Из времени сильных и достойных
В мир приходит женщина, чтоб свечу зажечь.
В мир приходит женщина, чтоб очаг беречь.
В мир приходит женщина, чтоб любимой быть.
В мир приходит женщина, чтоб дитя родить.
В мир приходит женщина, чтоб цветам цвести.
В мир приходит женщина, чтобы мир спасти.
Не было такой военной специальности, которой не овладели бы женщины во время войны. И везде они показали себя как истинные патриотки, проявили мужество, самоотверженность, героизм на полях сражений. Одной из таких патриоток была Заслуженный работник культуры Лидия Игнатьевна Губанова, которой исполнилось бы 100 лет.
Лидия Губанова родилась в г. Кокчетаве в 1923 году. Отец – Игнатий Терентьевич Губанов, мать – Анна Ильинична Губанова. С 1933 года училась в школе в Уральске.
Она вспоминала: «В первые годы войны в наш город были эвакуированы Ленинградское училище связи и Московская школа радиоспециалистов, и для пополнения этих ученых заведений, в марте 1942 года мобилизовано 500 девушек. Это первый массовый призыв девушек на войну, куда попали и мы с моей сестрой Машей. В то время Маша училась в Уральском педагогическом институте, а я – в 9 классе СОШ № 6. С сестрой мы попали в Московскую школу радиоспециалистов.
Военного обмундирования еще для женщин не было, и нам всем выдали мужские гимнастерки, которые не подходили по размеру, и пришлось матерям их ушивать.
Занимались мы в школе по 12 часов, чтобы успеть закончить программу учебы и стать радистами до октября. В конце 1942 года наша школа вновь возвращена на прежнее место размещения на ст. Мытищи (под Москвой). Всех нас погрузили в эшелоны, и мы распрощались с родными на долгие годы.
В октябре мы окончили школу, получили разряды. Я стала радистом третьего разряда, а Маша никак не могла освоить «морзянку» и работала телефонисткой.
В составе Степного фронта наша рота связи первое боевое крещение приняла 30 декабря 1942 года под Сталинградом, но участвовать в боях за город нам не пришлось. При подходе к Сталинграду мы попали под бомбежку и понесли большие потери. Поэтому из Сталиграда нас направили на Харьков для пополнения. Только там мы по-настоящему ощутили, что такое война.
Наша часть размещалась недалеко от станции Чугуево (под Харьковом), где скопилось большое количество военных эшелонов советских войск и боевого снаряжения. Немецкие бомбардировщики беспрерывно бомбили эту станцию. Потом там поймали немецкого наводчика, который подавал самолетам сигналы. Земля буквально колыхалась от взрыва бомб. Мы с Машей забрались в одну хату и спрятались под кровать. Когда, наконец, закончилась бомбежка и мы вылезли во двор, то все поле (3 км) от станции до деревни было покрыто ямами от разрывов бомб и усеяно трупами наших солдат. Это было настоящее боевое крещение для нас, впервые попавших на передовую линию фронта. Потом мы привыкли уже и к бомбежкам, и к обстрелам и меньше стали прятаться в укрытия, да и во время работы об этом не думали.
Под Харьковом нам пришлось быть долго, город переходил из рук советских войск к немцам несколько раз, пока, наконец, немцев окончательно не выбили. Были случаи, когда наши шифровки по эфиру не попадали в штаб корпуса, и тогда нам приходилось нести ночью донесения в штаб нарочными (т.е. своим ходом). Особенно страшно проходить ночью мимо кладбищ.
В основном все годы войны мне пришлось на радиостанции средней мощности держать связь нашей дивизии с корпусом, а Мария работала телефонисткой при штабе. Случалось так, что во время боев мы с Машей не виделись по нескольку дней, и только по связи узнавали кто где, и что, слава богу, живы. Маша как старшая постоянно держала меня под контролем.
Позднее наш Степной фронт переименовали в І-й Украинский, и мы все время двигались по Украине, освобождая ее города и села от немецких захватчиков.
Особенно памятными для нас были ожесточенные бои на Курской дуге, где многие наши боевые друзья и товарищи положили свои головы. Здесь мы впервые увидели наше грозное оружие «Катюшу» и почувствовали силу немецких бронебойных орудий. Их солдаты прозвали «Ванюшами».
Летом 1943 года нас с Машей пригласили в штаб командира дивизии. Когда вошли в комнату, то увидели знакомого полковника, фамилия, кажется, Мочаловский. Когда после расформирования их части он уезжал на фронт, то дал слово нашим родителям, что если встретит нас с Машей, постарается сделать все от него возможное, чтобы нас вернуть домой. С командиром дивизии он договорился отдать нас с сестрой взамен на шестерых ребят-связистов из его части. Когда мы уходили, на нас с грустью смотрели боевые товарищи, а мы не могли понять почему. Конечно, мы не могли предать своих боевых товарищей и не дали согласия на обмен. Подполковник вначале обиделся, а потом сказал: «Я поступил бы точно так же». Наши друзья очень обрадовались этому, так как мы были снова вместе.
До сих пор помнятся украинские дожди, когда на военных дорогах такая непролазная грязь, ноги в сапогах буквально в ней вязли. И вот однажды я вернулась с дежурства очень усталая, вымыла сапоги, забралась на печку и крепко заснула. Ребята увидели мои старые сапоги, и, пока я сплю, решили их просушить, поставили на плиту. Когда проснулась, сапоги мои уже высохли так, что теперь надеть их было невозможно. Я разревелась: как пойду на дежурство? Пришлось ребятам позвонить разведчикам, бросить клич, что надо обуть Лидию. Наш старшина, который выдавал обмундирование, был в это время в тылу, занимался снабжением. Вот и начали ребята стаскивать сапоги с пленных немцев, но ни один не подошел. Однако надо походить в немецких, пока не выдали новые.
После боев на Украине мы ступили на землю Польши. Осенью 1944 года под Кишиневом Машу по состоянию здоровья демобилизовали. Она уехала домой, в Казахстан. Я продолжила свой боевой путь в Польше, затем в Чехословакии, без сестры. Войну закончила в городе Чешские Будевицы. Это было 12 мая 1945 года».
За участие в Великой Отечественной войне Л.И. Губанова награждена орденом «Красная Звезда», медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За освобождение Праги» и другими.
В послевонные годы Лидия Губанова работала оператором на передающем радиоцентре, а потом радиотехником.
В октябре 1942 года семья Губановых переехала в Бурлинский район, пос. Бурлин Западно-Казахстанской области. Там Лидия Игнатьевна работала инструктором женотдела и заведующей отделом культуры Бурлинского райсовета. С сентяря 1951 года – заведующей отделом культуры райсовета депутатов трудящихся. Избрана секретарем первичной парторганизации райсовета депутатов трудящихся.
В ноябре 1954 года семья переехала в Уральск, где она с января 1955 года стала заведовать городской библиотекой им. М. Горького, а с января 1963 года, после окончания Московского института культуры, – библиотекой им. Н.К. Крупской.
Три созыва являлась депутатом городского Совета депутатов трудящихся, выполняя на общественных началах обязанность завотделом культуры и секретаря комиссии по культуре президиума. В течение многих лет была членом обкома профсоюза работников культуры, выполняя и другие общественные поручения.
В 1971 году за время работы в системе культуры ей присвоено звание «Заслуженный работник культуры СССР», награждена значком «Отличный работник культуры СССР», медалью им. Н.К. Крупской и другими наградами.
В 1991 году в области при мемориальном музее М.Маметовой создан женский клуб «Фронтовичка», в состав которого вошли женщины-фронтовички. В том числе Лидия Губанова.
Несмотря на свой возраст, женщины активно участвовали в массовых мероприятиях по воспитанию молодого поколения. Клуб также получил известность своим хором.
Члены клуба не раз побывали на местах гибели наших землячек Маншук и Алии в городах Невель, Новосокольники Псковской области.
К 65-летию Великой Победы Лидия Игнатьевна была в составе делегации автопробега «Вахта памяти» по боевым местам Маншук и Алии в Псковской области.
Лидия Губанова воплотила в себя лучшие качества человеческой жизни – доброту, нежность, любовь, справедливость, порядочность, интеллигентность.
Гульнара Дуйсенгалиева,
заведующая научно-методическим отделом
Западно-Казахстанского областного
историко-краеведческого музея
Фото Ярослава Кулика
