Вирус паники и недоверия
Пандемия коронавируса, по мнению политолога Николая Осипова, стала результатом процесса глобализации, когда для нас фактически открылись все страны мира. При этом вирус вскрыл все противоречия этого процесса и явственно показал – наша общность в мире мнимая, и во время опасности каждое государство стоит на защите только собственных интересов. Какие еще противоречия, фобии и несогласованность интересов проявляются повсюду, мы выяснили в разговоре с политологом.
«В политической социологии есть понятие архаизация массового сознания, когда при сильных массовых потрясениях, когда меняется образ жизни людей, когда необходимо реагировать немедленно на какие-то вызовы времени, у людей возникает стремление защитить себя и своих близких. Обнажаются архаические представления, идущие из предыдущих эпох, страх, которые вызывают регресс сознания. У людей возникает архаическое восприятие действительности – первобытные страхи: никому ничего не доверять, надо залезть в свою пещеру, никого не пускать. В первобытное время не было общечеловеческих понятий – были только свои и чужие. И сейчас эти реакции проявляются повсеместно», – констатирует Николай Иванович.
При этом, по его словам, проблемы, связанные с распространением коронавируса, глобальные, так как связаны с интеграцией человека в мировом пространстве. И поэтому все страны должны объединять усилия в борьбе с пандемией, взаимодействовать – вырабатывать общие стандарты в здравоохранении, во всех вопросах безопасности.
Евросоюз далеко ушел в вопросах интеграции. Но сейчас, во время пандемии, он буквально рассыпается по кускам – страны Евросоюза вводят ограничения друг против друга, самоизолируются.
Сейчас Италия в Евросоюзе стала некоей прокаженной страной. Как же так? Почему сложился этот парадокс? – рассуждает политолог. – Экономика, производственные стандарты, общие правила в сфере транспорта, энергетики – на это делался основной упор при взаимодействии европейских государств в рамках союза. Безопасность, комфорт для жизни людей, обеспечение их медикаментами – эти вопросы каждая страна решала внутри себя. Но, как выясняется, так делать нельзя. Сейчас страны Европы предъявляют по отношению друг к другу взаимные претензии, испытывают недоверие или даже демонстрируют неприязнь. Совершенно очевидны просчеты этого руководства Европейского Союза – идя по пути глубокой интеграции, здесь не учли самого главного – не продумали комплекс действий по взаимному сотрудничеству в обеспечении безопасности жизни людей.
В то же время пандемия смогла обнажить человеческое как в отдельно взятых людях, так и в отдельно взятых странах. Так, к примеру, во многих государствах появились волонтерские движения по поддержке пожилых людей. Пример партнерских отношений государств показали Россия и Китай, решившие оказать помощь Италии во время пандемии.
Весь мир сейчас лихорадит от прогнозов и предчувствий: заболеем-не заболеем, насколько широко распространится вирус, что будет с экономикой, с зарплатами, курсом валют?
Самый яркий пример панических настроений населения – это потребительский ажиотаж. Откуда он взялся?
Во-первых, у людей есть стремление защитить себя. Отсюда бешеный интерес к медицинским маскам, антисептикам, жаропонижающим препаратам.
Есть общая растерянность: а я заболею или нет, вирус близко или он пройдет стороной? Есть общая неуверенность, и маска человеку дает ощущение некоей защиты. Чисто психологически каждому в ней становится спокойнее. Так работает защитная реакция.
Почему возникла продуктовая паника?
Николай Осипов объясняет, это связано с первобытными человеческими жизненными потребностями – кушать хочется всегда. В условиях, когда страны закрывают границы от внешнего мира, население начинает беспокоиться, что продукты подорожают, что еда будет в дефиците. Причем, массовая скупка продуктов происходит не только в странах постсоветского пространства, которые пережили сложные 90-е годы, чья память хранит нехватку продовольствия, очереди за мукой и макаронами, талоны на сахар и мыло. В самых развитых странах возник этот страх – остаться без продовольствия, поэтому люди по всему миру стали сметать продукты с полок магазинов.
Этот страх, по сути, связан с подрывом привычных устоев жизни, когда человек свободно может пойти/поехать в любой супермаркет и купить то, что ему необходимо…
«У меня создалось мнение, что у потребительской паники есть одна сильнейшая мотивация – это ярчайшее проявление недоверия населения к государству, – говорит Николай Осипов. – Причем не только в постсоветских странах. Не верят, что государство сможет обеспечить их в должной мере продовольствием и во внешне благополучной Европе. Сложилась такая ситуация – каждый сам за себя, спасайся, кто может. Панические настроения возникают оттого, что есть угроза – опасная, коварная, но от нее нет защиты. Не верят в возможности государства защитить их от пандемии, и от этого еще страшнее».
Немалую роль во всеобщей панике сыграла растущая погруженность массового сознания в интернет-пространство. Люди заходят в интернет за новостями и в результате получают поток страшилок о коронавирусе. Всю полученную в соцсетях и мессенджерах информацию нужно сопоставлять, анализировать, но делать это не каждый может – опыта, знаний не хватает.
Сейчас формируется интернет-толпа, с профильтрованными эмоциями, чувствами, мыслями. Эта виртуальная толпа не воспринимает последовательную и логичную информацию, а толпа – это страшная сила, она неуправляема, но легко направляемая.
Вождь социалистической революции Владимир Ильич Ленин часто использовал в своих трудах термин «организованная масса». «Идея, овладевшая массами, становится материальной силой» – это его знаменитое цитирование Карла Маркса получило особо актуальное звучание в теперешних реалиях. Когда нагнетается страх, интернет вопит, толпа ищет общего врага, который виновен во всем. Все страхи, предубеждения легко проникают в сознание, охватывают интернет-толпу.
Интернет – это не средство массовой информации, это средство массовой коммуникации. Нельзя размещенное в соцсетях, на диалоговых площадках воспринимать буквально, говорит Николай Осипов. Сейчас интернет переполняет негатив, который будоражит людей, заставляет метаться – то скупать километрами туалетную бумагу, то своими руками делать антисептик из спирта и глицерина. Погруженность массового сознания в интернет уже никак не исправишь. Поэтому нужно использовать эту силу в благих целях, к примеру, – организовывать волонтерские движения, помогать тем, кто более уязвим перед коронавирусом – пожилым людям, инвалидам, хроническим больным.
Сумеет ли мир погасить пандемию коронавируса в сжатые сроки? Каким образом?
В борьбе с заболеванием все государства действуют в тоталитарном духе, потому что другого выхода нет. Те страны, которые ближе к авторитаризму и тоталитаризму, как ни странно, легче справляются с задачей – заставить граждан закрыться в своих домах, исключить доступ в страну людей из других государств. В частности, Китай и в другое время живет в режиме закрытости. Странам либеральной демократии сложнее приспособиться к теперешним реалиям.
«В Италии ситуация дошла до оккупации страны армией – фактически они оказались на грани осадного военного положения, – говорит Николай Иванович. – Заболевание распространяется стремительно, и чтобы обеспечить безопасность населения в данном случае, необходимы решительные меры».
По его словам, при всей глобальности проблемы есть два сценария развития ситуации. Оптимистический: распространение коронавируса удастся остановить, учёные изобретут действенную вакцину против него. Но… вакцинировать нужно будет сотни миллионов людей по всему миру. Советский Союз когда-то установил рекорд по вакцинации: от оспы привили практически все советское население.
Мир даже в условиях позитивного сценария будет другим. Закрепятся страхи и предрассудки. Возможно, это натолкнет на изменение представлений об интеграции, о взаимоотношениях между странами и народами, социальных обязательствах. Эта ситуация заставит всех нас меняться – государства, политиков, общественных деятелей, граждан.
Негативный сценарий может сложиться при условии, что коронавирус претерпит ряд мутаций, в результате чего его долгое время не смогут локализовать. Это вызовет острое недовольство среди населения, массовые протестные настроения, фобии, экстремистские движения, и как результат – усиление авторитаризма, тоталитаризма, попрание демократических норм. Но человечеству присущ оптимизм, всем нам хочется верить, что все будет хорошо.
