Отец погибшего пилота из Уральска недоволен расследованием
3 октября 2017 года стало известно об авиакатастрофе самолета АН-28, принадлежащего санитарной авиации. Весь экипаж, состоящий из 5 человек, погиб. В числе погибших был наш земляк — Евгений Кутафин. Его отец до сих пор не может добиться справедливого расследования произошедшего.
Отчаявшись, отец Евгения Виталий написал открытое письмо министру индустрии и инфраструктурного развития Республики Казахстан Скляр Роману Васильевичу.
Как оказалось, на официальном сайте Министерства индустрии и инфраструктурного развития Республики Казахстан опубликованы заключения расследований трех из пяти авиакатастроф, произошедших в 2017 году. Два происшествия, включая крушение самолета АН-28, выполнявшего рейс санитарной авиации 3 октября из г. Алматы в г. Шымкент, где погиб второй пилот в экипаже Кутафин Евгений, до сих пор остаются открытыми.
— В прошлом, являясь пилотом гражданской авиации и подполковником запаса одного из подразделений ВС РК, я понимаю сложность расследования авиационных происшествий и не пытаюсь увещевать на затянувшийся анализ причин, хотя для меня (как и для всех авиационных специалистов) исключены основные: самолет на момент крушения был исправен (не вдаваясь в детали) и опыт экипажа позволил бы благополучно завершить полет даже в нештатной ситуации. Командир экипажа, Геннадий Цой, опытнейший пилот — инструктор, освоивший 3 типа самолета АН-28, ЯК-40 и Boeing 737. Второй пилот (кандидат на ввод в командиры ВС АН-28), Кутафин Евгений, спортсмен парашютист более 900 прыжков с парашютом, пилот-планерист, имеющий более 100 часов самостоятельного налета на планере, около 700 часов на самолете АН-2 и более 100 часов на самолете АН-28. С таким опытом экипаж справился бы с экстренной посадкой в самых неблагоприятных условиях и ночью, и с отказавшими двигателями. Только несведущие в авиации и чиновники, которым нужно скрыть истинные причины катастрофы, могут предполагать ошибочные действия пилотов.
По публикациям в средствах массовой информации самолет упал в 28 км от Алматы на 16-18 минуте полета. Это при воздушной скорости 280-300 км/час удаление (с учетом выхода из района аэродрома) должно было составить 65-70 км, но не как ни 28, что означает, что самолет возвращался в Алматы с какой-то точки. И если принять во внимание вертикальную скорость снижения при интенсивном спуске (об отвесном беспорядочном падении не упоминается ни в одном источнике) 10-15 метров в секунду, то снижение с высоты 2500-3000 метров составило 5-6 минут, а это 20-25 км. Таким образом 28 + 25 км в сумме получается, что в 45-50 километрах от Алматы самолет по неизвестным причинам, не выходя на связь, лег на обратный курс, — указывает в письме отец погибшего Виталий Кутафин.
По имеющейся информации, после того как самолет развернулся с курса полета на Шымкент в сторону Алматы траектория снижения имела нисходящую амплитуду на скоростях от 160 километров в час в горизонтальном полете до 280 километров в час, разгоняясь на снижении и «рысканье» по курсу в пределах 10- 15 градусов. В средствах массовой информации также нет упоминания, что экипаж готовился к экстренной посадке (посадочные фары не включались, механизация в посадочное положение не выпускалась), что свидетельствует о безучастии экипажа в управлении самолетом, а по-простому члены экипажа находились без сознания. Самолет упал в 28 километрах от Алматы в районе села Мичуринское и в 15 километрах от Илийского военного полигона. И факт воздействия на самолет (внешнего или внутри самолета) установить и есть дело чести следственного Управления Вашего ведомства. Еще раз подчеркну, что предполагать личностный фактор в причинах катастрофы будут или несведущие в авиации, или чиновники, которым нужно скрыть истинные причины катастрофы.
Виновных в гибели светил отечественной медицины, удостоенных правительственными наградами посмертно, и скромных тружеников неба, о семьях которых проявляют заботу только представители авиакомпании, не мне судить, — продолжает отец. – Да и не жажду я мести или неотвратимости правосудия. Отсутствие заключения о происшествии не позволяет страховой компании осуществить страховые выплаты и мы, родители, не можем получить ни страховку, ни личные вещи, которые, достоверно известно, были при нашем сыне. Страховка не возместит нам сына, снохе — мужа и внуку — отца.
Далее приводим полный текст открытого письма:
Это простая формальность, но невнимание правительства и администрации, которые обещали оказание повсеместной заботы семьям, убивает веру в социальную справедливость. Замечу, что мне потребовалось больше полугода, чтобы разобраться в нормах социальной защиты гражданам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации — часами просиживая в ЦОНе и путешествуя по городу в поисках нужных справок. У нас в Казахстане попросту отсутствует программа поддержки и помощи таким как мы, оказавшимся один на один с бедой.
Мое обращение направлено к Вам в надежде, что где-то, на правительственном уровне, можно было бы решить два незначительных вопроса. Возможно внук, на страховую поддержку, получит образование и к нам вернутся теплые воспоминания о сыне, с его вещами, и надежда в профессионализм следственных органов и не безучастность государства к своим гражданам.
С Уважением от семьи погибшего пилота Кутафина Евгения подполковник запаса ВС РК, Кутафин Виталий Евгеньевич.
Напомним, на момент гибели Евгения в Уральске осталась его супруга с грудным ребенком. Коллеги молодой мамы тогда не остались равнодушными в сложившейся ситуации и приняли решение отдать свой однодневный заработок семье Евгения. Точная сумма и количество работников пока неизвестно, но как сообщили в Управлении здравоохранения, в стороне не остался ни один сотрудник.
