В серном угаре
В 1989 году случился большой шум на весь Советский Союз. Центральное телевидение показало программу «12-й этаж». Откровенный разговор шёл вокруг ситуации, сложившейся на Аксарайском газоперерабатывающем заводе, построенном на Астраханском газовом месторождении. Мол, если дело и дальше так пойдёт, то закрывать его надо. Но газовики и думать об этом не хотели: а государственные интересы? Экология, конечно, штука тонкая, но и к каменному топору возвращаться нет резона… Из-за чего же сыр-бор?
Занесло
Аксарайский завод сдавали чуть ли не в авральном порядке. Дело в том, что половину серы, необходимой для химической промышленности и производства минеральных удобрений, страна тогда завозила из-за рубежа. А тут обстановка в ряде стран-экспортёров вдруг усложнилась. Это не гарантировало стабильных поставок. Открытия же в Прикаспии показали, что своего сырья достаточно и у нас. Более четверти объёма здешнего газа – сероводород. Нужно только отделить от него серу.
Вот и строился завод быстро, без особых раздумий о будущем экологии края. Подход такой же, как и при освоении Западной Сибири. А здешний, астраханский газ, разбавленный ядом, опасен вдвойне. Пошли ЧП со смертельными исходами. Тут-то общественность и поднялась…
Начальник техотдела Казахского газопромыслового управления (КГПУ) Альберт Осипов удивлялся излишней эмоциональности участников телевизионной дискуссии, слабой информированности общественности в экологических вопросах. Такую же тему с обвинением в драматизации обстановки чуть позже продолжил и начальник КГПУ Валерий Казаков.
Как заметил по этому поводу журналист Дмитрий Гутенёв, всё равно какие-то виноватые нотки в этих разговорах чувствовались. А тут из Оренбурга приходили новости об очередных ЧП с массовым отравлением СЕРНИСТЫМ ГАЗОМ.
Опасное привыкание
Первое отравление произошло в ночь с 10 на 11 января 1989 года. На заводе, не имеющем очистных сооружений, не работал компрессор на одной из установок второй очереди. Семерым поставили диагноз «отравление». Однако 14 января отравление в Мужичьей Павловке получили уже 21 человек, из них 13 госпитализировано.
В числе пострадавших – девять детей школьного и дошкольного возраста. Обошлось без жертв. Но, по опросу санитарной службы, 252 человека жаловались на слабость, головную боль, рвоту. Могло быть хуже.
Дело в том, что органы обоняния быстро привыкают к опасному газу. Пока человек его не ощущает, ПАРАЛИЗУЕТСЯ ВОЛЯ, ОТКАЗЫВАЮТ НЕРВНЫЕ ЦЕНТРЫ. В те же годы усилилась и тревога жителей Бурлинского района.
Причём здесь оренбургское село Мужичья Павловка, если речь шла о Карачаганакском месторождении в тогдашней Уральской области Казахстана? А при том, что КГПУ тогда являлось структурным подразделением ВПО «Оренбурггазпром». Если уж головное предприятие не может обеспечить безопасность у себя, где гарантия, что оно сделает это для периферии?
Случаи смерти от сероводорода имели место и на месторождении: два человека погибли, один уцелел лишь потому, что упал не лицом на вентиляционное отверстие… А теперь сопоставим эти события с теми, что произошли позже.
Каспийский мор
В начале 2000-х вопреки успокаивающим заявлениям руководства иностранных компаний, осваивающих каспийский шельф, экологическая обстановка на море продолжала обостряться. Это могло привести к тому, что Северный Каспий, а значит и Урал, потеряют свое рыбохозяйственное значение.
В период начала освоения каспийского шельфа у нефтяников «Тенгизшевройла» и ОКИКОК – международной компании-оператора, ведущей разведочное бурение в Северном Каспии, появилось поверье: будто бы все, кого хозяева увольняют с работы, вскоре умирают от какого-то мучительного недуга. Случается, что это происходит во сне или от инфаркта.
В Атырауской области участились случаи странной смерти здоровых, занимающихся спортом молодых людей. Они, как правило, ни на что не жалуются и вдруг удивительно быстро умирают. Врачи говорят – от раковой интоксикации…
Не случайно в Северном Прикаспии ходили слухи о существовании некоего «черного списка», куда местные медики включили несколько десятков неожиданно заболевших и умерших людей. Почти все они якобы работали на нефтегазодобыче.
К сожалению, официальные лица, за редким исключением, предпочитают отмалчиваться или делать вид, что ничего страшного не происходит. Но журналисты не молчали. Газета «Время» и некоторые другие СМИ привели массу фактов, от которых волосы встают дыбом: в мае 1998 года на берегу Каспия было обнаружено около 10 миллионов трупов птиц, в основном уток и чаек, весной 2000 года в море погибли 11 000 тюленей, а те, что выжили, стали чаще нападать на людей. «Тенгизшевройл» тотчас объяснил это… парадом планет.
Нефтегазодобыча, разумеется, здесь ни при чём. Не остались в долгу и казахстанские ученые и экологи, запустившие в народ версию о гибели тюленей в результате эпидемии чумки, а каспийской кильки – от появления в Каспии медуз из Черного и Азовского морей, перекочевавших оттуда вместе с кораблями. И ни слова о влиянии на экосистему моря нефтедобычи!
Словом, пустили козла в огород. И козёл, то бишь иностранные компании, творили на шельфе все, что им заблагорассудится. Возникли в народе опасения насчет серы и сероводорода? Пожалуйста, смотрите: на одной из пресс-конференций американский специалист разжевал и проглотил кусок серы. Доктор геолого-минералогических наук, член-корреспондент Академии наук Республики Казахстан Мухтар Диаров назвал это дешевым трюком.
«Это же чистая химия… Одного глотка сероводорода хватает, чтобы человек погиб, – сказал Диаров. – Сера и водород, попадая в воду Каспия, вступая в реакцию с жидкостью организма, образуют серную кислоту…»
Не в этом ли причина внезапной смерти молодых, здоровых нефтяников?
Казахстанские и мировые СМИ неоднократно сообщали о возрастающих масштабах буровых работ на каспийском шельфе, аварии на буровой платформе «Сункар», приведшей к розливу нефти, аварии на Тенгизском месторождении, в результате которой косяки осетровых не пошли на нерест в Урал. На этом фоне крайне циничным выглядело заявление Всемирного банка, о котором сообщила газета «Деловая неделя» (1999 г., № 16):
«Проникновение международных нефтяных фирм в Каспийский регион с целью освоения нефтяных и газовых месторождений может способствовать улучшению охраны окружающей среды. Должностные лица банка говорили, будто загрязнение на Каспии было в основном вызвано местными промышленными предприятиями в советский период».
Но Советского Союза давно уже нет. Неужели 10 миллионов птиц и 11 тысяч тюленей совершили самоубийство? Глупость, не правда ли?
Зато не глупость другое: экологические катастрофы на Каспии удивительным образом совпали с появлением на море западных компаний с «чистыми» технологиями.
Ситуация усугубляется тем, что подавляющее большинство населения прибрежных государств ужасающе инертно и безграмотно в вопросах экологии. Один из активистов ЭКОРЕС, группы экологов из Азербайджана, Шахин Панахов сетовал, что в азербайджанском учебнике для четвертого класса приведена картинка, на которой изображен самолет, опрыскивающий поля ДДТ. Подпись под картинкой гласит: «Повышение урожайности сельскохозяйственных культур».
Поставьте лошадь на место
В 1999 году в акимате Западно-Казахстанской области состоялся «круглый стол» по экологическим проблемам Урала, в котором участвовали лидеры Едил-Жаикской казахской общины и Общины яицких казаков. Они отметили, что общественность Атырауской области начинает поднимать свой голос в защиту Урала и Каспия и нам, мол, молчать негоже. И не молчали. Говорили правильные слова об уникальной природе Каспийского моря, падении уловов осетровых, как говорится, резали правду-матку в глаза, обещали чуть ли не в ООН написать… Но дальше слов и обещаний дело не пошло.
Что касается экологов, то они заняты решением текущих проблем охраны окружающей среды края, полагая, что каспийской проблемой должны заниматься их коллеги из Атырауской области.
И все-таки «моя хата с краю» – далеко не лучшая позиция. Ведь Урал и Волга – это бассейн Каспийского моря. Не грех бы поучиться у наших соседей: именно благодаря протестам общественности закрыли Аксарайский газоперерабатывающий завод.
Следует также иметь в виду, что на тектонических картах линия глубинных разломов земной коры проходит не только около озера Шалкар, но и вообще через Каспийский регион. В самом же море возможны проявления подводного вулканизма. Существует гипотеза, что в доисторические времена подводные вулканы были на Каспии очень активны, приподнимая дно и буквально ВЫДАВЛИВАЯ ВОДУ на берега. Так что подъемы уровня Каспия могли происходить еще и по этой причине, а не только ввиду роста стока Волги и увеличения осадков над самим морем.
Сегодня в тектоническом плане на Каспийском море спокойно и нет никакого резона нарушать эту стабильность дальнейшим наращиванием масштабной добычи углеводородов: не дай Бог, провалится в пучину, например, буровая платформа, что может вызвать техногенную катастрофу по принципу домино, разольется нефть – получим второй Мексиканский залив… На суше, кстати, буровые во время геологоразведочных работ в Приуралье в 70-80-е годы прошлого века, случалось, уходили под землю.
Как показывает мировая практика, экологические вопросы необходимо прорабатывать до начала промышленной эксплуатации – лошадь должна стоять впереди телеги.
