Из жизни археолога
Денис Марыксин археолог почти с 20-летним стажем. В экспедициях месяцами. Без бытовых условий, под открытым небом он кропотливо разгадывает загадки и тайны цивилизаций, спрятанных под толщей земли.
Выбор
– Я родился на Украине. Отец военный летчик, поэтому детство прошло в гарнизонах. Какое-то время даже жили в Польше. Затем отец вышел на пенсию, и мы вернулись в Уральск. Я учился в школе № 73, сейчас № 45. Не могу сказать, что интерес к археологии у меня возник в детские годы. Что я мог знать об этой профессии тогда? То, что она окутана тайной и романтикой?
После окончания школы, в 1999 году, поступил в ЗКГУ им. Утемисова, на исторический факультет.
Тогда традиционных археологических практик в вузе практически не было, в настоящую археологию попал только после третьего курса. Мы раскапывали могильник в Бурлинском районе. С этого времени, можно сказать, меня и затянуло. Начиная с третьего курса писал курсовые и дипломную работу по такому современному направлению, как антропология войны и участвовал в археологических экспедициях с Западно-Казахстанским центром истории и археологии. Университет закончил в 2003-м и был оставлен на кафедре всеобщей истории как преподаватель. В 2005 году, после окончания магистратуры и поступления в аспирантуру, полностью перешел в центр истории и археологии. И уже с 2007 года возглавлял археологические поиски.
О рабочем дне
– Раскопки бывают разные: короткие экспедиции, до двух недель, и длительные, которые занимают год или даже больше. И всё это время ты живешь вне дома, чаще всего прямо на месте раскопа.
Типичных дней у археолога может быть несколько.
Во-первых, день можно провести непосредственно на раскопе. В этом случае очень многое зависит от того, кто ты: начальник экспедиции, помощник начальника или просто рабочий, который «стоит на лопате». Кстати, последние не обязательно должны быть археологами по образованию.
Во-вторых, после работы на раскопе мы пишем научный отчет, в который вкладываем чертежи объектов, фотографии, рисунки найденных предметов и так далее – нужно их обработать, скомпоновать это всё, проанализировать, найти аналогии. Если все задачи или хотя бы часть из того, что ты запланировал утром выполнено, можно считать, что день вполне удачный.
В-третьих, археолог может клеить горшки, описывать керамику, фотографировать. Задачи на день можно распределять между людьми, необязательно это выполнять в одиночку – но ты должен уметь делать это всё, чтобы проконтролировать работу.
Я не могу сказать, когда заканчивается рабочий день: он обычно ненормированный, может длиться 10, 12 часов – как археолог сам определит. Он может отпустить всех и остаться на раскопе, контролировать технику, намечать работу на следующий день или сидеть в палатке и обрабатывать полученную информацию.
О романтике
– Романтика была в советской археологии. Сюда приходили делать открытия. Искать днем, а вечерами, сидя под гитару у костра, петь песни и рассматривать на небе яркие звезды. И радоваться каждому интересному предмету, который удалось найти. Сейчас в большинстве случаев приходится сталкиваться с тем, что люди идут за деньгами.
Например, человек – просто копач, рабочий. У него «кубы» – на них поднимают очень много денег. Такие не заморачиваются. Им не надо сидеть в офисе от звонка до звонка, они знают: месяц «покубатурят», получат хорошие деньги – и им хватит этого до следующей экспедиции. Они не хотят ничего менять в своей жизни, не хотят получать профессию: пришли, потрудились и получили.
Побывав в экспедиции, покопав памятники, человек думает: «Блин, а в археологии есть возможность заработать. Пойду-ка я получу образование, чтобы брать открытые листы (разрешение на проведение археологических работ) и иметь за это денежку».
Я не вижу романтиков – археология становится коммерциализированной. Здесь всё больше тех, у кого не горят глаза, когда они что-то находят и представляют себе, что можно написать монографию, изучить вопрос, что-то подправить в истории, – нет такого. Но это сугубо мое мнение.
О самой интересной находке
– Для археолога ценно получить информацию, которой раньше не было. Найти какой-то редкий предмет, например, которому нет аналогов на данной территории. Когда пытаешься понять, как он вообще туда попал.
Обычные люди же подразумевают под ценностью золото или драгметаллы.
Для меня самая интересная находка – обнаружение в 2009 году на территории Казталовского района ЗКО городища Жалпактал, золотоордынского времени. Найдены строения, а также пять захоронений, в которых погребены жители этого городища. Есть предположение, что это земледельческая округа, но нет возможности подтвердить. Кроме того, население городища занималось рыболовством.
Интересная находка – погребение агусского воина – на терриитори Джангалинского района. Рядом с ним были обнаружены накладки ременные, сабля, удила, стремена. Датируется погребение рассветом агусского общества первой половины X века.
Настоящее время
– Я сейчас работаю в алматинской фирме ТОО «Археологическая экспертиза». Мы как раз занимаемся как научными исследованиями, так и хозяйственно-договорными работами по изучению и освобождению территорий от археологических памятников под различные хозяйственные нужды – прокладка трубопроводов, дорог и так далее. Уже более трех лет в Алматы, но с теплотой вспоминаю уральских коллег. Один из главных моих учителей в археологии Сергей Юрьевич Гуцалов, который копал на территории ЗКО в начале 2000-х с ним я как раз участвовал в первых своих экспедициях. Из археологов, работающих сейчас, яркой личностью остается археолог Яна Амангельдиевна Лукпанова. Настоящий фанат профессии.
Хороший археолог – человек, который всю свою жизнь отдает науке, без остатка. В прошлом году я в экспедиции находился больше 8 месяцев. Это испытание, в первую очередь, для семьи. Ты приезжаешь домой и сразу начинаешь решать бытовые проблемы, которых скапливается огромное количество. Через два-три месяца – очередной выезд.
