково его встречали жена, дочь от первого брака и несколько близких друзей. Кокорекин выглядел неважно, но недомогание списали на долгий перелет и акклиматизацию.
Но к вечеру того же дня его состояние резко ухудшилось: поднялась температура, появился тяжелый надрывный кашель, очень сильно болела поясница. В поликлинике Кокорекину поставили диагноз – «грипп».
Однако спустя день состояние еще ухудшилось. Антибиотики не помогали, жаропонижающие «не работали». 27 декабря Алексея Кокорекина отвезли в московскую Боткинскую больницу. К тому времени на теле художника появилась характерная сыпь. Сыпь списали на аллергическую реакцию на антибиотики.
Кокорекин умирал, и никто не знал, что делать. Вроде бы грипп, но лечению совершенно не поддается. 29 декабря Алексей умер в окружении консилиума врачей, которые лишь беспомощно разводили руками.
Работавший в НИИ академик Морозов только бросил взгляд в микроскоп, как моментально вынес вердикт: черная оспа.
Переполох был страшный. В столице СССР объявился давно, как казалось, уничтоженный враг – смертоносная и живучая инфекция. Лекарства от нее не существует, человек либо погибает, либо выздоравливает. Причем шансов выбраться из этой переделки невредимым, практически нет. Усложнял положение тот факт, что с момента завоза болезни прошло три недели!
Но советская государственная машина, обычно неповоротливая, заработала так, как, наверное, работала только в годы войны. В бешеном темпе закрутились все ее «шестеренки». В первую очередь остановили авиационное, автомобильное и железнодорожное сообщение с Москвой, город буквально отрезали от страны. Ввели казарменное положение в Боткинской больнице – никто – ни медперсонал, ни больные – не могли ни войти, ни выйти. Запертыми оказались около пяти тысяч пациентов, врачей и обслуживающего персонала.
В дело вступили армия, КГБ и милиция. За несколько дней предстояло вычислить все контакты Кокорекина с момента его посадки на рейс из Дели в Москву. На минуточку представьте себе, какая это работа, если в то время не было ни то что интернета и камер наблюдения, а даже телефонная связь не везде.
Москву наводнили сотни автомобилей скорой помощи с докторами в противочумных комбинезонах. Они ездили по адресам контактов, которые удавалось установить милиции. А количество таких контактов росло как на дрожжах. Нашли всех пассажиров самолета, с которыми летел Кокорекин, в карантин забрали таможенников и семью таксиста, стюардесс и пилотов.
Кого-то снимали с поезда. Один из знакомых художника отправился в Париж – самолет развернули в воздухе, всех пассажиров доставили в инфекционную больницу. Туда же попала преподавательница, которая принимала зачет у дочери Кокорекина. Заодно «приняли» еще 120 студентов из той же и параллельных групп. Врач, который принимал художника в поликлинике, с тех пор успел осмотреть более 100 пациентов – всех их вместе с семьями тоже доставили в больницы.
Выяснилось, что жена Алексея успела отнести в комиссионку подарки и сувениры, которые он привез из Индии. Пришлось искать покупателей. Оказалось, что заразиться успели многие друзья Кокорекина и члены их семей. Оспу подхватил страховой агент, заглянувший в квартиру художника после его смерти. В больнице на этаж выше над палатой Алексея заболел мальчик: инфекция пробралась через вентиляционный канал. Еще один пациент вообще находился в другом крыле больницы, но заразился, коснувшись халата врача. По коридору мимо умирающего Кокорекина прошел истопник – в итоге он заболел и умер. От телефонной трубки заразился медик, вирус подхватила сотрудница регистрации.
Казалось, этому конвейеру контактировавших и зараженных не будет конца. Вот-вот – и ситуация выйдет из-под контроля. Сотрудники скорых работали без сна и отдыха, бесконечно допрашивались сотни людей, приходилось рассказывать о любовницах и любовниках, рушились целые семьи.
Разумеется, все старались держать в тайне. Оккупировавшим предместья Боткинской больницы родственникам медперсонала и больных ничего не говорили. А когда что-то происходит, но никто не говорит, что именно, обязательно появляются слухи. По Москве из уст в уста стали передаваться рассказы «очевидцев» о тысячах цинковых гробов, массовых захоронениях и таинственной болезни.
Тем временем в карантин поместили около 10 тысяч человек. В больницах мест для всех не хватило, поэтому некоторые оставались дома под строгим запретом не выходить даже на лестничную площадку.
А потом началась грандиозная противооспенная операция. До конца января надо было вакцинировать почти десять миллионов жителей Москвы и Подмосковья. В экстренном порядке началось производство вакцин в объемах, которые должны были обеспечить потребности всего населения Москвы и Московской области. Еще не забытый военный девиз «Все для фронта, все для победы» снова был востребован, заставляя людей выжимать из себя максимум.
«Под ружье» поставили почти всех медработников. Самолетами в Москву доставили десять миллионов доз вакцины. Советское правительство намеревалось «раздавить гадину» так, чтобы даже минимального шанса на возрождение у нее не было.
Было организовано десять тысяч прививочных бригад из 30 тысяч медиков. На помощь врачам позвали всех, кто имел хоть какое-то отношение к медицине, – начиная от фельдшеров и заканчивая первокурсниками медвузов. Прививали всех подряд: младенцев и завсегдатаев ЛТП, умирающих и приезжих. От медиков не скрылся никто.
Ежедневно в Москве и пригороде вакцинировали по полтора миллиона человек! В течение шести дней бешеной гонки со смертью все было кончено. Врачи одержали победу – к середине февраля вспышка черной оспы в столице СССР ликвидирована. На все про все ушло меньше месяца, а вакцинацию миллионов человек и вовсе провели за несколько дней. Официально выявили 45 зараженных, из которых, включая Кокорекина, умерли четверо.
Нигде и никогда вакцинацию миллионов человек не проводили в такие сроки!
60 лет назад в Москве могла разразиться масштабнейшая эпидемия древней болезни, способная опустошить не только одну столицу. Но чрезвычайная мобилизация всех сил большой государственной машины плюс самоотверженность людей победили, предотвратили катастрофу. А спустя еще 20 лет противооспенную вакцинацию в СССР и в остальном мире отменили.
