Бродяги
На проспекте Абулхаир хана я увидела дремавшего на земле человека. Неряшливо одетый, он полулежал в неудобной позе, рядом – грязная сумка. От него исходила непереносимая вонь. Через какое-то время мне встретился еще один непотребного вида мужчина. Возможно, он направлялся туда, откуда я только что вышла: приближался вечер, и именно в это время там принимают таких людей – услугополучателей, как корректно называют в этом центре бомжей.
Они не имеют жилья, обитают в теплотрассах, подвалах, чердаках, слоняются по городу в подпитии, роются в мусорных баках, промышляют воровством. Словом, бродяжничают. Всегда ходят с сумками, несут какие-то железки и куски конструкций, рваные одеяла, вероятно, для обустройства своих самодельных жилищ. Летом им живется спокойно: ночуй хоть под кустом, о теплой одежде можно не беспокоиться, а вот с наступлением холодов не только мурашки пробирают, но и мысли не дают покоя. Но и то – не у всех, некоторые вполне равнодушно относятся ко всему, привыкли, их все устраивает. Радует свободное существование, без обязательств.
Другие хотели бы выйти из замкнутого круга, но не получается – черная полоса неприятностей захлестнула, отбросила на обочину, не дает вырваться из паутины, которую сами сплели, либо с ними жестко обошлась судьба.
Конечно, определенную помощь и заботу оказывает государство, и те, кто желал изменить свою жизнь к лучшему, воспользовались этим.
Ранее в городе работал центр по адаптации лиц без определенного места жительства, с 2016 года он стал КГУ «Центр ресоциализации лиц, оказавшихся в трудной жизненной ситуации отдела занятости и социальных программ». В учреждении оказывают следующие услуги: социально-бытовые, медицинские, правовые, психологические и другие. Здесь живут люди, не имеющие жилья, пенсии, документов, безработные и так далее.
Пройдя медкомиссию, рентген, сдав анализы, оформляются в стационар, где кормят, в комнатах двухъярусные кровати, словом, полное государственное обеспечение. Раз в неделю обитатели обязаны мыться, два раза в месяц проводится дезинфекция одежды, белья, постели. Стационар рассчитан на 60 человек, в настоящее время в нем 36. Зимой все койко-места заняты. Кроме того, имеются помещения для ночлега, или временного нахождения. Предусмотрены для тех, кто «не желает менять бродяжнический образ жизни».
«Как Вы оказались в здесь?» – такой вопрос я задавала «жильцам» центра. Передо мной сидел мужчина в возрасте за шестьдесят, ремонтировал зарядное устройство для телефона. Сергей Федорович работал слесарем на заводе, в автопредприятии, имел семью, дочь. «С дочерью общаетесь?» – «Да» – «Внуки есть?» – «Не знаю, может, и есть, – повел он плечами, – год не виделись».
Баба Лена, ей 82 года. Увы, и женщины в столь преклонном возрасте тоже попадают. Была замужем, жила в Самарской области, работала продавцом. Детей нет, с мужем разошлись. К сожалению, она не слышит, вопросы пришлось задавать письменно. Но общается с готовностью, в отличие от соседки по комнате. Впрочем, той было некогда – искала занятие по газетным объявлениям, ей помогал молодой человек, объяснив, что ищут вакансию уборщицы. К слову, настроение у парня было хорошее: ему выписали направление в ИП на работу грузчиком.
Николай Анатольевич, электрик, тоже достиг пенсионного возраста. Если бы встретила его на улице, не подумала бы, что из бомжей. «Думал, что уже никому не нужен, а ко мне здесь так отнеслись, что душа отогрелась». Честно говоря, клиенты стационара, опрятные, доброжелательные, идут на контакт. На улице – другие: неразговорчивые, сердитые, словно все вокруг виноваты.
У всех троих, помимо разных неприятностей, есть одна общая – нет документа, удостоверяющего личность. Вообще-то он есть, но – красный советский паспорт. «Такое еще встречается: некоторые их не поменяли, и теперь нам приходится обращаться во все инстанции с запросами, в том числе в Россию. Ответов приходится ждать долго, – говорит заместитель директора центра Ерлан Медетов. – За девять месяцев сорок человек документировали на удостоверение личности РК. Впрочем, в прошлом году было столько же. Кто-то до сих пор не оформился на пенсию, пятерым выдали пенсионное удостоверение, четверо получили инвалидность, одиннадцать человек устроили в дом престарелых. По правилам, услугополучатель может проживать здесь до одного года, за это время мы делаем ему необходимые документы, трудоустраиваем».
«И так из года в год?» – «Летом «клиентов» значительно меньше, поскольку не всех устраивает режим и требования. Запрещено распивать спиртные напитки, скандалить, нецензурно выражаться, не ночевать без уважительной причины. В случае подозрения на алкогольное опьянение, проводим алкотест, и если подтвердится трижды, то придется также покинуть центр, – поясняет Ерлан Маратович. – Уходить можно в том случае, если написал заявление и указал: с целью заработков на летний сезон. Все остальные отговорки не в счет».
«На какую работу их могут взять?» – «В основном водителем, слесарем, сварщиком, сантехником, грузчиком. В этом году устроили на постоянную или временную работу порядка двух десятков человек. Но они могут получить и другую специальность, пройдя обучение через биржу труда. Зачастую не хотят трудиться, то им начальник плохой, то работа тяжелая, то еще какие-то причины найдут. Но здесь же не богадельня, чтобы жить, питаться и пользоваться всеми услугами бесплатно. Иногда приходится по их спорам и неурядицам обращаться в суд. Женщину, например, незаконно выселили из квартиры, наш юрист занимался этим вопросом».
«Кто-то возвращается к нормальной жизни?» – «Очень немногие. Как-то на вопрос о родных отсидевший долго в тюрьме мужчина сказал, что давно разошелся, жене не помогал, дети его не знают, и возвращаться к ним не будет. Но мы все же разыскали семью, внучка приехала и забрала его. Согласно закону о пробации, мы принимаем и осужденных, отбывших наказание.
Другой, также отбывший срок, стараясь реабилитироваться в глазах близких, трудился, копил деньги, в итоге, купив недорогую подержанную машину, подарил дочери. Был у нас рабочим. Так что усилия наши совместные с ЦОНом, миграционной полицией и другими структурами не напрасны», – оптимистично говорит замдиректора.
Мы прошли и в так называемую ночлежку. В вагончике установлены в два яруса кровати, имеется водопровод, сухо, чисто, тепло. Пришедшие на ночлег, могут принять душ и находиться с 21 часа до 9 летом и с 18 до 10 утра – зимой. Их, правда, уже не кормят. За этот год в отделении временного нахождения побывало 215 человек. Если у кого обнаружится заразное заболевание, то его не возьмут, перенаправят в лечебное учреждение. И после того как он станет безопасен для окружающих, он вновь поступит сюда, и опять придется решать его проблемы.
