Кому труднее
Социальное предпринимательство, находясь на пересечении бизнеса и благотворительности, решает важные задачи общества, помогает адаптироваться незащищенным категориям граждан.
25-летний Адлет Амиров организовал рабочие места для молодых людей с инвалидностью, открыл несколько точек по продаже кофе. Работают у него семь человек, в основном с первой и второй группой инвалидности. Заработками ребята довольны, двое сотрудников, благодаря хорошей зарплате и пенсионным отчислениям, приобрели квартиры в ипотеку. Но недавно возникла угроза: рядом установили кофе-автоматы. Адлет переживает, что его точки не выдержат конкуренции. А значит, снова его сотрудники лишатся работы.
– Адлет, когда ты решил заняться социальным предпринимательством?
– В 2017 году впервые задумал проект, которым сейчас занимаюсь. Но, тогда он был недоработанным, я до конца не понимал, как именно проект должен работать в идеале. В 2019 году открыл первую кофе-точку в Алматы. Я еще учился в колледже на втором курсе. Всю прибыль мы отдавали на благотворительность, а именно в фонды по защите животных. В 2020 году начался ковид, точка закрылась, а я уехал в Уральск.
– Обычно начинающие предприниматели больше думают о прибыли, а ты начал с благотворительности. Почему?
– Потому что мы должны друг друга поддерживать. Если сложно найти работу здоровому человеку, то каково людям с инвалидностью? Когда я начинал эту деятельность, понятия не имел, что это и есть социальное предпринимательство. Мне просто хотелось кому-то помочь, другими словами создать устойчивый благотворительный социальный проект. Для меня социальное предпринимательство – это не про бизнес, а про возможность решить чью-то проблему.
– В итоге ты открыл кофе-точки в Уральске, взял на работу ребят с ДЦП, с ментальными нарушениями. Они справляются со своими обязанностями?
– Конечно, справляются и стараются выполнять работу хорошо, все хотят заработать. Действуют в одном месте по нескольку человек. Кто-то воду приносит, кто-то варит кофе. В 2021 году на территории ЦОНа по улице Исатай-Махамбета я установил будку, а в ней оборудование, и мы начали варить кофе и продавать. Зимой и осенью на улице холодно, переместились в коридорчик в ЦОНе, не в фойе, а именно при входе. Открыл еще одну точку в автоцоне. На сегодняшний день работают 7 человек, практически все они инвалиды первой или второй группы. Мы единственное предприятие в Казахстане, где кофе варят люди с диагнозом ДЦП или с ментальными нарушениями. Но со своими обязанностями ребята отлично справляются. Они неплохо зарабатывали. Могли получить 200-250 тысяч каждый за месяц работы. И всех все устраивало. Но, теперь мы будем вынуждены уйти с этих мест. Корпорацией разыгран тендер на поставщика услуг по продаже кофе. Уже кто-то поставил автоматы в центре зала в ЦОНах, и тем самым создал для нас серьезную конкуренцию. В автомате кофе хуже по качеству, но дешевле, ведь там экономят на зарплате.
– Почему именно в ЦОНе хотите торговать, много других мест, где можно открыть точку?
– Дело в том, что у меня заняты инвалиды, в том числе колясочники, а значит, там должны быть условия для них – взять тот же туалет. В ЦОНе работают такие же ребята с инвалидностью, и там условия есть. В любом другом торговом доме их нет: пандусов, широких дверей, чтобы коляска смогла заехать, поручней в туалетах. Наше общество не хочет замечать людей с ограничениями. К тому же не каждое руководство торгового центра согласно, чтобы у них работали инвалиды. Чтобы как-то решить проблему, я выходил на руководство области, встречался с акимом, мне обещали помочь, но пока проблема на своем месте.
– Государство как-то поддерживает социальное предпринимательство?
– Должно поддерживать, но реальной помощи нет. Есть Ассоциация социальных инноваций, в этом году в Астане добились выделения грантов для социальных предпринимателей. Но я опасаюсь того, что гранты получат не социальные предприниматели, которые всерьез обеспокоены проблемой, а люди со стороны, с единственным желанием поживиться, то есть заработать на этом. В 90-х годах такая примерно программа существовала. Социальных предпринимателей освободили от уплаты налогов, и в эту сферу многие старались влезть, лишь бы поиметь личный материальный интерес. Я думаю, что такой вариант может повториться.
– В итоге, что будет с проектом?
– Поддержки нет, я обращался во все инстанции. Говорят, решайте свои проблемы сами, участвуйте на общих основаниях в тендерах. Никто никаких поблажек нам давать не собирается. И если точки не будут зарабатывать, конечно, придется закрыть. Почти два года у меня работает Альбина Базаргалиева, у нее ДЦП, она инвалид первой группы. Передвигается девушка на ходунках. Ей нравится работать, естественно она не хочет уходить. Это первое ее постоянное место. Но у меня нет выхода, если ее оставлю, но кого-то все равно придется сократить.
Кстати, в доме самостоятельного проживания живет еще один наш сотрудник. Мы там установили оборудование по обжариванию кофейных зерен, получается, что он работает, не выходя из дома. А у парня проблемы с интеллектом, но мы его обучили, и он занят, а главное, зарабатывает. Если честно, я возмущен до крайности. Разыграли тендер, поставили аппараты и лишили людей с инвалидностью работы. И никого не волнует, как они будут жить, выплачивать ипотеку. Если бы я просто хотел иметь выгоду, мог бы сам давно поставить эти аппараты в любом месте, но дело в том, что я хочу, чтобы люди с ограниченными возможностями чувствовали себя полноправными членами нашего общества и имели право на труд.
