Улицы ведут в прошлое
«Уральск еще можно рисовать, но уже трудно увидеть», – несколько лет назад сказал наш земляк архитектор Рустам Вафеев в предисловии к своему альбому «Уральск потаенный». Город действительно будто уходит в себя, прячется, и нужно обладать неравнодушным взглядом художника, историка или просто человека, влюбленного в Уральск, чтобы увидеть его красоту.
Нет, не фонтаны и разноцветную плитку, а изящную чугунную вязь решетки старинного балкона, чудом сохранившийся узорчатый деревянный наличник, фамильный вензель над полуобвалившимся сводом ворот, железные кольца у арки в старый дворик – к ним когда-то привязывали лошадей, но до сих пор, сколько ни стараются, не могут выломать. Сейчас говорят о том, чтобы сделать центральную улицу Уральска, остающуюся практически главной транспортной магистралью города, пешеходной зоной. Наверное, для старых домов, некоторые из которых действительно музейная ценность, это было бы благо. Но сколько их осталось? Когда в центре российской столицы рядом со старым Арбатом застроили Новый (уничтожив при этом старые дома и церквушки), москвичи стали называть его вставной челюстью Москвы. На нашем проспекте если не челюсти, то вставные «зубы» из стекла и бетона выпячиваются повсеместно. Чего только стоят бетонные высотки, испортившие вид главной площади города и Дома Карева на одноименной улице.
За свою более чем четырехсотлетнюю историю Уральск горел много раз. Дома строили из дерева и самана очень скученно, улицы были узкие – «едва проездны для двух телег» – и в засушливые годы стоило где-то полыхнуть, как огонь разносился ветром по всему городу. «Пожары хотя изменяли физиономию Уральска, но не внушали жителям его благоразумия: вновь он строился так же уродливо, как прежде, – писал Никита Савичев. – В то время улицы города были узкие до неудобства и кривые до безобразия, ни одна из них не пересекалась под прямым углом».
Большой пожар случился в 1749. Тогда сгорело более ста домов. Второй страшный пожар случился в 1751 году. Вот как описывал этот пожар А.Б. Карпов. «Горят, разгораются большим пламенем старые базы у степной стороны городка, вблизи городского вала, у старицы, а ветер рвет все, мечет и несет пламя широкой волной прямо на городок. Запылали густо построенные, прижатые друг к другу хаты и курени. И куда ни заглянешь – всюду пылают дома, и огненная волна несется, как поток прямо на собор, на войсковую избу, на пороховой выход. Мечутся в ужасе по узким улицам жены и дети, спасаясь от пламени, и бегут они к Чагану и Яику». Опустошительными были пожары 1807 и 1821 годов: город выгорал дотла.
Именно после пожара 1821 года в Уральске начали возводить дома из камня, строго по «красной» линии. (За эту прямолинейность улиц Уральск иногда сравнивают с Петербургом).
В тот год, после пожара, атаманом Давыдом Бородиным (у которого тоже сгорел деревянный дом) в Уральск был приглашен известный итальянский архитектор Дельмедино, и специально для него учреждена должность архитектора. Знаменитый итальянский зодчий стал первым архитектором Уральска. «Этот архитектор построил Бородину дом, похожий на итальянский палаццо, который до сих пор, не изменяясь наружно, считается по справедливости красивейшим домом в Уральске», – писал Никита Савичев в конце 19 века. «Атаманский» дом (ныне госпиталь УВД и музей Пушкина) красивейшим остается и до сих пор. В атаманском доме в 1830 году останавливался В.И. Даль, в 1833 году – А.С. Пушкин, спустя четыре года – В.А. Жуковский, в 1862 году – Л.Н. Толстой.
На 142 зданиях, имеющих историческую ценность, установлены охранные доски.
Одновременно с атаманским «дворцом» по проекту Дельмедино возводился «дом с колоннами» – так в Уральске называют особняк Мизиновых на проспекте. Дом рядом тоже проектировался Дельмедино, но не был достроен по его проекту. «Когда был окончен первый этаж, состоящий из лавок, хозяин г. Щапов вдруг пожалел денег, ассигнованных по смете, и переменил намерение достроить роскошный фасад, как было предназначено, и поэтому постройка дома вышла непропорциональна с основанием, и вообще весь ансамбль его потерял гармонию. Другие богатые люди, пренебрегшие новизной из-за привязанности к старине, положились на вкус подрядчика, и поэтому в домах их осталась смесь вкусов татарского с нижегородским», – писал об этом Никита Савичев.
Многое было уничтожено за минувшие годы – одних церквей полтора десятка. На месте нынешнего садика, который в народе называют Сиреневым за буйное цветение сирени по весне, стоял величественный Александро-Невский собор, заложенный в 1837 году. В нем был «замечательный образ, изображающий Христа Спасителя, молящегося в Гефсиманском саду со спящими около него апостолами». Бабушки наши рассказывали, как в 30-е годы взрывали собор: стены долго не поддавались.
Сохранилась на проспекте первая в городе «вольная», как писал Савичев, аптека Франца Миллера. Чудо, но там и поныне находится городская аптека № 1.
До 1836 года общественные здания города строились по проектам талантливого архитектора Гопиуса. После того как он уехал, и до 1857 года в Уральске не было построено «ни одного замечательного здания». Строительная деятельность началась с приезда атамана Столыпина.
В 2001 году в Уральск приезжал итальянский архитектор Мондонио. Осматривая старинные здания Уральска он не раз восхищенно восклицал: «Грацио!». Про наш самый знаменитый дом – Карева – итальянец сказал, что он похож на один особняк во Флоренции, тоже построенный как бы в трех стилях. Только вот красить кирпичи не стоит – это портит вид здания. До покраски дома в 2000 году на северной его стороне еще можно было прочесть надпись «Номера» – здание изначально было «доходным» домом. На третьем этаже – гостиница, на втором – офицерское собрание, а потом коммерческий клуб.
Известный всем жителям Уральска дом купца Карева был построен в 1900-м году. За эти годы он стал свидетелем множества исторических событий. Во время гражданской войны – город 52 дня находился в осаде – в дом купца Карева попал артиллерийский снаряд. И до 1959-го года он торчал в стене. В 59-м году прошлого века снаряд от греха подальше решили вытащить, а на его место поставили болванку. Снаряд был этакой «изюминкой» знаменитого дома.
На территории области официально числятся 2139 историко-культурных памятников местного значения. Из них 1966 – археологических, 173 – памятников архитектуры и культуры. Из них 142 находятся в городе, 31 – в районах, 14 памятников архитектуры республиканского значения, в том числе «дом с колоннами», дом Карева и другие, которые находятся, в основном, в городе.
– Но несколько лет назад на пульт управления чрезвычайных ситуаций поступил сигнал о том, что в стене вышеуказанного памятника архитектуры 19-го века находится взрывоопасный снаряд, который грозит взрывом ещё со времён гражданской войны, – рассказывает директор уральского музея Пугачева Гульбагира Атаньязова. – Болванку вытащили и якобы взорвали. Как можно было взорвать пустую болванку? Говорили, что ее взорвали, заложив туда тротил. А в стену дома поставили что-то очень маленькое, и эта дыра не только портит внешний облик здания, но и способствует его разрушению.
Напротив дома Карева стоял дом купца Овчинникова. От самого дома ничего не осталось, а вот дубы, когда-то посаженные Овчинниковым, растут до сих пор. Савичев пишет, что Овчинников был первым человеком в Уральске, посадившим возле своего дома не сирень, акацию или тополь, а дубки. Вообще они трудно у нас приживаются, а у Овчинникова прижились. И один – особенный. Четыре его ветви образуют букву «О» – такой вот естественный вензель рода Овчинниковых. На это обратил внимание писатель Николай Чесноков: «Вензеля на зданиях, на воротах и на балконах еще кое-где сохранились в Уральске и напоминают о прежних владельцах, а вот вензеля-дерева больше нет, оно одно».
Сегодня этим дубам не меньше 130 лет. Они могут жить еще долго. Если кому-то не придет в голову посадить вместо них ели.
Мы разговаривали с начальником госинспекции по охране историко-культурного наследия Нарымбеком Мамаевым незадолго до его безвременной кончины. Он искренне, душой болел за разрушающиеся памятники архитектуры. Перечислял, какие дома нуждаются в срочном ремонте и реставрации – дом Рассохина, в котором останавливался Константин Федин, церковь Покрова Богородицы 1888 года (старообрядческая), бывший клуб офицерского собрания, гостиница Коротина 1882 года постройки, в которой останавливался Шаляпин. И многие другие памятники архитектуры.
