Живорыбный садок
Как осваивались рыбные богатства Урало-Каспия
(Продолжение. Начало в № 29)
«Нелиберальные» документы
В исторической литературе советского периода (например, в той же книге Султана Ужкенова «Каспий – край рыбацкой славы», Алма-Ата, «Казахстан», 1987 г.) развитие рыболовства в Урало-Каспийском бассейне в конце 19-начале 20 вв. подаётся, как тогда говорили, с классовых позиций. Часто употребляются слова «эксплуатация», «беднота», «подневольный труд», «капиталисты-рыбопромышленники».
В годы перестройки начала проводиться мысль, что такая «идеологическая зашоренность», «популистские классовые заигрывания» часто мешали «прокоммунистическим историкам» увидеть главное – особенность развития производительных сил, их динамику. Мол, везде им мерещились, как говаривал незабвенный Остап Бендер, эксплуататоры трудового народа. А ведь эти самые эксплуататоры часто оказывались людьми умными и оборотистыми, они-то и двигали общество вперёд…
Возможно, книга Ужкенова и носит отпечаток советской эпохи, но она основана на архивных документах. Классы, хотим мы этого или нет, никто не отменил и не в силах это сделать. Так что не надо бросать камни в дедушку Ленина, пропагандировавшего такой классовый подход. В том-то и дело, что освоение богатств Урало-Каспия на ранней стадии шло при почти полном отсутствии простейшей механизации, хищническими методами.
К тому же, из незначительных сумм денег, выделяемых хозяевами для найма рабочих, половина оседала в карманах управляющих промыслами и агентов-подрядчиков. И Ужкенов прямо об этом пишет. Может, ему, следуя логике нынешних экономистов-либералов, написать иначе? Например: «Люди хорошо заработали и дали работу другим». Всё красиво, благородно и никакого классового подхода!
Но исторические документы – вещь упрямая. Они «не оглядываются» ни на Ленина, ни на Навального или Явлинского, а оперируют фактами и цифрами.
По сведениям «Памятной книжки Уральской области», в 1901 году близ устья Эмбы рыболовством занимались более 5000 наёмных рабочих-казахов. В 1915 году только на рыбных промыслах около Жилой косы работали 1170 казахов и 160 русских.
По историческим данным, в 1915 году на рыбных промыслах Каспийского и Аральского морей работали примерно 47 000 человек – казахов и русских. Трудились они в исключительно тяжёлых условиях, жили в основном в казармах. Чтобы наняться на подсобные работы на промыслах, они проходили пешком сотни вёрст и с большим трудом устраивались на первую попавшуюся работу.
Весь труд на промыслах, вплоть до лямочной тяги невода, осуществлялся вручную при мизерной оплате рыбакам. При этом на подсобную работу привлекались в основном подростки или те же «иногородцы» из числа местного казахского населения.
Рыбаки, кроме налогов, ежегодно платили за билет на право лова, подать, земской сбор, сбор за земскую почту, взносы в ссудную кассу, жалованье аульному старшине, его писарю, рассыльным… Промышленники даже не ставили в известность, в каких условиях людям придётся работать на промыслах.
Если рабочего не устраивали условия работы на новом месте, он не мог переходить к другому хозяину. Рыбаки не могли также выезжать с острова, так как без письменного разрешения их не брали в лодки. Работали без выходных.
Ныряй в прорубь
Подневольный и тяжёлый труд усугублялся суровыми природными условиями. Владельцы промыслов в погоне за прибылями за счёт хищнического истребления рыбы гнали ловцов туда, где любой ценой можно увеличить добычу. Особенно большую опасность представлял зимний подлёдный лов рыбы и бой тюленя. Хозяева-рыбопромышленники не обеспечивали безопасность работ в этот период, поэтому в борьбе со стихией ежегодно погибало много людей и лошадей.
Вся история дореволюционного рыбного промысла в Урало-Каспийском бассейне свидетельствует о варварском истреблении рыбных богатств. Крупные и мелкие рыбопромышленники абсолютно не заботились о воспроизводстве морской продукции, конкурировали между собой за увеличение добычи рыбы.
Например, сельдь-черноспинка сотнями тысяч центнеров направлялась на вытопку жира. Вобла добывалась лишь для извлечения икры. Лов крючковой снастью осетров в местах нагула, лов морской сеткой сельди и частиковых пород на путях к нерестилищам стали главными способами добычи.
Султан Ужкенов пишет о вещах и вовсе поразительных:
«Добыча и обработка рыбы велась только вручную. Грубый засол и весенняя сушка рыбы с применением самого примитивного оборудования приводили к тому, что, ничуть не уступая по своим природным качествам астраханской рыбе, урало-каспийская рыба оценивалась и реализовывалась на рынке намного дешевле первой… В 1897 году вольные рыбаки сдавали сельдь по 15-20 рублей, а подрядные (наёмные) – по 10-13 рублей за тысячу. Такая эксплуатация лишала рыбаков малейшей возможности что-либо заработать » («Каспий – край рыбацкой славы», стр. 24-25).
Словом, получалось как в известном фильме «Джентльмены удачи»: ныряй за шлемом в прорубь и неважно, что мы так не договаривались…
Капитальный развал
С развитием капитализма в России и наплывом русских крестьян-переселенцев рыболовство на восточном и северо-восточном побережье Каспия становится одним из главных занятий как новосёлов, так и местного населения. Однако «живорыбный садок» Каспийского моря и дельты Урала стал источником богатства только для хозяев-рыбопромышленников. Все обширные морские угодья постепенно сосредоточивались в их руках.
Кто же стал «править бал» на побережье Каспия и в низовьях Урала? Это рыбопромышленники Гордеевы, Смирновы, Сапегины, Ильины, Абазовы, Шляховы, Миловановы. На восточном берегу хозяйничали Дубковы, Шараевы, Афанасьевы. На Урале – Чомпаловы, Морозовы, Кутузовы и другие. Наряду с ними развивались и богатели и мелкие рыбопромышленники из числа купцов и перекупщиков.
Первая мировая и Гражданская войны привели рыбное хозяйство края почти к полной разрухе. Добыча рыбы во всём Урало-Каспийском бассейне практически прекратилась. Ужкенов отмечает, что за два года господства белогвардейцев в Прикаспии они уничтожили 3700 неводов, 210 000 сетей, 100 морских судов, 11 000 будар и мелких судов.
С другой стороны, проникновение в Северный Прикаспий российского капитала способствовало быстрому развитию рыбных промыслов. И здесь большую роль сыграли передвижение неземледельческих рабочих на Мангышлак и отход казахских бедняков на заработки за пределы уездов.
В.И. Ленин отмечал:
«Подобно отвлечению населения от земледелия в города неземледельческий отход представляет из себя явление прогрессивное. Он вырывает население из заброшенных, отсталых, забытых историей захолустий и втягивает его в водоворот современной общественной жизни» (В.И. Ленин, Полное собр. соч. т. 3, стр. 576).
Отход казахских бедняков на заработки в другие города России ускорил разложение патриархально-феодальных отношений в казахском ауле.
С другой стороны, беспощадное угнетение со стороны российского капитала, царизма и местных казахских феодалов вызывали недовольство рабочих. Совместная работа на промыслах, одинаково тяжёлые условия жизни способствовали осознанию русскими и казахскими рабочими общности своих интересов. Таким образом, на рыбных промыслах Урало-Каспийского бассейна возникли предпосылки для их совместной борьбы за лучшую жизнь в период общего революционного подъёма в России в начале ХХ века.
Новые горизонты
С установление в Северном Прикаспии Советской власти создавать рыбное хозяйство пришлось практически заново. В той ситуации стало понятно, что удовлетворить потребности молодой советской республики в продовольствии невозможно только за счёт продукции сельского хозяйства без дополнительной поддержки рыбными продуктами.
В 1918 году Совет народных комиссаров России создаёт межведомственное главное управление (Главрыба), в системе которого сконцентрировались все материально-технические ресурсы. Пред главком поставили ответственнейшую задачу: восстановить рыбное хозяйство, увеличить добычу рыбы и морского зверя, организовать охрану и надзор за рыбными запасами.
Началась национализация рыбной промышленности. Большое значение в закреплении её успехов имел созванный по инициативе В.И. Ленина 15 декабря 1918 года первый съезд ловцов и рабочих рыбной промышленности. Он и вынес решение о создании при Народном комиссариате РСФСР Главного управления и областных управлений рыбной промышленности на местах.
28 декабря 1920 года Совет труда и обороны принял постановление «О мерах, обеспечивающих успешность рыбных заготовок». Согласно постановлению, находящийся в распоряжении Главного управления рыбной промышленности, её местных органов и предприятий инвентарь, снаряжение и материальные ресурсы не могут изыматься и передаваться другим ведомствам, в том числе военным, морским, кроме случаев непосредственной неприятельской военной угрозы данному рыбопромышленному району.
Топливо и другие материальные ресурсы, указывалось в постановлении, перевозятся в первую очередь по железной дороге и водным транспортом. Перед Урало-Каспийским рыбопромышленным бассейном открылись новые перспективы.
(Продолжение следует)
