Малиновые зори Николая Чеснокова
По ходатайству музея «Старый Уральскъ» в честь столетия со дня рождения журналиста, краеведа, писателя Николая Григорьевича Чеснокова в одном из новых микрорайонов города появилась улица его имени.
Ветеран Великой Отечественной войны, почетный гражданин Уральска Николай Григорьевич Чесноков написал двенадцать книг о родном городе. Он, можно сказать, первый из краеведов двадцатого века поднял эту тему.
Книг об истории Приуралья было крайне мало, отметил в своем выступлении директор фонда музея «Старый Уральскъ» Геннадий Мухин. Единственная, вышедшая в 1927-м году – краеведческий справочник «Урало-Каспийский край», который составлен бывшим преподавателем Уральского духовного училища, с Константином Васильевичем Данилевским и преподавателем Уральского войскового реального училища Рудницким. После этого долгое время была тишина. До тех пор, пока, по инициативе Николая Григорьевича, администрация города не решила отметить 350 лет Уральску. И в 1969-м году он написал книгу под этим названием, долгое время она была единственной путеводной нитью для краеведов. Потом в 90-м году самиздатом вышли две его книжечки – «На краю Руси обширной» и «Улицы ведут в историю». Эти книги сейчас библиографическая редкость, сказал Геннадий Леонидович.
– В 2003-м году, когда открылся музей «Старый Уральскъ», его попечительница Наталья Акимовна Сладкова сказала: «Николай Григорьевич, собирайте свои материалы, мы все издадим». И были изданы две его книги – «На куполах столетий отблеск» и «Приняли меня славно» – о посещении Уральска Пушкиным. И к восьмидесятилетию Николая Григорьевича выпустили книгу «Расправа. Голод» – о Гражданской войне. И главная его книга – «Город малиновых зорь» – лучшая об Уральске, отметил Геннадий Мухин.
Иллюстрации к этой книге делал фотожурналист Ярослав Кулик.
– Перед празднованием 350-летия Уральска Николай Григорьевич поехал в Москву, работал там в архивах и привез целый чемодан копий документов, касающихся Уральска. По этим документам потом и работал.
Ярослав Кулик, отметил, как не любил Чесноков, чтобы его фотографировали. А, заметив наведенный на него фотоаппарат, шутя, замахивался – «вот этой клюшкой», – показал выступающий на непременную «спутницу» ежедневных прогулок Чеснокова по городу.
Скромность Николая Григорьевича – не любил фотографироваться, не любил говорить о себе, ничего не рассказывал о войне – отмечали все, кто знал и общался с Чесноковым.
Феликс Аркадьевич Баюканский рассказал о том, как Николай Григорьевич, будучи руководителем местного отделения Гостелерадио поручил краеведческому музею подготовить передачи «Уральск в названиях улиц». Это задание досталось молодому экскурсоводу Феликсу Баюканскому.
– С первой встречи я поразился энциклопедическим знаниям Николая Григорьевича. Мы сделали несколько передач на заданную тему, а общение наше продолжалось более пятидесяти лет, – сказал Феликс Аркадьевич, отметив роль Чеснокова в создании в Уральске казачьего общества.
Николаю Григорьевичу Чеснокову мы обязаны гордостью за то, что в музее Пушкина рядом с его портретом кисти известного художника Тропинина находится портрет казачьего атамана Давыда Бородина, написанным тем же знаменитым портретистом.
Об этом портрете Чесноков слышал еще от старожилов. До революции он украшал зал Уральского войскового училища, потом занимал почетное место в краеведческом музее, а после гражданской войны пропал – не в чести были у большевиков казачьи генералы.
Долгое время считалось, что портрет потерян. В 1963-м году Николай Григорьевич обратился в краеведческий музей. Оказалось, что в регистрационной книге значится портрет атамана Бородина без указания автора работы.
Когда Чесноков сообщил научному сотруднику музея, страстному краеведу Николаю Степановичу Шишкину, что, вполне возможно, портрет принадлежит кисти Тропинина, тот пришел в неописуемое волнение. А Чесноков вместе с фотокорреспондентом Юрием Асмановым буквально влетели в музей, чтобы взглянуть на работу великого мастера. От небрежного хранения полотно было в ужасающем состоянии и нуждалось в реставрации. Но для этого надо еще доказать, что оно принадлежит кисти Тропинина. От гибели и забвения его могло спасти только имя знаменитого портретиста.
Чесноков сделал запрос в Третьяковскую галерею. И тут ждало разочарование: такое полотно в каталоге работ Тропинина не значится. И снова портрет «похоронили» в запасниках музея.
Но Чесноков продолжал поиск. В 1970-м году к книге Амнинской, посвященной творчеству Тропинина, был приложен список лиц, чьи портреты рисовал художник. И среди них значился портрет атамана уральских казаков Бородина со ссылкой на статью Рамазанова в «Русском вестнике» за 1861-й год и пометкой – «местонахождение неизвестно». Сразу же хотелось воскликнуть: «Известно оно, известно»! Но сначала нужно доказать.
Николай Григорьевич выписывает из Ленинской библиотеки 36-й том «Русского вестника», находит там статью Рамазанова, подтверждающую, что среди множества портретов, написанных Тропининым, значится и портрет атамана Бородина. В то же время пишет статьи в разные СМИ, привлекая внимание искусствоведов, общественности.
Портрет отправили на реставрацию в Москву, где подтвердили, что принадлежит он кисти Тропинина и был написан не раньше 1826-го года и не позднее 1827-го. Именно в это время атаман Бородин, по случаю коронации Николая Первого, посещал Москву.
Коронация состоялась в августе 1826-го года, а чуть позже, уже коронованный император вызвал Пушкина из ссылки в Михайловском. Тогда же состоялась встреча поэта с Николаем, который пообещал ему «быть личным цензором». И Пушкин довольно долго находился в тот период в Москве.
Чесноков сопоставил факты – все сходилось! И портрет Бородина, и портрет Пушкина написаны Тропининым в одно время.
«Великий поэт и уральский атаман могли встречаться в мастерской художника, познакомиться и разговаривать. Может быть, тогда, под влиянием рассказов атамана о Пугачеве у Пушкина могла возникнуть мысль посетить … Уральск – колыбель восстания», – предполагает Чесноков в книге «На куполах столетий отблеск».
В тот период – в декабре 1826-го года – Пушкин посещал модный в Москве салон Зинаиды Волконской, где собирались литераторы, музыканты. Там он встретился с Марией Волконской, дочерью генерала Раевского, у которого гостил во время юной ссылки. Тогда Мария была еще подростком. Потом она вышла замуж за Сергея Волконского, участника восстания декабристов. И отправилась за ним в ссылку. По пути заехала к родственнице – Зинаиде Волконской, где в тот вечер был и Пушкин. Позже, в своих записках она писала:
«Пушкин говорил мне: «Я хочу написать сочинение о Пугачеве. Я отправлюсь на место происшествия, перевалю через Урал, проеду дальше и приду просить у вас убежища в Нерчинских рудниках». Он написал свою прекрасную книгу, которая привела всех в восхищение, но в наш край так и не попал».
Про эту встречу Чесноков упоминает в своей книге. И предполагает, что на этом вечере мог быть и Бородин. И, может быть, он заинтересовал Пушкина Пугачевым?
Это только один пример исследовательской работы писателя и краеведа Николая Григорьевича Чеснокова. Исследования, благодаря которому мы можем гордиться – в нашем городе есть портрет работы самого Тропинина.
А еще Николай Григорьевич оставил нам самые лирические названия: Перевалочная – роща Утренней зари. А город – Малиновых зорь. И это стало почти фразеологизмом.
