Живорыбный садок
Как осваивались рыбные богатства Урало-Каспия
В период работы над моими книгами по истории судоходства на Урале – «Трудовой пульс Урала» (1990 г.) и «Река нашей жизни» (2000 г.) – довелось соприкоснуться с материалами по истории рыболовства в Приуралье, становления и развития рыбной промышленности Урало-Каспийского бассейна. Странно, что эта тема выпала из поля зрения наших краеведов. А ведь она по-своему интересна и поучительна.
Восточный вектор
Исторические источники свидетельствуют о том, что народы, жившие в низовьях Урала и Северном Прикас-пии, наряду с основным занятием – скотоводством – занимались и рыболовством.
Рыбные богатства края давно привлекали внимание русских промышленников. В начале XVIII века северные берега Каспийского моря от Терека до Яика уже принадлежали России, что способствовало её сближению с казахскими жузами. Этой же цели служило улучшение торгового судоходства на Каспийском море. Путь из Астрахани до Гурьева и Эмбы шёл по северо-восточной оконечности моря.
Чтобы эффективно охранять быстроразвивающиеся рыбные промыслы на Северном Каспии, царское правительство решило основать в устье Яика укрепление, которое служило бы опорным и наблюдательным пунктом.
В 1645 году астраханский рыбопромышленник Михаил Гурьев облюбовал здесь удобное место и обратился к царю с просьбой разрешить ему своими силами построить каменную крепость. Небольшое поселение постепенно разрослось в большой посёлок, названный Гурьевом. Сегодня это растущий современный промышленный город Атырау – центр Атырауской области. Он расположен по обе стороны реки Урал.
Ещё в XVII веке уральские казаки продвигались сверху по реке Яик (Урал) к её низовьям, а астраханские рыбопромышленники, не довольствуясь уловами в дельте Волги, перебрасывали своих рабочих и орудия лова в урало-эмбенские воды, где также занимались рыболовством.
В связи с этим очень любопытные сведения приводит Султан Ужкенов в своей книге «Каспий – край рыбацкой славы» (Алма-Ата, «Казахстан», 1987 г.).
Он пишет, что воды урало-каспийского бассейна в то время разделялись по своей принадлежности на четыре участка.
«Первый – участок воды, которым владело Уральское казачье войско; второй – государственные «вольные» воды, так называемый 19-й морской участок Управления каспийско-волжских рыболовных и тюленьих промыслов; третий – рыболовство в дельте и ильменях реки Эмба. Его называли ещё участком Киргизского (Казахского) рыболовства; и, наконец, четвёртый – участок Мангышлакского побережья» (стр. 10).
То есть в дельте и ильменях Эмбы тогда и рыба, оказывается, водилась! В ХХ веке, особенно после Великой Отечественной войны, сток реки значительно упал, и она впадала в Каспий только в многоводные годы. К тому же само море с 1930-х годов по 1978 год понизилось на 2,5 метра.
На рынки Европы
Во владения Уральского казачьего войска входили воды Урала и морской предустьевый участок от Порохового до Гранного бугра площадью около 84 000 квадратных вёрст.
Рыболовство в Уральском войске составляло исконный промысел. Начало его развития относится ко времени заселения правого берега реки.
Морским рыболовством казаки начали активно заниматься с 1816 года. Его задачи заключались в следующем. Не допускать лиц невойскового сословия на рыболовство не только самостоятельно, но и в качестве рыбаков; уравнение прав, получение выгод от всех казаков при производстве рыболовства и других промыслов; установление таких правил и сроков рыболовства, места и орудий лова, чтобы при наименьших затратах труда и материальных издержках получить наибольшие выгоды для казачества.
Уральское рыболовство имело своеобразный характер общинной организации. Река Урал находилась в общем пользовании всего казачьего населения. Рыбная ловля организована таким образом, что каждая община имела одинаковые шансы на улов, для чего и установили общие для всех правила рыболовства. С точным определением места, времени, орудий лова и разрешения на наём рабочих.
Ввиду громадного значения рыболовства на Урале в состав местного хозяйственного правления вводится единственная в то время в России войсковая канцелярия. Она стала заботиться об улучшении организации промысла. Все хозяйственные дела сосредоточивались именно в этой канцелярии.
Из всех участков рыболовства в Урало-Каспийском бассейне доминирующим определялся участок, входящий в ведение Уральского казачьего войска.
Рыболовство стало одним из главных источников питания и для местного коренного населения. Кроме того, оно давало заработок и средства к отбыванию войсковой повинности не менее 10 000 казаков, а также обеспечивало более чем 100 000 человек населения продуктами питания практически круглый год.
Рыбные богатства Урала давали большие прибыли промышленникам и спекулянтам-скупщикам. Они вывозили рыбу в солёном и вяленом видах на рынки таких крупных городов, как Москва, Санкт-Петербург, Саратов, Арзамас, а также в Западную Сибирь, Польшу и даже Австро-Венгрию.
По данным «Бюллетеня Уральской области за 1921 год», до революции из районов Прикаспия в среднем ежегодно вывозилось до 2 500 000 пудов или 400 000 центнеров различных пород рыб (стр. 86).
В связи с размещением Уральского казачества и строительством укреплённых пунктов, в соответствии с царским указом, местное казахское население волостей, прилегающих к Уралу и морю, не имело прав на самостоятельное рыболовство, ему запрещалось приближаться к этой местности и перегонять скот через реку Урал.
В Урало-Эмбенском крае, как и в верховьях Урала, рыболовство получило широкое развитие в середине XIX века.
Значение рыбного хозяйства в экономике этих территорий имело особый вес. Как возникали и развивались рыбные промыслы на других участках, можно проследить на примере восточного побережья Каспия – в устье Эмбы и на полуострове Мангышлак.
Султан Ужкенов в упомянутой работе обращает внимание на следующее обстоятельство. В 40-х годах XIX века из среды казахов рода Адай, кочевавших по Мангышлаку, Устюрту и реке Эмбе, выделились обедневшие семейства, не имевшие возможности кочевать вместе со своим родом. Они-то и осели в устье Эмбы и начали заниматься рыболовством, как единственным источником существования в условиях тех мест.
К 1861 году в устье Эмбы оказалось около 1000 кибиток бедняков. Их называли тобырадайцами, так как они расставляли свои кибитки (30-40 штук), плотно придвинув друг к другу, в виде круга. В середине его разводили костёр, чтобы отгонять комаров и слепней.
Стоянки обычно устраивали около озёр с самоосадочной солью, что давало беднякам возможность заготавливать некоторое количество солёной и вяленой рыбы. Её они меняли на овец, которых осенью продавали в Гурьеве, а на вырученные деньги покупали верблюдов, необходимых для перекочёвки к месту зимовки. Рыбная ловля продолжалась и здесь.
Однако рыболовство среди местного населения продолжало оставаться незначительным и отсталым, малоспособным прокормить бедняков. Не случайно, как пишет Ужкенов, главным орудием лова у них стали костяные крючки, снасти из верблюжьей шерсти и маленькие самодельные лодки, да и те имелись не у всех.
Развитию рыболовства у казахов препятствовали законы царского правительства, которые монополизировали рыбные промыслы на восточном берегу Каспийского моря. Под угрозой штрафа русским промышленникам запрещалась продажа орудий лова местному населению.
В 1846 году Сенат ещё раз предложил Оренбургскому генерал-губернатору взять под контроль деятельность рыбопромышленников и не допускать продажу другим лицам, в том числе казахам, судов, лодок, других рыболовных средств. С этой целью рыбопромышленникам запрещалось нанимать казахов больше установленного количества: они не должны превышать третью часть рабочих.
В 1846 году полуостров Мангышлак заняли царские войска, у мыса Тюб-Караган основали военное укрепление.
Для создания военной опоры и экономического освоения этого района царское правительство стало заселять Мангышлак русскими крестьянами. Но ввиду того, что здесь не имелось условий для земледелия, желающих переехать нашлось немного. За 12 лет – с 1846 по 1858 годы – сюда переехали всего 49 семей.
Большинство новосёлов отличались бедностью. В новых местах им на первых порах даже пришлось жить за счёт помощи государства. В 1852 году в распоряжение переселенцев бесплатно предоставили на 10 лет водный участок радиусом 150 вёрст в Тюб-Караганском заливе и у прилегающих к нему островов. Здесь они ловили рыбу и тюленей.
Поселенцы, занимавшиеся рыболовством, быстро поправили своё положение. Архивные данные тому – наглядное подтверждение. Если в 1852 году 15 семей поселенцев-рыбаков имели 19 лодок, 132 крючка, 19 голов крупного рогатого скота, то в 1868 году на 25 таких семей приходилось уже 109 лодок, 267 000 крючков, 6700 сетей и 59 голов скота.
Если в 1850 году добыли 958 пудов рыбы и 10 тюленьих шкур, то в 1869 году добыча рыбы составила уже 2200 пудов, а тюленьего жира и шкур – 6000 пудов.
К 1865 году среди переселенцев уже появились зажиточные рыболовецкие семьи, имевшие в своём пользовании по две лодки и до 2000 рыболовецких крючков. Зажиточные рыболовы стали заниматься и торговлей.
Часть рыбы они возили в Астрахань, где покупали хлеб и мануфактуру, которую затем перепродавали местному населению. К таким переселенцам нанимались бедные казахи, работавшие за небольшую плату весь сезон. По данным газеты «Уральские войсковые ведомости», (1870 г., № 3), численность наёмных работников в 1870 году достигла 200 человек.
Так возникло военное поселение у Александровского форта, получившее название Николаевской станицы.
С основанием укреплений на полуострове Мангышлак и дальнейшим продвижением пограничной линии в глубь степи рыбопромышленники стали смелее обосновываться на восточном берегу Каспийского моря. 1859 году оренбургская пограничная комиссия впервые разрешила поселиться новосёлам в урочищах Гранный бугор, Ракуша, Сиротские колки, Жилая коса и Прорвинская коса. Здесь они также занимались рыбными промыслами.
(Продолжение следует)
