Эхо трагедии
Совсем недавно в прокат вышел американский фильм про Чернобыль. Интерес картина вызвала не только у тех, кто был там, и знает, как все происходило на самом деле, но и у молодого зрителя.
Председатель ОО «Инвалиды и ветераны Чернобыля» Аскар Тайманов признается, что с волнением ждал просмотра. Но со многим, что было показано американским режиссером, чернобылец не согласен. К примеру, говорит он, нас там никто водкой не поил. А показали, что ящики с бутылками чуть ли не тоннами завозили на территорию. И это в годы сухого закона! Это просто фантастика! Даже в мыслях не было употреблять спиртные напитки. А если и случались попытки, то они сразу пресекались. Это было недопустимо, как и несобранность, которую там показывают. Дисциплина в городке была очень жесткой.
Аскар Жолдигалиевич Тайманов в ряды Советской Армии был призван в 1986 году, ровно через шесть месяцев, сразу после учебки, оказался на территории Украины. Вспоминает, что сам изъявил желание служить там. Тогда никто из солдат не знал, что трагедия на реке Припять уже произошла.
– Многие хотели попасть в Венгрию, Германию или еще куда-то, главное, чтобы не в Казахстане, – вспоминает, улыбаясь, он. – Поэтому когда нам сказали про Украину, я в числе других добровольцев записался. Прибыли в зараженную зону в июне 1986 года, там уже кипела работа. По лесам были разбиты палаточные лагеря «партизан», нас разместили в одном из таких. Но со временем построили целый городок для ликвидаторов.
Радиация не проявляла себя никак, это невидимый враг. Но ощущение опасности все-таки было. Мы боялись, а в жизни советского государства не было никаких изменений: телевизор показывал репортажи со съездов и новости с урожайных полей. Согласно приказу на борьбу с радиацией должны отправлять мужчин старше 35 лет, у которых двое детей. Вероятно, чтобы сберечь от возможной бездетности тех, кто еще не обзавелся большой семьей. Но на деле приказ не исполнялся.
Первое время были уверены, что разгребаем последствия самой обычной аварии на заводе, и ничего страшного не происходит.
Нам выдали свинцовые костюмы, респираторы и дозиметры.
Мы мыли технику, улицы и тротуары. В воду добавляли специальный порошок. Очищали колодцы: убирали грунт. Брошенные населённые пункты тогда не были такими устрашающими, как их показывают сейчас. Пищу и воду привозили. А еще давали одну банку сгущёнки на двоих, что казалось раем. Позже узнали, она помогает от радиации.
Аскар Жолдигалиевич продолжает делиться впечатлениями – в сериале хорошо передана атмосфера.
– В целом, в фильме, конечно, больше правды, чем вымысла. Эта картина о людях – смелых мужчинах и женщинах, которые жертвовали собой ради спасения от последствий ядерной катастрофы.
С момента страшной аварии прошло больше 30 лет, за это время многое изменилось. В Казахстане созданы десятки общественных объединений чернобыльцев, открыты памятники погибшим ликвидаторам, проводятся памятные митинги. Но много проблем, которые нужно решать.
Совсем скоро будет собран конгресс, на котором они снова будут говорить о наболевшем – пенсиях, льготах, получении качественных медицинских услуг.
– Практически все чернобыльцы, получив дозы облучения, испытывают серьезные проблемы со здоровьем, но не каждый может юридически оформить инвалидность для назначения и получения пенсии и пособия, – говорит председатель. – Самое трагическое, что за эти три десятка лет многие ребята умерли от различных заболеваний, так и не дождавшись внимания со стороны властей.
Со всего Советского Союза в Чернобыле побывали 600 тысяч человек, из Казахстана – 32 тысячи, но в живых остались только 5 тысяч человек. Тысяча уральцев участвовала в ликвидации последствий. Получив опасную дозу облучения, многие погибли, в живых остались 260. За каждой единицей чья-то жизнь, судьба. Умирали молодые, потерявшие там свое здоровье.
В Уральске несколько лет назад установлена композиция – четыре колонны как символ четвертого реактора. Взмывающие ввысь журавли – души погибших от радиации чернобыльцев. На самом верху изображение траектории атома, она разорвана, как и жизнь тех, кто когда-то спас человечество от гибели.
