Степь вдохновила
155 лет назад родился композитор, музыкант-этнограф, публицист Александр Викторович Затаевич. Его по праву считают энтузиастом, спасшим от забвения казахскую народную музыку. И случилось это в то время, когда в Приуралье еще не затихли последние залпы Гражданской войны. Голод, разруха, повсюду свирепствует тиф. А он ездит по казахским аулам, слушает степных акынов и записывает.
На струнах души народа
«… Мог ли я пройти равнодушно мимо тех сокровищ, которые так неожиданно передо мной открылись? Культурному миру они до сих пор оставались совершенно неизвестными, а между тем их уже коснулась гибельная рука вымирания! Нужно было спешить с записью того, что еще осталось целым», – писал Александр Затаевич после четырех лет работы по сбору и записи казахских напевов и мелодий.
Родился Затаевич в Орловской губернии, окончил военную гимназию в Орле. В 1904-1915 годах служил государственным чиновником в Варшаве, вел общественную работу, выступал как музыкальный критик. Когда началась Первая мировая война, и фронт стал приближаться к Варшаве, Александр Викторович отправил семью к родственникам жены в Оренбург. Сам же приехал туда весной 1920-го года. В августе этого года вышел подписанный Лениным декрет об образовании Киргизской Автономной Советской Социалистической республики. В Оренбурге, который с 1920 по 1925 годы был центром Казахской республики, Александр Викторович впервые познакомился с казахской народной музыкой. Здесь, отмечал сам Затаевич, ему «суждено было… начать наиболее плодотворный период своей музыкальной деятельности». Он решил начать работу по записи и гармонизации казахских национальных мелодий.
Александр Затаевич собирал песни степных акынов, которые из поколения в поколение в поэтической форме передавали сведения о жизни народа и его героях, а также создавали на эти темы собственные импровизации, имеющие форму вокального речитатива, исполняемого в сопровождении домбры. В народе ходили легенды о человеке, который «с голоса делает какие-то пометки на бумаге, а потом точь-в-точь воспроизводит то, что только что услышал». Этим человеком был Александр Затаевич. Он ходил по степи и записывал то, что слышал.
Сборник «1000 песен казахского народа, вышел в свет в марте 1925 года в Москве. Знакомство с ним оказало огромное влияние на становление композитора, основоположника казахской композиторской школы Ахмета Жубанова. Увидев эти, «похожие на мышиные следы знаки» – так он сам вспоминал о том, как впервые увидел ноты – ему захотелось тоже научиться их читать и писать.
О «Тысяче казахских песен» Затаевича Максим Горький сказал, что «это богатый материал для Моцартов, Бетховенов, Шопенов, Мусоргских будущего». Французский писатель Ромен Роллан прислал Затаевичу личное поздравление: «Склоняю чело перед великолепными результатами Вашей работы и очень рад, что Вы довели ее до конца в настолько тяжёлых условиях голода и эпидемий». К коллекции Затаевича обращались многие композиторы – как его современники, так и более позднего времени, такие как Евгений Брусиловский, народный артист Казахстана, автор девяти первых казахских опер, а также знаменитый композитор Сергей Прокофьев.
Круг общения русского музыканта постоянно расширялся. Как первый собиратель музыкального фольклора, он вошел в большую группу историков, этнографов, геологов, которые объединялись Оренбургским отделением Русского географического общества и Архивной комиссией. Вскоре эта организация получила новое название – «Общество по изучению Киргизского края», и под таким грифом выходили в свет труды Затаевича. Он собрал более 2300 вокальных и инструментальных мелодий, которые записывал на слух.
В августе 1923 года правительство Казахской республики за огромную работу, проделанную по сбору национального музыкального фольклора, удостоило А.В. Затаевича впервые в истории казахского искусства званием народного артиста Казахской АССР.
Затаевич объездил почти весь Казахстан. Он знакомился с музыкальными традициями народа, встречался и близко дружил со многими деятелями народного творчества, собрал еще несколько сотен новых произведений. В итоге появился второй сборник – «500 казахских песен и кюев».
В 1923 году А.В. Затаевич переехал жить в Москву, но после этого еще несколько раз приезжал в Казахстан, продолжая собирать казахские народные песни. Опубликованные им сборники явились настоящей сокровищницей национальной музыкальной культуры и принесли автору мировую известность. Имя музыканта запечатлено в мемориальной доске на оренбургской Пушкинской улице.
Александр Затаевич является одним из основателей казахской профессиональной фортепианной музыки, автором сборников «Казахские песни в форме миниатюр для фортепиано», «Песни казахстанских татар», «Песни Казахстана», «250 киргизских инструментальных пьес и напевов», «Песни разных народов», «Киргизские инструментальные пьесы и напевы».
Затаевича называют отцом казахской песни. До конца жизни он сохранил любовь к казахской народной музыке и к людям, которые помогли их сохранить и передать будущим поколениям.
«Вам, мои дорогие друзья-джигиты, – писал Затаевич своим казахским друзьям, – я посвящаю и передаю плод работы, проделанной вместе с вами… Я совершил свой труд со всей любовью и самоотверженностью, на которую только был способен. В этой работе нельзя было сделать ни шагу без внутренней гармонии с интимными струнами души народа, и благодаря этому я, случайный пришелец, навсегда полюбил и талантливый казахский народ».
В рукописях Затаевича сохранились имена его «друзей-джигитов»: Раимбек Макатов, Армья Исмухамбетов, Нугман Манаев и другие.
В 1936 году Александр Викторович подготовил к изданию сборник «400 казахских песен и кюев», но завершить его не успел. Третий, заключительный том музыкальной энциклопедии, в которую должны были войти записи, сделанные в юго-восточных и южных районах Казахстана, остался неопубликованным и хранится в рукописном виде в Центральной научной библиотеке.
Александр Затаевич умер 6 декабря 1936 года в возрасте 67 лет в Москве. Похоронен на Новодевичьем кладбище, рядом с могилой А.П. Чехова и многими выдающимися деятелями культуры. Памятник из белого мрамора, с бюстом, установленным от имени казахского народа. На цоколе видна фигура казаха, играющего на домбре.
«Я вложил свою личную судьбу…»
Дело Затаевича продолжил Евгений Брусиловский. Его в 1933-м году на два года направили из Ленинграда в Казахстан по просьбе Ахмета Жубанова. И он согласился, говорил, что потерять два года в 28 лет, не страшно. Но остался здесь на целых 36 лет.
Брусиловский сразу обратился к знатокам казахской народной музыки – ученикам Курмангазы, Даулеткерея, Таттимбета. И позже говорил: «Мне очень повезло, я ещё успел познакомиться с Махамбетом и Наушой Букейхановыми, Кали Жантлеуовым, Диной Нурпеисовой и многими другими домбристами, свято сохранившими в далеких аулах народную музыку. Я ещё успел услышать кобыз – оружие степных баксы́. Конский волос делал звук его сурдинно-сдавленным, мистическим. Баксы́ знали его таинственную силу».
В год приезда Брусиловского в Уральске и Алма-Ате открылись музыкально-драматические техникумы, музыкальные школы, работал республиканский драматический театр, где звучала «живая» музыка. Особенным успехом пользовались пьесы М.О. Ауэзова «Еңлік-Кебек», «Қаракөз», «Бәйбіше-тоқал».
В Казахстане Брусиловский стал народным артистом Казахстана, лауреатом государственных премий СССР и КазССР, профессором Алматинской государственной консерватории им. Курмангазы, более 15 лет возглавлял Союз композиторов Казахстана. За эти годы им созданы произведения почти всех музыкальных жанров. Благодаря его усилиям подготовлена композиторская школа нескольких поколений. Государственная премия Казахской ССР имени Курмангазы присуждена Брусиловскому за одноименную симфонию.
Евгений Брусиловский собрал и записал более 250 казахских народных песен и кюев.
Евгения Брусиловского называют «отцом казахской оперы».. Он создал девять опер, используя народные песни и кюи. В опере «Кыз Жибек», например, их полсотни. Известная опера Брусиловского – «Дударай» – может стать украшением любого репертуара. Его музыкальное наследство – это девять опер, столько же симфоний, четыре балета, множество песен и романсов, а также музыка к гимну Казахстана, написанная совместно с М. Тулебаевым и Л. Хамиди.
Недавно вышла книга «Евгений Брусиловский. Воспоминания с комментариями» под редакцией нашего соотечественника Нари Шелекпаева, профессора Йельского университета (США). Автор пришел к выводу, что «роль Брусиловского состояла в том, что он синтезировал определенные формы и жанры западно-европейской музыки и казахскую народную музыку, знание о которой было получено им от местных музыкантов».
– При этом, он мог любоваться какими-то вещами, но имперская логика переработки «народного» в «советское» никогда его не покидала. Как композитор, Брусиловский чётко понимал, что от него ждут …
Так в «западно-европейское» или в советское? В европейское, ведь это хорошо? В советское – плохо.
«Для советского руководства Центральная Азия была как tabula rasa, которая позволяла показательно воплотить проект модернизации по-советски. За какие-то 10-15 лет усилиями советской власти регион должен был превратиться из «отсталого» в прогрессивный: некоторое время назад они были кочевниками, а сейчас ставят оперы. И показать это нужно было не только другим жителям Советского Союза, но и всему миру, – сказал Нари Шелекпаев в интервью интернет-изданию «Власть», подчеркнув, что не ставил своей целью «отринуть» или «по-этизировать» все советское.
Книга вышла в рамках издательской программы Центра современной культуры «Целинный» в Алматы, где и состоялась ее презентация. В августе прошлого года в этом ЦСК провели международный архивный практикум, основные темы которого – память, деколонизация, децентрализация, связь прошлого и настоящего.
А Брусиловский говорил: «Я вложил свою личную судьбу в судьбу казахской культуры». В шестой симфонии «Курмангазы» Брусиловский использовал (колонизировал?) кюй Курмангазы «Сары Арқа», в котором звучит ветер степных просторов, слышится стремительный бег коней, дыхание родины. И мы знаем, что это кюй Курмангазы. Но, пожалуй, только музыканты знают, что его мастерски использовал Брусиловский.
Любой алмаз, чтобы стать бриллиантом, должен быть обработан…
