Запечатлённая слава
Его уже нет более десяти лет, но она бережно сохраняет всё, что им создано было на протяжении жизни. Ведь это, пожалуй, единственное, что теперь связывает её с ним. Даже съездить в Россию, в Переславль-Залесский Ярославской области, где он нашёл упокоение, ей весьма трудно по состоянию здоровья. Работ, выполненных в основном в графике, многие сотни и, взяв в руки ту или иную, она обязательно вспомнит, где и когда она создавалась, как шёл «процесс». И, конечно, в такие сокровенные минуты предстаёт перед ней он: ещё полный сил, с творческими планами и устремлениями…
Моя собеседница – Надежда Ефимовна Тихонова, уральский художник, много лет руководившая местной детской художественной школой. К ней домой меня привел недавно один прелюбопытный случай.
Весной минувшего года мне довелось принять участие в чествовании ветерана Великой Отечественной войны, участника Парада Победы в июне 45-го в Москве М.Г. Абдрахманова по случаю награждений его высокой правительственной наградой. В числе прочих подношений он в этот день получил и собственный портрет, автором которого был ныне покойный художник Вячеслав Тихонов. Когда фронтовику вручал дорогой подарок председатель областного общества инвалидов Ж.К. Кожжанов, на его лице, как мне показалось, появилось выражение удивления. Словно подарок этот был для него неожиданным.
И впрямь, более двадцати лет минуло с той поры, когда ему в течение одного или двух дней пришлось побывать в роли натурщика. Может быть, он, никогда не гнавшийся за славой, не согласился бы на это, однако в городской администрации сказали: не его одного будут рисовать, намечено создать целую галерею тех наших земляков, которые выросли и были призваны на фронт из Уральска и вернулись с победой в родной город.
В большой семье Абдрахмановых портрет мужа, отца и деда ныне висит на самом видном месте, наполняя гордостью сердца близких за боевое прошлое одного из представителей старшего поколения.
Мы с Надеждой Ефимовной достаем с полки, где они хранятся, «военные» вещи ее мужа и аккуратно раскладываем на полу.
– Всего на это дело у Славы ушло года два, не меньше, – вспоминает она. – А началось все с нашей героини – землячки Маншук Маметовой. Приближался какой-то ее юбилей. Мы с мужем оба работали в то время в художественной школе: я директором, а он преподавал изобразительное искусство в ее филиале при пятой городской школе. Я его попросила написать акварелью портрет девушки-легенды, что он охотно и сделал. Потом, – улыбнулась Надежда Ефимовна, – я ему подкинула еще одну идею – увековечить на полотнах кого-нибудь из клуба «Фронтовичка». Он начал с нескольких человек, а потом, уйдя в работу с головой, принялся рисовать остальных. А в то время, в первой половине девяностых, «фронтовичек» было, если мне не изменяет память, около сорока. Работы вместе с детскими рисунками о войне потом выставлялись неоднократно на выставках, и однажды мы со Славой даже получили за них денежную премию, не очень большую, правда, но она здорово нас выручила в те нелегкие кризисные времена.
Женщины, которые не раз смотрели в глаза смерти, прошли, что называется, огонь, воду и медные трубы, к предложению попозировать известному уральскому художнику отнеслись самым серьезным образом. Почти все просили изобразить их непременно с орденами и медалями, и если платье, в котором они пришли, не очень соответствовало торжественному моменту, то просили творца «одеть» их во что-нибудь более приличествующее. Нередко сеансы значительно затягивались, и чтобы лишний раз не мучить пожилых людей, В.А. Тихонов корпел в основном над головами, все же остальное дорисовывал потом, оставшись наедине с собой. Особенно тщательно он вырисовывал награды, для чего заранее составлял их списки по каждой из «фронтовичек».
Еще женщины просили Вячеслава Андреевича поменьше акцентировать внимание на их морщинах. Всем хотелось выглядеть как можно моложе. И если на листе ватмана действительно кто-нибудь из них получался моложе, это становилось предметом зависти других членов клуба.
О благом деле узнали в администрации города, поддержали его. Вот тогда и зародилась идея увековечить посредством изобразительного искусства всех здравствующих коренных уральцев-фронтовиков, или хотя бы большую их часть. Даже намекнули Вячеславу Андреевичу, что его труды, дескать, так или иначе будут материально вознаграждены. Раз к этому подключилась городская власть, то и работа пошла быстрее, возросло ее значение. Тихонову не приходилось уже самому намечать себе очередную «жертву» для многочасовых позирований. Ветераны войны обычно сами являлись к нему в строго назначенное время в художественную школу, где он создавал свою портретную галерею в свободное от основной работы время.
Нередко, терпеливо сидя перед художником, ветераны рассказывали что-нибудь интересное из своей фронтовой жизни, и потом Вячеслав Андреевич делился услышанным с женой. Один из них, фамилию его за давностью лет моя героиня не запомнила, поведал о таком случае.
Наш земляк служил в разведроте. Зимним вечером группа армейских разведчиков пробиралась глухим участком прифронтового леса. Во время движения уралец вдруг отстал, по нужде, что ли, свернул в сторону, – и всё… Мела густая поземка, быстро темнело под плотным лесным пологом, что лишь усугубляло положение бойца. Он заблудился. Вскоре его слух уловил протяжный волчий вой, а потом меж деревьев замелькали зеленые огоньки. Их становилось все больше, они приближались, окружали солдата с разных сторон. В его голове замельтешили тревожные мысли, перешедшие в страх и отчаяние. Вот от стаи отделился вожак, и расстояние между ним и разведчиком стало постепенно сокращаться. «Сейчас прыгнет и за ним последует вся стая», – подумал он. И тут с ним произошла странная метаморфоза. Мигом куда-то улетучился страх. Солдат двинулся в сторону хищника, тот не выдержал немого поединка с человеком, развернулся и увел за собой всю стаю.
Разведчик понял, что окончательно заблудился в глухой темной чаще, ночевать пришлось, поглубже зарывшись в снежный сугроб. На следующий день, помня, с какой стороны светило солнце во время вчерашнего их рейда, по положению дневного светила вышел на своих.
А кто-то из «фронтовичек» рассказывал, как во время боев им, медикам, нередко слышались знакомые голоса сослуживцев, молящие о помощи. Эти голоса, а может быть, лишь игра воспаленного воображения, разрывали сердце, заставляя рваться туда, под свист пуль и разрывы снарядов. А их, оберегая от смертельной опасности, удерживали: мол, еще рано, дождитесь конца боя или хотя бы когда неприятельский огонь ослабнет. В такие решающие, роковые минуты забывали про всякую опасность, мысль была одна – помочь товарищу, вызволить его из беды.
Разные люди смотрят на нас с больших плотных бумажных листов, каждый – со своим характером и сложными перипетиями судьбы. Но что их всех объединяет, этих людей, так это высокое осознание Победы, гордость за страну и свое боевое прошлое.
Скоро, в марте текущего года, Вячеславу Андреевичу Тихонову исполнилось бы 75 лет. Всего несколько месяцев ему было, когда на советскую землю хлынули фашистские полчища. Он рос в семье военного, проходившего службу под Ленинградом. С двумя маленькими детьми молодая женщина, его мама, пробиралась куда-то в восточном направлении, в Подмосковье, где жили родители мужа. То и дело беззащитные люди попадали под бомбежки вражеской авиации, безраздельно господствовавшей тогда в воздухе. Израсходовав весь боезапас, немецкие летчики, оскалив в идиотском смехе свои зубы – это было видно через стекла кабин, – очень низко летали над землей, наводя ужас на женщин, стариков и детей. Чудом тогда семья выжила, в полной мере испытав все беды и лишения военного лихолетья. И хотя будущий художник в ту пору был совсем маленький, это, безусловно, наложило определенный отпечаток на последующую его жизнь и творчество.
Портретная галерея героев войны – лишь небольшая часть творческого наследия, которое нам оставил В.А. Тихонов. Много рисовал Вячеслав Андреевич уральских казаков, детей, любимой темой его также была природа. Участвовал он и в реставрации храмов, для чего то и дело выезжал в Ярославскую область, богатую старинными культовыми сооружениями, там жили его родители…
– Однако к своей фронтовой серии у него было особое, трепетное отношение, – говорит Надежда Ефимовна. – Ею он как бы воздал должное людям, благодаря которым мы сейчас живем под мирным небом. Его даже не очень огорчило то обстоятельство, что его долгий и упорный труд так и остался невознагражденным. Он считал, что его портреты имеют особую, прежде всего историческую ценность, и не по отдельности, а вместе, в едином собрании. Многих, кого он увековечил в графике, уже нет с нами. Я хотела бы подарить оставленное мужем родному городу, области, и будь Вячеслав жив, он, думаю, полностью одобрил бы это решение. Дело только за одним: портреты, которых более ста, необходимо «одеть» в рамки, а на это требуется где-то 500-700 тысяч тенге. Жумажан Кожжанович Кожжанов пообещал оказать содействие в этом. Надеюсь, что так оно и будет.
Автор: Евгений Чуриков
Фото: Ярослав Кулик
Рисунки: В.А. Тихонова
