Ощущая душу языка
«Профессор» – звали его мальчишки в школе, он смущался, поправлял очки, и все равно шел в библиотеку, зачитываясь классикой и не предполагая, во что выльется в будущем его любимое увлечение литературой.
Сегодня Болат Жексенгалиев – ученый, занимающийся, на первый взгляд, мудреной темой – звуковым строем казахского языка, как оказывается, именно в этом заключены душа и дух степного народа. Автор ряда словарей и учебных пособий, так необходимых в стране.
МЫСЛИ ВСЛУХ
– Думаю, мы поспешили с три-единством языков: казахского, русского и английского, в плане внедрения системы в первом классе. Почему? Потому что малыши родной-то речью владеют плохо, не имея навыков правильного произношения, не говоря уже о других языках. В Японии и Германии к изучению иностранных языков приступают с 12 лет, уже имея прочный языковой фундамент. Несомненно, три языка необходимы, но в таком ли возрасте их надо осваивать? В Японии вообще щадящая система образования. На одной из конференций по языку мы беседовали с политологом из Японии, он был очень удивлен, что наши дети изучают математику с пятого класса, у них погружение в нее начинается в седьмом-восьмом. А какими темпами развиваются технологии в этой стране? Возможно, это эксперимент, время покажет, – рассуждает Болат Утегалиевич, начальник отдела Центра повышения квалификации, переподготовки госслужащих и обучения языку. – Математика – всеобъемлющая наука, прежде всего – это логика, и человек, владеющий ею, излагает свои мысли коротко, ясно и точно. Древний ученый аль-Фараби, книги которого «Логика», «Постоянство движений вселенной» и другие, занявшие достойное место в кладези знаний, был и философом, и математиком. До некоторых пор я сомневался, тот ли путь выбран мной… Но потом понял, мой мир – это фонетика, на ней зиждется язык. Это наука о звуковом строе языка: звуках, ударениях, интонациях, именно звук является составляющей любого языка. В казахском алфавите нет букв – а, ю, я, ч, щ…, имеющихся в русском. И вместе с тем нет ни одного языка, в котором бы не присутствовал звук «а» – занятно? Отличие лишь в том, что он звучит по-разному.
– Сейчас обсуждается вопрос о переводе алфавита на латиницу. И надо понимать, что это не политическая реформа, горький опыт чего мы имеем. В двадцатом веке проводились три реформы казахского языка: вначале вводили арабскую графику, затем в 1928 году перешли на латиницу, а в сороковом – на кириллицу. Нынешнее решение никак не связано с переходом на латиницу соседних стран, у казахов она была изначально, и только она в полной мере может отражать суть языка. Как высказался пожилой мужчина, дескать, их никто не учил языку, но они его сохранили. Но тогда языковая среда была чистой, без примеси других национальностей. В европейских странах наблюдается похожее явление: во Франции франко-язычные канадцы говорят с английским акцентом, что в определенных кругах вызывает озабоченность. Реформа должна исходить из природы языка; графика – не главное, главное – служение языку.
– Что важно в переводе? Точность мысли, логический перевод, а не дословность, чем мы грешим, искажая смысл. Порядка 78 процентов казахской литературы переведено на русский язык не на должном уровне. Экономика страны растет, политические аспекты вызывают уважение во всем мире, надо и в духовном плане не отставать. Забавный случай произошел в момент проведения в Астане «круглого стола» на тему влияния языковых законов русского языка на казахский, – делится мой собеседник. – Оралман из Китая сказал, специалисты Казахстана, говоря о чистоте языка и обучая других, не замечают, что сами говорят с русским акцентом. К примеру, произносят женские имена как Гульнара и Айгуль, а между тем верно будет Гүлнар и Айгүл – мягко, но без мягкого знака «ь», поскольку его в нашем алфавите нет. Мы приняли на свой счет замечание, но от нас не ускользнуло то, что и гость говорил также с акцентом – китайским, с особым музыкальным звучанием. По теме развития языка работает группа ученых: Алимхан Жунисбек, Мурат Сабр, Абат Кыдыршаев, Алтай Пайжанов и другие в Уральске, Актобе, Астане, с которыми мы встречаемся, имея общность взглядов и дружеские отношения, понимая с полуслова.
ПАРЕНЬ ИЗ ГЛУБИНКИ
Болат вырос в поселке Таскудык Джамбейтинского района, в обычной семье, как говорит сам. Однако не совсем простой, если, будучи вторым ребенком, среди семерых детей восемьдесят процентов классики прочел в юношеские годы, при этом учась в школе с казахским языком обучения и проживая в интернате. Бабушка внесла значительную лепту в воспитание внука – с детства слышал от нее народные сказки, былины на исконно родном языке, проникающим в глубины сознания, что он поймет значительно позже, с возрастом.
«Профессором», «очкариком» дразнили его хулиганистые мальчишки, сейчас он улыбается, вспоминая эти моменты. Стараясь не обращать внимания на подтрунивания ребят, постоянно просиживал в библиотеке, книги служили не только источником знаний, но и были хорошим другом, советчиком. Повзрослев, задумался над выбором профессии, поскольку наравне с литературой хорошо давалась и математика. Куда же податься? Язык предков перевесил чашу весов, он поступает в Уральский пединститут на факультет филологии – казахский язык и литература. Окончив первый курс, уходит в армию, давшую ему серьезную мужскую закалку, с его слов, а отслужив, с еще большей усидчивостью продолжает учебу.
После четырех лет работы в родном поселке в качестве учителя и завуча школы его пригласили в ЗКГУ им. М.Утемисова на вновь созданную кафедру казахского языка. «Зачем брать людей из глубинки, когда есть окончившие КазГУ?» – слышал нарекания заведующий кафедрой Отаралы Буркитов, но решения своего не изменил, верил в потенциал бывшего студента, и, как показало время, не ошибся. Отаралы Буркитович как ученый филолог вдохновил и старшего преподавателя на работу в этом направлении, что в итоге вылилось в кандидатскую диссертацию. «Увы, кандидатскую я не закончил, хотя она почти готова, – сетует он. – При университете мы организовали Центр «Максат», где занимались переводами и оказывали консультации. А затем по предложению акимата возглавил Центр по обучению государственному языку «Ағартушы», и научная деятельность отошла на второй план. Но я не жалею об этом, поскольку с течением времени появилось много нового, язык претерпевает изменения, и я получил знания другого уровня. Фонетические законы – это дух и душа любого языка, своего рода гармония звуков, где я нашел себя».
Он опять углубляется в нюансы языка, причем так поэтично, что я начинаю завидовать его студентам и слушателям, так воодушевленно и с пристрастием разъяснять могут немногие. И мне невольно вспоминается, как корреспонденты нашей газеты, сотрудничая несколько лет с «Ағартушы» в целях пропаганды государственного языка, наблюдали за работой некоторых методистов, также неравнодушно, с искоркой преподающих и прививающих любовь к языку. Ведущими специалистами выпущены методические пособия, разговорники, словари, среди которых уникальный электронный учебник «Ақжайық», где творчески подана информация о Приуралье: общественных деятелях, людях культуры, искусства, достопримечательностях, музыкальных произведениях местных композиторов, животном и растительном мире. Понятно, что подбор кадров и непосредственное руководство осуществлялось директором центра. Он также преподает в Гуманитарной академии, живое общение с аудиторией дает ему импульс к исследованиям. Кроме того является председателем областного филиала международного общества «Қазақ тілі», членом ассамблеи народа Казахстана ЗКО. Активная деятельность отмечена почетными грамотами и благодарственными письмами.
С супругой Гульсум, учителем физики, они вырастили двоих детей: Фарида с отличием окончила Национальную Академию им. Сатпаева, работает проектировщиком в крупной компании в Алматы, сын Дулат – студент факультета политологии и социологии Евразийского национального университета им.Гумилева, учится по гранту. Кстати, отец и сын истые поклонники футбола, старший болеет за «Барселону», младший – за «Реал», споря, кто одержит победу и мечтая посмотреть матч «вживую». Чем занимается ученый в свободное время? «Читаю, – как само собой разумеющееся, говорит Болат Утегалиевич. – Перечитываю Абая, Платона, Аскара Сулейменова и других мыслителей. Недавно вновь взялся за «Философские тетради» Чаадаева, восхищаюсь, как человек мог так рассуждать в 27 лет. То, о чем писал Чаадаев в начале 19 века – о крепостнической России, схоже с тем, что говорил Сулейменов о своем народе в 60-х годах 20 века. Открывая эти труды, всегда находишь что-то новое и нужное для себя».
Наталья Жукова
Фото Ярослава Кулика
и из семейного альбома Б. Жексенгалиева
