Люди особой породы

Он вывозил людей с затопленных большой водой дач, видел боль в глазах ребёнка, потерявшего родителей в ДТП, спускался по страховке в квартиры, где мучились от сердечной боли старушки.
В чём особенность работы спасателя и какие уроки местные службы по ЧС извлекли из паводка 2011 года, обернувшегося для области масштабной трагедией? Об этом и многом другом нам рассказал заместитель начальника оперативно-спасательного отряда ДЧС по ЗКО Рашид Нургалиев.

В оперативно-спасательном отряде этот человек работает без малого 14 лет – сюда он пришёл на должность штатного медика после окончания местного медколледжа.

Его коллеги говорят о нём, что весной 2011 года он сутками пропадал на работе, по колено в воде спасал людей.

Когда я спрашиваю его об этом, Нургалиев отшучивается:

– По колено – это мало. Когда мы плавали за людьми по дачам, нам приходилось надевать костюмы химзащиты – это полностью прорезиненные комбинезоны, в которых сапоги заканчиваются где-то в области груди. Так вот, в этих костюмах мы и ездили, по самую грудь в воде стояли, когда людей в лодки втаскивали.

– Помните ли вы события того страшного паводка?

– Конечно, помню, – отвечает он. – Вернее даже помню свои ощущения перед тем, как всё началось. Вместе с коллегами мы обследовали прибрежную зону реки Деркул близ областного кардиоцентра. Был вечер, тишина. Мы шли по лесу, и вдруг я чётко услышал, как гудела река – это как будто на огромной скорости мимо нас нёсся паровоз. Это было просто жутко. Потому что внутренне ты понимаешь, что с этой стихией не можешь ничего сделать. Такой большой воды мы не ждали.

И всё-таки вызов природы спасатели приняли. Пусть силы и не были равны, они всё равно начали бороться.

– Мои коллеги перестали быть для меня просто коллегами, – признаётся Нургалиев. – Многие из них – друзья, причём верные. Я точно знаю, что если я повис на верёвке на высоте, а её держит мой коллега Лёша, то он никогда не выпустит её из рук, ни при каких обстоятельствах. Мы доверяем друг другу, как себе. В этом и сила спасателей.

– Когда реки начали вскрываться, в области прошёл проливной дождь. Он лил буквально двое суток, – вспоминает Нургалиев. – Под угрозой затопления оказалась детская больница в посёлке Зачаганск, микрорайоны «Сарытау» и «Арман». Наши ребята сутками выкачивали там воду – мотопомпами, поливными насосами. А потом к нам поступил сигнал, что стало заливать дома в посёлке Атамекен Таскалинского района. От нас выехала мобильная группа из 12 человек на «КамАЗе», с лодками и насосами. Ребята позже звонили нам в шоке: местная речка вышла из берегов и потоком пошла по селу – там в центре улиц лежали вывороченные глыбы льда, которые принесло с водой. Они начали эвакуировать людей, спасать скот.

Примерно в то же время второй сигнал поступил из посёлка Чувашка Зелёновского района. Там талая вода с полей при разливе сомкнулась с местной речушкой Чувашка, и в результате село оказалось в водном кольце.

– В Чувашке живут мои родители, поэтому я сам хотел поехать туда, но меня направили на эвакуацию больных в кардиоцентр, там вода тоже подошла вплотную к зданию, – рассказывает наш собеседник. – Я же медик по образованию, поэтому должен был при эвакуации наблюдать также за состоянием пациентов кардиологии.

Многих больных, как вспоминает Рашид, им вместе с сотрудниками противопожарной службы приходилось выносить из больницы на носилках или на руках – те были слабые, неходячие.

– Был такой момент – мы практически загрузили в автобус партию больных, как вдруг стало плохо с сердцем у одного деда, – говорит собеседник. – Нам пришлось вытаскивать всех больных из автобуса, чтобы врачи смогли добраться до него, а потом заносить всех их обратно.

Одновременно шла эвакуация жителей дачных массивов. Спасающихся от большой воды специалисты снимали буквально с крыш домов. Кстати, за всё время паводка именно оперативно-спасательный отряд вывез на своих лодках из мест затопления более 2 тысяч дачников.

– Помню, когда мы приплыли спасать людей на дачи за кардиоцентром, по всему посёлку горел уличный свет, – отмечает Нургалиев. – Было страшно плавать по улицам при свете электрических ламп. Но, слава богу, никого тогда током не убило. Мы снимали дачников с чердаков, вытаскивали их из окон второго этажа. Помню, один мальчишка лет 10, весь чумазый, в чердачной пыли, всё никак не хотел уплывать с дачи без своей собаки. Та бегала по крыше, скулила, в руки нам не давалась. А он упорно не садился в лодку. Когда мы её поймали, он прижал её к себе. И так они и плыли до самого берега.

Трое суток спасатели практически жили на работе – спали по два часа в сутки, ели на ходу. Многие даже не могли съездить домой – переодеться в чистую и сухую одежду. А потом пришла помощь – прилетели спасатели из Астаны, Шымкента, которые выехали к людям в зонах затопления по области. Гуманитарная помощь для пострадавших от паводка стала поступать из всех уголков Казахстана. К спасению людей из водного плена подключились и некоторые местные рыбаки – вместе со спасателями они на собственных лодках помогали перевозить всех из затопленных домов.

– Было очень жалко и больно смотреть на тех уральцев, чьи дома остались под водой, – откровенно признаётся Рашид. – У них были потухшие глаза, в которых – только отчаяние и страх. Люди теряли своё нехитрое имущество и не знали, как им жить дальше. В тот момент мы могли подбодрить их только словом. Хорошо, что позже им оказали и материальную помощь…

– Изменилось ли что-то в работе спасателей после стихии 2011 года? – спрашиваю я своего собеседника.

– Конечно, – с некоторым энтузиазмом в голосе отвечает он. – В 2011 году мы не были готовы к такому масштабному наводнению – у нас на базе в наличии была лишь одна резиновая и одна цельнометаллическая лодки. В аврале тогда мы собирали лодки везде, где могли их достать: в Центре детского туризма, у знакомых. Сейчас у нас целых 8 плавсредств: 5 лодок-резинок и 3 – из металла. За эти годы мы закупили дополнительно семь водоотливных насосов, раньше у нас он был всего один, расширили на три единицы спецтехники свой автопарк и даже приобрели вездеход-болотоход, который не тонет ни при каких обстоятельствах.

По словам Нургалиева, теперь спасатели уже знают свои слабые места, которые выявились в 2011 году.

– Быстрее всех обычно поднимается река Чувашка, поэтому уже с осени мы начинаем прочищать арыки, укреплять дамбы близ посёлков Чувашка и Красный Урал, куда с холмов спускаются талые воды и где может разлиться река, – объясняет он. – На данный момент все жители этих сёл уже предупреждены. На время паводка семьям с маленькими детьми лучше переехать к родственникам в другие населённые пункты. Мы ведём постоянный мониторинг русла реки Чувашка в балке Торговая, обследуем вместе с гидрологами уровень воды в реке Деркул. Специалисты в этом году большой воды нам не обещают, надеемся, что природа не подкинет нам сюрпризов в виде обильных ливней…

По информации УЧС, в городе Уральске выявлено 9700 человек, постоянно проживающих на дачных массивах. С ними сотрудники управления проводят разъяснительную работу, и уже спланированы мероприятия по их временной эвакуации и размещению в случае затопления дачных массивов.

Когда поднимется корка льда – это, вероятнее всего, произойдёт в середине апреля, – на Деркуле и Чагане будут проводиться подрывные работы.

– Совместно с сотрудниками противопожарной службы мы уже пропилили лёд на отдельных участках этих рек, куда будут закладывать взрывчатку подрывники, – рассказывает наш герой. – Наш отряд абсолютно готов к любым нештатным ситуациям во время паводка. Ежедневно наши ребята проходят курс тренировок на нашей учебно-тренировочной базе, учатся азам альпинизма, закрепляют теорию по спасению людей в критических ситуациях – во время аварий, химатаки, в случае затопления.

– Вы преподаёте в отряде курс первой медпомощи? – спрашиваю я у своего героя.

– Нет, – с улыбкой отвечает он. – Я преподаю азы альпинизма.

– Каким образом, ведь вы же медик по образованию? – переуточняю я.

– Да. И первые четыре года работы я действительно выезжал на все вызовы именно для оказания первой медпомощи пострадавшим, – объясняет он. – Но зачастую мне приходилось спускаться в квартиры людей по верёвке. Я был самым маленьким, худеньким в отряде, поэтому ребятам было легче спустить меня на тросе по балкону к какой-нибудь старушке, чтобы я сделал ей укол от сердечной боли и открыл двери для врачей «Скорой помощи». Все эти карабины, обвязки так увлекли меня, что я по линии МЧС прошёл обучение в горной школе в Алматы. В Уральске я даже преподавал в Центре детского туризма – там был кружок «Юный альпинист», мы с детьми преодолевали препятствия, карабкались по скалодрому. Мои ребята-воспитанники даже стали чемпионами РК по туристическому многоборью. Правда, сейчас у меня времени не хватает на преподавание. В работе дел поприбавилось…

 – Наша смена – с 8 утра и до 8 вечера – считается спокойной, если к нам поступает 1-2 вызова, – объясняет Нургалиев. – За день у нас бывает до 5 вызовов, иногда мы выезжаем за сутки и 13 раз.

Я спешу спросить своего собеседника, а помнит ли он первого человека, которого ему пришлось спасти, будучи штатным медиком отряда?

– Да, это был молодой парень примерно 20-25 лет, – рассказывает Рашид. – Только это случилось не на смене. Я шёл по рынку и буквально на моих глазах у этого парня случился приступ эпилепсии – он упал, изо рта у него пошла пена. Не помню уже, кто мне дал карандаш. Но я сунул его ему между зубами, чтобы он не прикусил свой язык и не задохнулся. Уже через минуту прибежал врач из «Скорой помощи» – у них там недалеко, по улице Циолковского есть своя база.

Нургалиев на минуту замолкает, собираясь с мыслями.

– А на смене моим первым пациентом стал мальчик лет шести, – рассказывает он. – Он катался с крыши подвала в 6-м микрорайоне и случайно застрял ногой между двух бетонных плит. Коленная чашечка буквально вдавилась в щель, кричал он страшно. Особенно когда увидел, что приехали какие-то дядьки с инструментами. Но мы быстро ему помогли, плиты растащили и – освободили. Кость, к счастью, оказалась не задетой. Только кожу до крови поранил.

Наш собеседник признаётся, что на всю жизнь в его память врезались две аварии, на которые ему, 21-летнему парнишке, пришлось выезжать.

– С возрастом многие эмоции притупились, я как врач привык видеть травмы, а вот тогда мне было действительно очень жутко, – откровенничает он. – Первая авария произошла на мосту в районе Второй дачной, там две легковушки столкнулись лоб в лоб. Виновнику аварии хоть бы хны. А вот во второй машине обе пассажирки на заднем сиденье переломали тазобедренные кости, а женщину на переднем сиденье вообще вдавило в переднюю панель машины. Она кричала страшно, пока мы её вытаскивали – обе ноги у неё оказались сломанными. Как мне потом рассказали врачи «Скорой», она скончалась по дороге в больницу…

Вторая авария тоже произошла на мосту – это был автопереход в районе Второй базы. Там легковушка столкнулась с автобусом-«двойкой». В салоне находились родители с сыном и бабушка. Мужчина – без царапины, его жена скончалась на месте. Бабушка тоже погибла моментально. Когда мы извлекли её из салона, увидели, что она закрыла собой внука – и по сути его спасла. У пятилетнего мальчишки только бровь была рассечена. Когда мы его достали, он в ужасе смотрел на кровь вокруг себя и трупы родных, но от шока не мог плакать. Меня тогда самого от шока трясло. Я же не был тогда таким матёрым спасателем (наш герой грустно улыбается). Это я потом «закаменел», во мне, как преподаватели нас учили, сформировалась хирургическая грубость: я стал оказывать медпомощь без эмоций, быстро, чётко. Потому что в работе врача эмоции недопустимы.

– Моя жена и сын знают, что работа для меня много значит, – откровенно говорит Рашид Нургалиев. – В любое время дня и ночи, если есть вызов, я поеду туда, где нуждаются в помощи.

Нургалиев подчёркивает, что даже сейчас, будучи замом начальника оперативно-спасательного отряда, он также оказывает помощь пострадавшим, выезжает по вызовам, если это необходимо.

– За 14 лет вашей работы, наверное, уже тысячи уральцев получили от вас оперативную медпомощь?

– Думаю, что среди моих пациентов и сотни не наберётся, – скромно отвечает он. – Мне приходилось оказывать разную помощь – накладывать повязки на открытые раны, ожоги, был даже случай, когда нужно было останавливать кровь. Она фонтаном била из горла у парня, которому стеклом перерезало трахею во время жуткого ДТП. Один год у нас была просто вереница случаев, когда людей засыпало грунтом в котлованах. Кого-то откапывали, откачивали. Кого-то спасти не удавалось. Один из таких пострадавших провёл под толщей грунта 4 часа. Когда мы его откапывали, слышали, что он жив, дышит. Разговаривали с ним, уговаривали потерпеть, шутили, что придём к нему на свадьбу гулять – он совсем молодой был. И мы его спасли, он выжил.

С грустью наш герой сообщает, что ни разу за всё время работы ему не удавалось спасти людей, попавших в канализационные колодцы – они сразу захлёбывались нечистотами.

– Были у нас в работе и курьёзные случаи, – улыбается он. – Не в мою смену. Но ребята рассказывали, как они выезжали спасать восьмимесячного малыша. Ему на голову старший братишка надел кастрюлю, когда тот ползал по полу. Криков, слёз было много, но эту кастрюлю наши спасатели сняли. Ещё был случай – один мальчик после прогулки зимой решил погреться у батареи – сунул ногу между секциями радиатора. И застрял. Наши ребята тоже долго тогда возились, но спасли несчастного.

Вообще, как признаётся нам Нургалиев, с детьми спасателям легче работать. Их лаской, уговорами можно заставить сделать так, как нужно. Тяжелее с женщинами. А современные мужчины вообще паникёры – чуть кровь, боль, уже крики, ругань. С такими вообще невозможно найти общий язык.

– Нас, спасателей, вызывают, когда уже исчерпаны все обычные способы спасения людей, – откровенно говорит Рашид Нургалиев. – Не дай бог никому побывать в таких ситуациях…

Автор: Людмила Калашникова
Фото Ярослава Кулика
и из архива ДЧС