Что построили, на том и спасибо
В последние годы в городе построено много дорогостоящих объектов: дворцы, мосты, теннисные корты, площади и бульвары. Когда два года назад проект новой площади в микрорайоне «Астана» презентовали горожанам в виде ролика, и все увидели эту роскошь – анфилады фонтанов и тонны мрамора, мнения разделились. Одни были в восторге – красиво, как во дворцах арабских шейхов, другие сочли это безвкусицей и пустой тратой денег.
Но вот площадь построили, и горожане приняли это, как данность. Как говорится, что построено, то свято.
Мы обратились за комментариями к специалисту – петербургскому архитектору Рустаму Вафееву, частому гостю на родной земле.
– Рустам, как Вы можете оценить новый архитектурный комплекс, проект которого реализовывался несколько лет и стоил городу полтора миллиарда тенге?
– В данном случае оценку должен давать заказчик, то есть сами горожане, ведь площадь построена на их деньги и для них. Но так как сами горожане, насколько мне известно, практически не участвовали в обсуждении и реализации данного проекта, то по умолчанию они должны быть довольны.
– Вы сейчас сказали то, что для многих является откровением. Дело в том, что мы, горожане, вообще не воспринимаем себя заказчиками…
– В том-то и дело, что население воспринимает такие проекты, как некий дар от государства, как особое выражение заботы «партии и правительства» о народе. Не секрет, что большая часть населения Уральска, особенно проживающего в том районе, это вчерашние жители села. Народ этот, как известно, мраморными беседками, да фонтанами не избалован, поэтому весь этот «парадиз» воспринимает именно как дар. Людям, думаю, площадь понравилась, особенно молодежи, в сети уже много фотографий с восторженными комментариями. Правда, есть и критические высказывания, но их мало.
– Но все-таки, как Вы, будучи архитектором, оцениваете архитектурное качество этого проекта?
– Вы правильно сформулировали вопрос. Оценивать, прежде всего, необходимо именно проект, так как его еще можно поправить. Реализацию, когда средства освоены, оценивать уже бессмысленно. Архитектурные качества этого проекта, если мне не изменяет память, вообще городским сообществом не оценивались. Во всяком случае, профессиональных экспертных оценок в местных СМИ я не видел. Проект по традиции был «высочайше» презентован горожанам, объявлено, что вот такая де будет площадь, такие объекты тут будут построены и потрачено на все это хозяйство будет столько-то миллиардов. Для пущей убедительности показали какие-то красочные картинки, ну и собственно все. Имеет ли смысл давать сейчас оценку уже реализованному проекту?
– Наверное, стоит. Ведь проект был разработан в столичном проектном институте, прошел необходимые экспертизы и на это тоже были потрачены большие бюджетные средства. Разве этого недостаточно для качественного проекта?
– Давайте все же конкретизируем, что мы имеем в виду под понятием качества? Соответствие нормам и техническому заданию? Ну, здесь, скорее всего, все в порядке. Хотя в моем понимании архитектурное качество характеризуется не совсем этими параметрами, ведь речь не идет об утилитарном техническом сооружении, как коровник или котельная. Напротив, это масштабный архитектурный и общественный объект.
В странах с развитыми общественными институтами подобные проекты разрабатываются гласно, широко дискутируются, обсуждаются городским сообществом, устраиваются архитектурные конкурсы, приглашаются независимые эксперты и т. д. Ведь речь идет не о частном садовом участке, а об огромном современном общественном форуме, по сути – новом городском центре. Причем смысл такой гласности именно в стимулировании активного участия горожан в создании продукта, который создается на их деньги и для их потребления. Но в нашем случае общественность традиционно стояла в стороне.
Впрочем, нужно понимать, что реализации подобных проектов у нас имеют особую специфику. Сначала нужно найти необходимое финансирование, затем в сжатые сроки обеспечить освоение. Всякие там обсуждения и рассуждения в этот процесс не вписываются ни по времени, ни по регламенту. Так что, сделали, как смогли в соответствии с весьма непритязательными вкусами и представлениями, которые мало изменились с советской поры. Вот и проект вышел советским, который неплохо смотрелся в макете, но в натуре превратился в нечто невнятное и несоразмерное человеку. Все эти неуютные огромные пустоши со случайным набором нелепых, бутафорного вида построек. Собственно, это вообще не архитектура, ее невозможно оценивать в профессиональных архитектурных категориях.
– Что Вы имеете в виду? Дом дружбы, Дворец бракосочетаний и Центр Кадыра Мырза Али сегодня презентуются как новые архитектурные символы Уральска!
– В том-то и беда, что на символы они никак не тянут. Ведь Уральск – город с большой историей, в его прошлом уже были аналогичные ситуации. Не будем брать советские примеры, вспомним более давние времена, когда подходы к проектированию были совсем иными. Столетие с небольшим назад в Уральске неспешно шли работы по формированию нового городского центра вокруг Иканской площади. Почти два десятилетия проектировалась и строилась его архитектурная доминанта – храм Христа Спасителя. Уже был разработан проект красивого монумента в память об Иканском сражении, заложен бульвар, разбита система площадей. Не случись революции и гражданской войны, мы бы имели сегодня в самом центре города не тот хаос курятников и самостроя, а многокилометровый уникальный архитектурный ансамбль из парков, бульваров, храмов, общественных зданий и площадей. Замыслы войсковых архитекторов хорошо угадываются в уцелевших предреволюционных планах города. Что интересно, общественность тогда активно участвовала в этих проектах. Горожане жертвовали средства, организовывали подписки, ходили в строительные комитеты и ревизионные комиссии, пресса все это освещала и критиковала. И, согласитесь, ни одна новая постройка не идет в сравнение по качеству и красоте с тем же храмом Христа Спасителя, новым символом Уральска того времени.
Кстати, в очередной раз отмечу, что историческое, архитектурное наследие города никак не востребовано в новом строительстве. Все лепят с чистого листа, даже не пытаясь проводить какие-то параллели. Поэтому новые постройки совершенно лишены индивидуальности, они могут быть везде, в любом городе, так как не привязаны к месту – ни стилистически, ни концептуально.
– Это замечают разве что экскурсоводы. Им теперь в обзорные экскурсии включают эти новые объекты, и они не знают, как логически связать старый город, музеи Пугачёва, Пушкина, Старый собор, Большую Михайловскую, Курени – и новые дворцы. Но большинство горожан не согласится с вами, и даже обидится – все же это так красиво и роскошно. И старина, вроде как учтена – ажурные ротонды в стиле ретро, а в проектах предусмотрена даже триумфальная арка на будущем проспекте Республики. Разве это не связано как-то со старым Уральском?
– Это звучит как-то иронично, если не сказать цинично. Вдохновляемся тем, что разрушили? Ну, ладно, старую триумфальную арку разрушили большевики. А кто недавно угробил Столыпинский бульвар, влепив прямо у старинной ротонды безобразную этажерку?
Связь с духом места, с традициями достигается не простым копированием стилей. Связь может достигаться через массу опосредованных вещей: форму, композицию, материалы, философский подтекст. В этом и есть суть настоящей архитектуры, имеющей не только форму, но и смысловое содержание.
Есть ли в этих новых постройках на новой площади хоть что-то уральское? Несут ли эти здания хоть какое-то смысловое содержание? Лично я этого не вижу. Потому что они проектировались как временные выставочные павильоны, которые завтра, после шоу, разберут и соберут новые. Они и выглядят, как временные павильоны.
– Не специалисту трудно понять, о каком смысловом содержании Вы говорите. Что может быть местного, уральского, в совершенно новой современной архитектуре? Поясните, пожалуйста, вашу мысль.
– Ну, для того, чтобы это понять, как минимум, нужно знать историю этого города, чувствовать его ауру. Ведь Уральск – город первых в республике общественных бульваров, войскового сада, частных увеселительных садов с интересной парковой архитектурой и традициями. Это город сложных евроазиатских связей и пересечений. Ну, хорошо, кому-то не нравится российский период истории города. Обратитесь тогда к не менее интересным временам эпохи Золотой орды или скифов. Областной музей просто забит удивительными артефактами. Все это историческое богатство очень хорошо обыгрывается и транслируется в современную архитектуру, наполняя ее реальным смыслом. К примеру, такие интереснейшие ультрасовременные общественно рекреационные пространства Парижа, как Ля Виллет, Берси, Ситроэн, Ле Аль в своих архитектурных концепциях обыгрывают именно память места. Но для этого нужно знать и любить историю своего города. Знают ли ее и любят нынешние жители Уральска?
– Ну, допустим, Вам не нравится архитектурная концепция, а как насчет ландшафтного дизайна, малых форм, озеленения? Этого-то там в избытке!
– Действительно, в избытке, даже порой чересчур. Но избыток, к сожалению, количественный показатель, но не качественный. Вы правы, там натыканы сотни фонарей, уложены гектары плитки. С озеленением, кстати, похуже. Сомневаюсь, что эта площадь будет «уютной» и «популярной» в летнюю жару, когда, как сковорода будет раскалена эта брусчатка, или зимой, когда ледяной ветер будет сдувать осмелившихся выйти погулять по этой пустоши. Я уже молчу о том, какие силы и средства нужно будет тратить на ремонт, содержание и уборку этих полей.
Вообще, если честно, как-то не хочется иронизировать: на проект потрачены действительно большие силы и средства. Городская территория – не степь, а очень дорогой ресурс. В современном общественном пространстве все должно быть тщательно продумано, здесь должно быть уютно в любую погоду, его планировка должна отвечать и климатическим особенностям и разнообразными потребностям населения, здесь, наконец, должен быть очень развитый сервис, инфраструктура. Ну, где сейчас в этой «степи» можно найти общественный туалет, где можно выпить чашку кофе?
Если честно, меня больше всего удручает даже не площадь, а ее периметральная застройка. Ведь в архитектуре площадь – это не пустая лакуна в застройке, а особо сформированное застройкой пространство. Я не вижу этой особой сформированности. То есть, какая-то застройка по периметру наблюдается, но это все какой-то случайный набор то задов, то торцов невыразительных типовых домов. Фасада у площади нет, вот беда.
По сути, все новые микрорайоны Уральска представляют собой огромные территории, хаотично и бессистемно застроенные типовыми безликими объектами. Архитекторы в этом явно не участвовали, я просто не вижу их участия. Вы знаете, что я неожиданно вспомнил, глядя на это пространство? Старый аэропорт. Ведь вся эта территория когда-то была аэродромным полем, куда в далеком детстве меня приводила посмотреть на «кукурузники» моя тетя. Вот этот дух места тут и остался.
– Вы нарисовали совсем уж пессимистическую картину. Неужели вы не находите ничего положительного в этом проекте?
– Наверное, вы все же задаете мне эти вопросы не для того, чтобы я пел дифирамбы. Поэтому я, пусть и обобщенно, указываю на слабые стороны проекта, которых могло бы не быть, если бы у властей было желание серьезнее подойти к реализации столь значимого проекта. Эти вопросы и эти проблемы необходимо было обсуждать как раз на этапе проектирования, тогда бы и проект был иного качества. Если же быть объективным, то стоит вспомнить, что эти микрорайоны и новая площадь были заложены еще в советских генпланах развития города.
Безусловно, такой огромный жилой массив, удаленный от рек и лесов, должен иметь развитое общественное пространство. И то, что удалось реализовать хоть что-то, уже есть большое достижение. Ну, а дальше, время покажет. Со временем что-то снесут, что-то достроят. Жаль лишь, что уйдет немало времени и денег, чтобы как-то довести этот проект до ума.
На мой субъективный взгляд, новая площадь пока не претендует на общегородской общественный форум. Разовые массовые акции здесь, конечно будут проводить. Но вряд ли жители центра, Зачаганска или Деркула будут здесь частыми гостями. Поэтому сейчас нужно серьезно заниматься центром. Не вырубать и уничтожать исторические скверы и бульвары, не убивать старый город, не гнаться за количеством, а работать над качеством. Нет денег на строительство – прорабатывайте проекты, нормы, концепции. Обсуждайте, дискутируйте, привлекайте молодежь, специалистов. Конечно, это очень сложно, так как требует грамотности, ответственности и политической воли городского руководства, участия настоящих профессионалов в области архитектуры и градостроительства, городского менеджмента, которых в городе сегодня нет.
– Рустам, вы являетесь профессиональным архитектором, с хорошим столичным образованием, с большим опытом работы в огромном европейском городе. И вы хорошо знаете Уральск, его историю, архитектуру, причем так, как никто, наверное, не знает. Знаете из первоисточников, потому что постоянно копаетесь в архивах, находите что-то новое о нашем городе. Вы, как никто, любите Уральск, понимаете и чувствуете его ауру. Ваши альбомы графики «Уральск потаенный» и «Миры Большой Михайловской» – это просто ода любви Уральску. Но почему Вы, часто критикуя местные проекты, не предлагаете своих решений, не помогаете нашим властям советами, а еще лучше – сами не участвуете в разработке этих проектов?
– Критикой я не занимаюсь, я лишь отвечаю на задаваемые вопросы. Критика – это вообще-то пристрастная вещь, но так получилось, что сегодня у меня нет никаких жизненных интересов в Уральске. В силу сложившихся обстоятельств я более четверти века живу и работаю в другом городе. Но мне очень жаль Уральск, это моя родина – уникальная и неповторимая.
Что касается помощи властям и участия в уральских проектах, то я пытался этим заниматься на протяжении очень многих лет, еще с начала девяностых, причем совершенно добровольно и бескорыстно. Мне сложно перечислить, сколько идей и концепций я перетаскал местным чиновникам, сколько предложений по усовершенствованию городской среды, охране исторических памятников, упорядочению градостроительства, и все – с учетом передового петербургского и европейского опыта!
Но, к сожалению, это все осталось совершенно не востребовано, положено под сукно или выкинуто в урну. Я не вижу смысла стучаться в двери, которые закрыты, говорить в уши, которые не слышат.
Существующая система такова, что сегодня профессионализм у нас мало востребован. Зачем идти сложными путями, когда все можно решить простыми, архаичными способами? Сложность – это черта развитого общества. Современное постсоветское пространство напротив характерно упрощением, примитивизацией. Это многие сегодня ощущают. Поэтому, когда строят мосты, набережные, площади я разделяю радость горожан. Пусть уж хоть что-то да как-то строят, лишь бы строили. А время потом рассудит.
– Большое спасибо Вам за интересные компетентные комментарии. Они действительно заставляют задуматься. И все же хотелось бы надеяться, что ваш опыт и знания будут востребованы в Уральске.
