О тех, кто уже не придёт никогда – помните!
Отношение к памяти у каждого возраста свое. То, что было 75 лет назад, для молодых – страшно далеко. Так далеко, что оно им кажется нереальным и не очень интересует. Особенно если о нём не напоминать. Говорят, каждое четвёртое поколение рождается как бы на другой планете. И любит цитировать какого-то умника о том, что человечество, смеясь, расстаётся со своим прошлым. Каким бы героическим оно ни было. Вот, спросил один журналист двух девчонок, что такое Холокост, а они ответили: «Это клей для обоев». 22 июня спросила других девчонок, помнят ли они, какой сегодня день, мне ответили: «Самый длинный день в году».
Это правда, что самый длинный. Но ведь важнее – что самый страшный. День начала войны. День памяти и скорби. 80 тысяч наших земляков воевали на фронтах Великой Отечественной войны. Половина из них не вернулись с полей сражений. 39 Героев Советского Союза, шесть полных кавалеров ордена Славы, тысячи награжденных дала фронту только одна наша область. Летчик Леонид Беда – наш, уральский, дважды Герой!
До Уральска фашисты не дошли, их остановили под Сталинградом. А оттуда была для них прямая дорога к нам. И они уже готовили для этого почву. Фронтовик, преподаватель ЗКГУ Павел Романович Букаткин, говорит, что на западные районы нашей области фашистские бомбардировщики делали до тридцати налетов в сутки! Бомбили станции Сайхин, Шунгай, Джаныбек. Западный Казахстан стал ближайшим тылом Сталинградского фронта: сюда перебросили артиллерию, авиацию, пехоту, механизированные бригады. Отсюда на фронт шло оружие, техника, уходили эшелоны с солдатами, возвращались с ранеными.
В первый год войны в Уральске было открыто семь госпиталей, а в 1942-м, когда началась Сталинградская битва, их было, по одним данным четырнадцать, по другим – двадцать. Под госпитали отдали все лучшие здания города. Практически во всех школах в центре города были развернуты госпитали. Два были в санатории Кумыска, один – в храме Николая Угодника. Самый большой – В Доме Карева (тогда его называли Домом Кирова). Железнодорожная школа на вокзале была своего рода сортировочным пунктом: тяжело раненых отправляли в один госпиталь, легких – в другие.
– В сентябре-октябре 1941-го года в Уральск прибыли первые эшелоны с ранеными, – говорит экскурсовод Нина Александровна Пустобаева. – За одну ноябрьскую ночь прибыло три эшелона. В городе был создан специальный отдел по приему раненых, который возглавил первый секретарь обкома партии. Чтобы освободить здания под госпитали, ряд организаций был переведен в районы. Не хватало коек, на их производство были израсходованы все трубы, какие были в городе. Тогда стали снимать все железные ограждения, и рабочие из них делали койки. Жители города несли в госпитали кто что мог: постельное и нижнее белье, кастрюли, посуду. Женщины приходили ухаживать за ранеными, стирали белье, бинты. Дети приходили с концертами, читали газеты, писали и читали раненым письма. Каждый госпиталь был прикреплен к колхозу, который обеспечивал раненых свежим цельным молоком. Выздоравливающих бойцов жители города брали к себе домой. В Уральск была дислоцирована Сталинградская станция переливания крови, шесть тысяч уральских доноров сдали для раненых кровь.
Врачей не хватало, хирурги работали на пределе человеческих возможностей. На всю область в те годы было 188 врачей, а по среднему медицинскому персоналу наша область занимала тогда второе место в республике. У операционного стола стояла в те годы юная Зайда Латыпова, которую многие помнят уже по послевоенным годам. Она первая из врачей нашей области была награждена орденом Ленина. Орденами Красной Звезды были награждены хирурги Леонид Фёдоров и Алексей Свиридов.
Благодаря самоотверженной работе врачей, отзывчивости всех жителей города 42 процента солдат, прошедших лечение в уральских госпиталях, вернулись в строй.
Умерших хоронили на Старом городском кладбище, в братской могиле. В разные концы Советского Союза из уральских госпиталей шли не только радостные, но и скорбные вести. И одно, наверное, было утешением для вдов, матерей и осиротевших детей: их отцы, мужья, братья похоронены не на далекой чужбине, в своей земле.
Около ста фамилий выбиты на обелисках мемориала на старом городском кладбище. Все эти воины умерли в наших госпиталях. Как писал Владимир Высоцкий о братских могилах – «здесь нет ни одной персональной судьбы, все судьбы в единую слиты».
Краеведы считают, что их, умерших от ран в госпиталях Уральска, было намного больше, чем фамилий на обелисках.
– Несколько сотен – только в братской могиле на Старом кладбище, – говорит Нина Пустобаева.
Хоронили не только здесь, также на кладбище, которое было между Золотой церковью и Никольским храмом. Сколько всего солдат и офицеров Советской армии нашли покой в нашей земле – неизвестно.
Раз в год, 22-го июня, сюда приходят представители общественных организаций, произносят речи, возлагают венки и цветы.
– В этом году мероприятие проходило под эгидой консульства Российской Федерации в Уральске, – рассказывает директор музея «Старый Уральскъ» Геннадий Мухин. – Мы приехали тремя автобусами. Почтить память павших собрался весь наш клуб «друзей музея», члены Русского культурного центра во главе с Николаем Погодиным, ветераны, «афганцы», казаки, коммунисты.
Неприятно удивило, что даже накануне этого памятного дня никто не удосужился навести порядок на братской могиле. Она неухожена, поросла бурьяном. Так, среди бурьяна и произносили речи: вице-консул России Юрий Пономарёв, единственный добравшийся сюда ветеран от Белорусского культурного центра, а также заслуженный работник культуры Казахстана Феликс Аркадьевич Баюканский, который рассказал о Холокосте.
Холокост (в переводе с латинского «всесожжение») – геноцид еврейского народа в годы Второй мировой войны, который, впрочем, осуществлялся и против других, «неполноценных», по мнению Гитлера, народов. По официальным данным, на всей оккупированной территории фашисты создали с этой целью 42500 лагерей смерти и гетто. Было уничтожено шесть миллионов евреев, а всего за годы войны погибло более сорока миллионов мирных граждан, и эта цифра превышает число военных потерь.
К сожалению, не было среди собравшихся молодежи, тех, кто, может быть, как и российские школьницы считает, что Холокост – это клей для обоев или, может, стиральный порошок.
С кладбища все поехали к мемориалу у Стелы на площади Победы. Здесь людей было еще больше – пришли потомки тех, чьи имена значатся на обелисках. Подходили, клали скромные букетики живых цветов.
Здесь тоже говорили о том, что нельзя забывать, сколько горя и страданий принесла война на нашу землю и какой ценой досталась нам наша Победа.
В это время участников мероприятия уже ждали в музее Маншук Маметовой. Сюда собрались ветераны, их поздравили в теплой дружеской обстановке, а солист областной филармонии имени Курмангазы Канаткали Кужаков проникновенно исполнил две песни военных лет.
Будут ли помнить грядущие поколения эту дату?
У Роберта Рождественского есть стихотворение, в котором он заклинает:
Через века, через года – помните!
О тех, кто уже не придет
никогда – помните!
Люди! Пока сердца стучатся –
помните!
Какой ценой завоевано счастье –
пожалуйста, помните!
О тех, кто уже никогда не споет
– помните!
Детям детей расскажите о них,
чтобы тоже запомнили!
Девчонок, которые назвали Холокост обойным клеем, свозили на экскурсию в Освенцим. В шоке смотрели они на газовые камеры, крематории, страшные фото и тысячи детских башмачков. Но ведь всех в Освенцим не свозишь…
