По Волге и Дону
(Продолжение. Начало в №33-36)
У таких крупных рек, как Волга, наверное, есть свой микроклимат. В этом мы убедились вскоре после того, как сели на теплоход на речном вокзале в Самаре. Улицы и переулки старого города дышали неослабевающим зноем, когда мы по ним пробирались к набережной, но менее чем через полчаса, оставив причал, мы как будто из июля сразу попали в осень, этак во вторую половину сентября. Температура стала понижаться, усилился ветер, высокие пенистые волны яростно забились о борта судна. Еще чуть-чуть, и мы оказались среди буйствующей водной стихии, как будто вышли в открытое море.
Невольно вспомнилась печальная история с пассажирским теплоходом «Булгария», в июле 2011 года потерпевшим крушение на Волге, а точнее, в районе Куйбышевского водохранилища, что в Республике Татарстан. Трехпалубный теплоход затонул среди бела дня.
Стояла ненастная погода с сильным ветром и ливнем. Во время поворота судно резко накренилось, и в незакрытые иллюминаторы хлынула вода. Попытки экипажа выправить ситуацию ни к чему не привели, и теплоход, перевернувшись, затонул. Погибло более ста двадцати человек, около восьмидесяти пострадало. Интересно, что «Булгария», как и наш круизный теплоход, была в достаточно преклонном возрасте – на момент гибели ей было пятьдесят шесть, всего на год моложе нашего речного ветерана.
Или еще один случай, и тоже на Волге.
Совсем недавно, в конце августа нынешнего года, возле города Мышкино Ярославской области в результате технической неисправности сел на мель пассажирский теплоход «Илья Муромец». Никто, кажется, не пострадал, но в таком беспомощном состоянии он пребывал довольно долго, пока буксиром его не сдернули с мелководья и не отправили на ремонт.
Вечером температура опускалась еще ниже, и долго торчать на палубе в легкой одежде уже было невозможно. Я десять раз пожалел, что не взял с собой в дорогу ничего из теплых вещей. И тогда приходилось на футболку натягивать еще рубашку, однако такая уловка мало помогала. Но такую беспечность, как я, проявили далеко не все пассажиры, некоторым уже не раз довелось побывать в подобных круизах по великой русской реке, и они знали что к чему. Когда я глядел на моих спутников, кутавшихся в теплые куртки и свитера, мне и в самом деле казалось, что осень уже по-настоящему вступила в свои права.
Особое огорчение ненастная погода доставляла любителям загорать. Впрочем, некоторые из них, кажется, нашли выход и из этой ситуации. Они собирались на шлюпочной палубе и, вытянувшись на лежанках, часами пропадали там, и даже порывы холодного ветра их нисколько не смущали. По крайней мере так казалось. Они уверяли, что даже через кучевые облака, плотно затянувшие небо, они получают свою порцию «ультрафиолета».
Но вот в районе Цимлянского водохранилища, на третий или четвертый день путешествия, природа сжалилась над нами. Выглянуло солнышко и залило весь речной простор и пойменные луга ярким-ярким светом. Это вызвало большое оживление у моих спутников, они воспрянули духом. Кинулись на шлюпочную палубу, стремясь успеть выбрать себе места поудобнее. К ним присоединился и мой приятель. Долго не показывался, а когда предстал передо мною – без жалости на него смотреть было невозможно. Спина и плечи были красными, как у того рака, что побывал в кипятке. Любое прикосновение к обгоревшим частям тела вызывало боль, и пришлось ему до конца круиза отказаться от мысли повторить этот рискованный эксперимент.
Однако погода никак не сказывалась на официальной программе отдыха туристов. В дневное время это были пешие и автобусные экскурсии по населенным пунктам и местам археологических раскопок, где мы делали непродолжительные остановки. А вечерами для нас проводились концерты, викторины, танцы. Для любителей кино всегда открыты двери демонстрационного зала. Никого не оставили равнодушным выборы «Мисс теплохода». Несмотря на непогоду, много народу собрал и праздник Нептуна. Правда, по понятным причинам купаться в тот день никому не пришлось. Но даже если кто-нибудь из отдыхающих и очень захотел это сделать, то у него бы из этого ничего не вышло. Вода бурлила и пенилась далеко внизу. Движение теплохода было стремительным, надо было прибыть строго по расписанию в очередной пункт нашего маршрута.
Поздно вечером, где-то в половине одиннадцатого, по внутренней радиосвязи начинали читать сказки на сон грядущий для самых маленьких путешественников. И затем до семи утра трансляция прекращалась. «До птичек» – поутру настенный приемник будил туристов нежным пением птиц.
Ростов-на-Дону был самой крайней точкой маршрута, после чего у нас началось обратное движение, возвращение домой.
Ростов-на-Дону крупный город, и неофициально его зовут южной столицей России, а еще – Ростовом-папой и Воротами Кавказа. Здесь живет более миллиона человек.
Город примечателен тем, что через него проходит граница, разделяющая Европу и Азию. Левый, или южный, берег Дона, на котором расположен мегаполис, азиатский, а правый – северный – европейский. Город находится в основном на правобережье.
Наше пребывание в Ростове-на-Дону ограничилось восемью часами, и было бы наивно думать, что мы с ним основательно ознакомились. Он тогда только немного приоткрылся нам, тем более что у нас были еще поездка в Таганрог и осмотр по пути туда древнего городища, очень интересного места, где археологов и историков ждет еще очень много важных открытий.
Ростов-на-Дону во многом напомнил мне город-герой Волгоград. И тот и другой сильно пострадали в минувшую войну, были почти полностью разрушены и сожжены. И то, что мы теперь видим, – это в основном восстановленное и отстроенное заново в послевоенный период трудом десятков и десятков тысяч людей. Как и в Волгограде, тут немало зданий, которые уже сами по себе являются монументальными сооружениями, как бы символизирующими Победу советского народа над фашизмом.
Но больше всего мне врезались в память тогда два или три старинных здания, они своими пустыми глазницами смотрели на набережную. По пояснениям местного гида, они стоят в таком виде со времен Великой Отечественной войны. Мы сразу было подумали, что это специально так сделано: пусть купеческие строения напоминают о страшном прошлом, как, например, легендарный Дом Павлова в Волгограде. Но, оказывается, ничего подобного. Просто у города до этих объектов руки не доходили. А отдать участок земли под новую застройку нельзя – здания обладают то ли исторической, то ли архитектурной ценностью и находятся под защитой государства.
Мы держим путь в Таганрог, тесно связанный с жизнью и творчеством А.П. Чехова. Но на полпути туда у нас, как я уже сказал, была остановка в весьма прелюбопытном месте, где буквально каждый камень, всё, куда ни ступишь, дышит тысячелетней историей.
Автобус быстро мчится по асфальтовому шоссе. За окнами проносятся населенные пункты, зеленые поля, засеянные цветущим подсолнечником. Иногда мелькали возвышенности, похожие на курганы. Природные или искусственного происхождения?
– Рукотворные, – подтвердила догадку экскурсовод. – О том, что в курганах могут храниться различные сокровища, знали и в глубокую старину. Поэтому некоторые из них основательно разграблены, другие еще ждут своих исследователей. А иногда бывает и так. Расстилается поле, оно неоднократно пахано-перепахано. Но повнимательнее присмотришься и угадываешь по рельефу местности: здесь находится древнее захоронение! Кто у нас на Дону только ни жил! – продолжила она. – Авары, хазары, скифы, киммерийцы, половцы, печенеги…
Танаис – крупнейший в России историко-археологический музей – заповедник под открытым небом.
Это бывший город-крепость, основанный древними греками в III веке до нашей эры в устье Дона. Впервые он был открыт благодаря археологическим раскопкам, которые проводились тут в двадцатые годы позапрошлого века. Ныне территория городища и некрополя входит в заповедник, разместившийся более чем на трех тысячах гектаров. Как говорят его сотрудники, разгадано множество тайн, которые хранила здешняя земля, но еще многое таится в её недрах.
Когда мы сюда прибыли, под деревьями сквера увидели целый палаточный лагерь. В нем жили не туристы (именно такая мысль сразу пришла в голову), а студенты Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова и Ростовского госуниверситета. Все они – будущие историки. Сюда, в заповедник, прибыли для участия в летних археологических раскопках.
(Продолжение следует)
