Секрет «китайского чуда»
Ещё лет 15 назад, не говоря уже о советских временах, к китайцам у нас было принято относиться иронично: что, образно говоря, с них взять? Огромная, самая населенная в мире страна – более 1,3 млрд. человек по официальным данным – истерзана чудовищными экспериментами эпохи Мао Цзедуна – политикой «большого скачка» и «культурной революцией».
И все же китайцев много. Они, как острили после лекций о КНР некоторые наши студенты, «идут», то есть развернули на страны СНГ, особенно Россию и Казахстан, демографическое наступление. И вдруг на рубеже нового века и тысячелетия главный редактор газеты «Завтра» писатель Александр Проханов опубликовал сенсационные материалы о своей поездке в КНР и причинах впечатляющего рывка Поднебесной в экономической и других сферах жизни. Китай политологи все чаще стали называть нарождающейся сверхдержавой. Что за диво?
Ключ на старт!
Уже доводилось писать в местной прессе о значении и уроках экономической реформы 1965 года Косыгина-Либермана. В основу реформы были положены идеи хозрасчета и хозяйственной самостоятельности предприятий. Такие меры должны были вывести экономику СССР из трясины застоя. Впервые в советской истории со времен НЭПа была предпринята попытка включения экономических, в какой-то мере рыночных, стимулов хозяйствования.
Однако Леонид Брежнев и его сторонники в 1970-х годах реформу задушили: бюрократический аппарат не хотел терять рычаги власти.
А вот в Китае внимательно проанализировали идеи председателя Совета Министров СССР Алексея Косыгина и экономиста Евсея Либермана и приступили к конкретным действиям.
В декабре 1973 года состоялся Пленум ЦК компартии Китая 11-го созыва, на котором было принято решение о социалистической модернизации, демократизации хозяйственного строительства, преодолении экономической изоляции, активизации внешних контактов.
Модернизация экономики началась с преобразований в деревне. Здесь вместо политики «большого котла» стал внедряться семейный подряд. К концу 1984 года на новую форму хозяйствования перешли 96,6% крестьянских дворов.
В деревнях стали создаваться промышленные единицы, в которых к 1984 году было занято почти 100 млн. жителей. Это позволило многим сельчанам, не уходя из деревни, расширить сферу занятости. Организация непосредственных экономических контактов между предприятиями постепенно ослабила необходимость жесткой вертикальной структуры подчинения. Центральные и местные органы власти все больше оставляли за собой функции подготовки кадров, помощи в приобретении средств производства и реализации готовой продукции.
Крестьяне почти полностью освобождались от директив по заготовкам и закупкам продукции. Во взаимоотношениях крестьян и государства все чаще практиковалась контрактная система ответственности. Вот что писали по этому поводу доктор экономических наук С. Сатубалдин и кандидат экономических наук Б. Абдильдина:
«Радикальные перемены в деревне значительно повысили активность многомиллионной массы крестьянства, что способствовало росту объемов сельскохозяйственного производства, который в 1985 году, по сравнению с 1978 годом, составил 60,7%. Не менее важным достижением стало повышение доходов населения. Если в 1978 году чистый доход на душу населения составил здесь 134 юаня, то в 1985 году он возрос на 398 юаней» («Панорама», май 1994 г., №21).
Именно реформа в деревне и подготовила почву для масштабных преобразований в городе! И вот тут началось то, что погубили консервативные силы в Советском Союзе в конце 1960-х. Промышленным предприятиям были предоставлены широкие полномочия в выборе форм хозяйствования, организации трудовой, производственной и маркетинговой деятельности, включая установление цен на выпускаемую продукцию, распоряжение собственными фондами, формируемыми из прибыли и имущества.
На ряде крупных предприятий, работающих убыточно, стали проводить акционирование. Одновременно были проведены преобразования в сфере финансов, прежде всего, в системе налогообложения, начавшиеся с перехода от отчислений с прибыли к налоговым выплатам. Сфера финансового обращения становилась все более свободной и многообразной. Если в 1979 году ассортимент централизованно распределяемых материальных ресурсов составил 256 наименований, то к 1984 году их количество сократилось до 25-ти. К началу 1985 года китайская экономика насчитывала уже 58 экспериментальных городов.
При всех издержках и трудностях старт китайской экономической реформы был произведен впечатляюще! И тут проявился побочный эффект, некая болезнь роста.
Дело в том, что увеличение темпов экономического развития в отрыве от финансово-материальных возможностей страны привело к нарушению стоимостных и натурально-вещественных пропорций общественного производства. С 1984 по 1986 годы при ежегодном росте национального дохода на 10% денежная масса в обращении увеличивалась почти на 25%. Чтобы справиться с инфляцией, в сентябре 1988 года 3-й Пленум ЦК КПК 13-го созыва провозглашает курс на стабилизацию финансовой системы. Наступил третий этап реформы, продолжавшийся до 1992 года.
Звёзды их ждут
С начала 1989 года в ряде регионов страны был введен новый порядок установления цен на отдельные виды товаров, входящих в сферу рыночного регулирования. Последние, как замечают С. Сатубалдин и Б. Абдильдина, обрели категорию направляемых: в случае намечаемого повышения цен предприятия и организации должны были согласовывать с управлением цен целесообразность их изменения. Таким образом, помимо государственных, китайская экономика обрела еще два вида цен: направляемые и свободные.
Особое внимание было уделено улучшению работы специализированных банков. В результате таких мер масштабы внебюджетных капитальных вложений в общем объеме госинвестиций были доведены до 78% против 34% в 1978 году.
Принимались меры и по контролю за потреблением. В частности, была ограничена самостоятельность бюджетных организаций в расходовании средств. И вот результат: если в 1988-1989 годах рост цен составил соответственно 16,5% и 17,8%, то в 1990-1992 – 2,1%, 3,2% и 5,4%.
В мае 1988 года принят закон о банкротстве, усиливший степень ответственности предприятий за свои действия.
К концу третьего этапа реформы в различных отраслях народного хозяйства насчитывалось около 13 млн. единоличных хозяйств, 100 тыс. частных и более 25 тыс. действующих предприятий совместного и иностранного капитала.
Эти и другие изменения за время мероприятий по финансовой стабилизации позволили КНР добиться значительных успехов в своем развитии. Например, в 1992 году валовой национальный продукт составил 1975,9 млрд юаней, при ежегодном приросте 7,9%. Объем экспорта за год увеличивался на 17,5%, а импорта – 7,1%.
В последующие годы были созданы свободные экономические зоны, например, Пудонг. По данным газеты «Завтра» и агентства «Интерфакс», в начале 2000-х годов в Китае усиливаются 500 ТНК – транснациональных корпораций. Они повели настоящее наступление по всему миру, китайские товары заполонили всю планету.
«Ну и что? Их качество хуже не бывает!» – наверняка скажет скептик. Он прав лишь отчасти. Невзыскательный покупатель в СНГ падок на дешевый товар.
А он, как правило, кустарного производства и далеко не всегда изготавливается из качественного сырья и квалифицированными рабочими. Вот и сбывают нам китайские кустари свои подделки.
А в США, страны Европы, Австралию КНР продает высококачественные товары, в том числе бытовую технику.
Китай, как пишет Александр Проханов, активно привлекает западные, в том числе американские инвестиции, но не пускает иностранный капитал в стратегически важные отрасли, например, космонавтику.
Ярким свидетельством результативности реформ, отцом которых был известнейший китайский политик и экономист Дэн Сяопин, стали успехи Поднебесной в освоении космоса. Да, свои первые корабли наши южные соседи скопировали с советских «Союзов», но постепенно китайские товарищи уходят от «подражательства» и успешно реализуют свою космическую программу. Первым китайским космонавтом стал Ян Ливэй, совершивший триумфальный полет на корабле «Шэньчжоу» («Летающая лодка»). Китай намерен активно осваивать околоземный космос с помощью своих орбитальных станций и даже – кто мог подумать! – к 2030 году планирует высадку космонавтов на Луну. Что касается спутников, то КНР запускает их со своего космодрома еще с 1972 года.
Эти и многие другие успехи Китая стали возможными благодаря экономической реформе 1973-2002 годов. Никаких авантюрных программ типа «500 дней» (в период так называемой перестройки) в Китае не было и в помине! Китайцы долго запрягали, долго готовились к реформам, зато потом выдали качественный реформаторский продукт. Вот как грамотно ответили наши соседи на вызовы времени! При этом руководящая и направляющая роль компартии преобразованиям нисколько не помешала. Скорее, наоборот. Могут сказать, что КПК – это уже не компартия в традиционном понимании. Хорошо, можно согласиться. Да пусть она как угодно называется – супердемократической, партией любителей пива – был бы результат. А он есть!
Учиться у прошлого
Пока мы иронизировали над китайцами, они нас обскакали. Но кто-нибудь в Казахстане, России, вообще в СНГ анализирует серьезно опыт китайских реформ? Наверное, есть где-то специалисты, кроме Сатубалдина, Абдильдиной и Проханова (хотя он писатель, журналист, а не экономист)?
Очень хочется верить, что это так.
Проханов в своих материалах о КНР подчеркивает преемственность китайской исторической традиции. То есть, китайцы не оплевывают свое прошлое, даже крайне противоречивый период правления Мао Цзедуна. Принято считать, что Мао в свое время тоже сделал немало полезного для страны, и его портреты до сих пор красуются на видных местах. При таком взвешенном, спокойном подходе к своему прошлому и настоящему как раз и возможен деловой анализ своего и зарубежного опыта. Проанализировали – внедрили у себя, с учетом своей специфики. При другом подходе преобладают эмоции, шарахания из крайности в крайность. А потом получается, что нет пророка в своем Отечестве, а отвергнутые идеи Косыгина и Либермана блестяще реализуют в Китае.
Вот еще пример. В Японии ученые и специалисты очень внимательно читали советский научно-популярный журнал «Наука и жизнь», брали на заметку содержащиеся там интересные идеи и делали все возможное, чтобы внедрить их у себя. Так по крупицам и создавались «экономические чудеса» – китайское, японское. В Советском Союзе при его богатейших природных ресурсах, лучшей в мире системе образования, мощном научно-техническом потенциале прогрессивные экономические новации часто отправлялись в утиль. По этой причине вместо «экономического чуда» состоялось «поле чудес».
Уроки прошлого нельзя забывать, на них нужно учиться. Ведь в Китае сделали то, что давно должны были сделать мы. А наши потомки сделают? Очень хотелось бы в это верить.
Автор: Александр Суетин
