Живи и помни
Первый день весны казахстанцы встретят со словом «спасибо». 1 марта – День благодарности. В разные годы в страну были депортированы сотни тысяч людей разных национальностей. Их выгружали из вагонов в голую степь, казахские семьи, которые и сами находились в крайней нужде, принимали их в свои дома.
Валентина Карловна Геер – человек сложной судьбы, на чью долю выпали тяжелые испытания. В августе 1941 года она вместе со своей семьей и другими немцами депортирована из Украины в Казахстан. Эту дорогу смерти запомнила на всю жизнь, хотя ей было 6 лет.
– Как только началась война, к нам в дом пришли военные. Оглядев обстановку, приказали собираться, – вспоминает Валентина Карловна. – Отца к тому моменту уже не было, его забрали раньше. Матери пришлось самой собирать вещи и продукты, чтобы какое-то время не голодать.
Я помню отчаяние, которое испытывала она. Сунув младенца нам в руки, металась по дому. Запаслась хлебом, зарубила кур. Что можно было успеть за короткое время?
В ту ночь никто не спал. Ждали. Даже самые маленькие понимали ужас, обрушившийся на наши головы. А совсем скоро в дверь хаты громко постучали. Это был знак – на выход.
Мы забрались в кузов машины. Я сидела у борта и смотрела на звезды. От страха они казались огромными. И луна с жалостью смотрела на нас сверху. Хутор спал, но было ощущение, что за каждой занавеской в черном окне стояли люди. Одни нам слали в след проклятья, а другие молились. Я хотела заплакать, но мать резко одернула мою руку. Я замолчала, поняла.
В начале февраля Валентине Карловне исполнилось 85 лет. Поздравить ее с днем рождения пришли представительницы немецкого этнокультурного объединения «Хаймат». В их числе Светлана Титова, которая возглавляет социальный проект, направленный на поддержку стариков и тех, кто нуждается в социальной помощи. Германия выделяет средства, на которые закупаются продуктовые корзины, медикаменты, выделяют социальных помощников.
Валентина Карловна рада гостям. Она улыбается и выражает слова благодарности. За чашкой чая разговор идет обстоятельный.
Она вспоминает свое несчастливое детство и все те трагические события, очевидцем которых она
стала.
– Нас везли в товарных вагонах, которые были забиты. Мы лежали на жесткой соломе, укрывались вещами. На станции женщинам разрешено было выходить из вагонов за кипятком. Если на отдаленном разъезде стояли долго, выпускали детей. Я помню фонарь, освещавший небольшой клочок земли, над которым роилась мошкара, поле и запах травы.
Тогда, закрыв глаза, представила, что мы никуда не едем. Мы дома, на хуторе в Донецкой области. Мечты разрушил грубый окрик сопровождавших поезд военных.
Дети, как цыплята, побежали обратно в вагоны, и состав двинулся. Сколько ехали, не знаю, умер младенец. Не помню, как его звали. У матери это всю жизнь было открытой раной. Ребенка она завернула в белую простыню, которая у нее была с собой, и передала в руки военному. Тот его небрежно схватил и закрыл тяжелую дверь вагона. Мы остались в темноте. Было тихо, лишь где-то в углу, закусив зубами тряпку, выла моя мать. Она не знала, на какой станции оставила свое дитя, потому что по-русски не понимала ни слова, говорила на немецком.
Совсем скоро состав тронулся, стал набирать скорость и увез оттуда, где мы оставили самое дорогое.
В августе 1941 года всех стариков, женщин и детей немецкой национальности как ненадежный элемент, склонный к предательству, принудительно депортировали в Сибирь, Казахстан и Среднюю Азию. Подальше от линии фронта. Всего за пять лет войны с насиженных мест выселили 950 тысяч человек.
Валентина Карловна хорошо помнит, как их привезли в Павлодар, затем отправили по аулам. Казахи встречали переселенцев с открытым сердцем. Помогали, делились последним. А зимой за ними приехал брат матери. Детей укутали, погрузили в сани и повезли в Омск.
Во время войны голодали все, только русским немцам было в десятки раз хуже. Их не принимали на работу в колхозы, не ставили трудодни. А значит, не давали и продуктовые карточки. Немцы выживали, как могли.
Валентина Карловна вспоминает те годы, когда дети выходили клянчить милостыню, иначе бы просто не выжили.
– Мы побирались, ходили с протянутой рукой от дома к дому. Где-то нам давали картофельную кожуру, а где-то грозились спустить собак.
Дочь Валентины Карловны Светлана о тех событиях знает со слов своей бабушки Эллы и братьев Валентины Карловны.
– Они мне так говорили, нельзя думать, что какая-то нация плохая или хорошая. Есть люди плохие или хорошие. И дальше рассказали историю. Дети как обычно вышли попрошайничать. Ходили даже из деревни в деревню. Грязные, уставшие, голодные. Однажды рядом с покосившимся домом увидели русскую старушку. Вид у нее был изможденный. Было понятно, она тоже голодает. Немецкий мальчишка подошел к ней и стал просить хлеб. Она достала завернутый в платочек сухарь и отдала ему. Это все, что у нее было. Через несколько дней он этой же улицей шел назад, старушки не было, она умерла. А в тот же день немка, увидев попрошайку, прогнала со двора. Этот случай дядя запомнил и рассказывал нам.
Семья Геер (а правильно Гейер) через несколько лет вернется из Омска в Казахстан. И он станет для них настоящей родиной. Насильственная депортация народов станет одним из преступлений против человечности. С обжитых мест срывали сотни тысяч семей. Казахстан – одна из республик, на территорию которой свозились представители различных этносов. Высылка «ненужных» и не внушающих доверие народов началась в предвоенные годы. Первыми были депортированы поляки, которые имели неосторожность проживать на приграничных территориях Украины. За ними в 1937 году в депортацию с Дальнего Востока отправили около 100 тысяч корейцев. К концу этого же года подобная судьба постигла курдов, армян и других.
Весной 1941 года началась самая массовая депортация прибалтийских народов. Только немцев с 1941 по 1942 годы сослано в Казахстан более 360 тысяч. А в 1943-м начались репрессии против малых народов полуострова Крым и Северного Кавказа. Казахстан принял в свои объятия измученных и лишенных своей исторической родины переселенцев. А гостеприимный народ, казахи, протянули руку помощи, порой лишая своих детей последнего куска хлеба. Приезжим помогали строить жилье, налаживать быт, а зачастую делились кровом и тем скудным, что было на столе.
Историю семья Хасиевых знает хорошо. О гонении чеченского народа молодежи рассказывает старшее поколение. В феврале 1944 года более полумиллиона чеченцев депортированы из мест своего постоянного проживания в Среднюю Азию. Их везли в товарных вагонах. Многие в дороге погибли. Семье Хасиевых повезло. До места назначения добрались все. В руках то, что успели прихватить. Со слов старших знают, с какой теплотой встретили их местные жители. Простые люди делились последним. Приносили продукты, одежду. Власть выделила каждой семье по корове.
В Уральске семья Хасиевых живет с 2001 года. Какое-то время хотели вернуться на родину, но так и остались в Казахстане.
Но они не забыли свою культуру и обычаи. Существует «нохчалла» – свод правил этики, принятых в чеченском обществе. Это своего рода кодекс чести, по которому они живут. Уважение к старшим и к тем людям, которые рядом.
