Замолвлю слово об отце
К 100-летию Гайсы Имангазиевича Уразалиева
Наверное, так уж устроен человек, что не в полной мере оценивает своих родителей при их жизни. Для меня он был просто папа. Близкий и родной человек, всегда весёлый и добрый. Я, конечно, с детства знал, что он большой начальник. В 1953 г. его избрали секретарём Кзыл-Ординского обкома партии. Этот период раннего детства запомнился как один непрекращающийся праздник. Люди устали от войны, от преодоления её разрушительных последствий, и страна стала оживать. Царила атмосфера товарищества и братства. В нашем доме постоянно бывали писатели и артисты: Б. Майлин, Х. Есенжанов, Б. Тулегенова, Р. Багланова, Е. Серкебаев, Г. Мусрепов, Б. Байкадамов, М. Шолохов, Д. Молдагалиев и многие другие. Их дружба продолжалась на протяжении всей жизни. Джубан Молдагалиев, например, из уважения к отцу, всегда приглашал меня на все праздники и семейные торжества, когда я проживал в Алма-Ате (1980-1985 гг.). А Габит Мусрепов сделал меня, вместо отца, главным сватом на свадьбе дочери Гаухар в 1985 году. Уже в Уральске, будучи завотделом пропаганды и агитации обкома партии, постоянно курировал пребывание в Уральске М. Шолохова, который часто проживал в последние десятилетия своей жизни в своём доме на Урале. Хорошо помню, кажется, я был в девятом классе, отец привёл в гости великого конферансье Бориса Брунова. Такого оглушительного смеха всех присутствующих я больше не слышал.
Только сейчас начинаешь понимать, какое это было могучее поколение людей, родившихся буквально с Октябрьской революцией. И не обязательно именно в 1917 году, Октябрь перевернул жизнь и сознание миллионов будущих советских людей. Не будь Октября, большинству населения Российской империи пришлось бы влачить рабское существование еще очень долго. Конечно, эксплуатация после революции какое-то время еще продолжалась. Мой дед Имангазы всю жизнь батрачил на местного купца в поселке Ахтуба Астраханской губернии. Пока в 1930 году не организовали колхоз, куда вступили родители. В детстве отцу также приходилось пасти хозяйский скот, работать в рыбацкой артели. Но, по его воспоминаниям, этот русский купец не был мироедом. Он в голодные годы помогал выжить умирающим, которые поступали в обозах в начале 30-х годов. В повозках было больше умерших чем живых, и он отпаивал истощенных ухой, откармливал рыбой. Спас таким образом сотни голодающих казахов.
Самой сокровенной мечтой отца было получить образование. Благодаря новой власти он учился в школе-семилетке и в 1935 году закончил Астраханский педагогический техникум. В этом же году поступил в Уральский педагогический институт. Он с улыбкой вспоминал, как добирались вдвоем с другом Ислямом Мухамбетовым, тоже известным в Приуралье человеком, где на попутках, когда пешком. Ютились в комнатушке (в настоящее время на углу ул. Карева и пр. Достык-Дружба). В то время практиковался бригадный метод обучения. Отец был бригадиром. За отличную учебу на третьем курсе его перевели в столичный пединститут в Алма-Ате. В 1939 году он с отличием его окончил. Готовился приступить к своей мечте – учить детей математике. Но тут срочно призвали в армию. Участвовал в освобождении Западной Белоруссии и Западной Украины. К этому эпизоду советской истории, последовавшего после пакта Молотова – Риббентропа, сложилось неоднозначное отношение. На Западе его трактуют как сговор Сталина с Гитлером. Отец всегда говорил, такой же пакт подписали Англия, Франция и в 1938 году даже Польша. И он приводил пример – фразу немецкого генерала Гудериана, объяснявшего неудачу своей танковой армии этим самым пактом. «Когда разрабатывался план «Барбаросса», нами предполагалось пройти около 1000 км, а в реальности, благодаря этому пакту, пришлось пройти 2000 км и это, конечно, не было легкой прогулкой».
Затем началась так называемая «Зимняя война» (Финская кампания). Отец вообще не любил рассказывать о войне, и я узнал об участии отца в двух кампаниях до Великой Отечественной войны из его автобиографии. Вспоминал о многочисленных потерях солдат из среднеазиатских республик. Если казахи еще как-то были приспособлены к зимним условиям, то узбеки, туркмены и таджики снега в глаза не видели, не говоря уже о лыжах. Как следствие было очень много погибших, особенно от «кукушек» (финских снайперов). Но позже прислали пополнение из сибиряков, прирожденных охотников, и ситуация поправилась. «Не отодвинь тогда границы, не быть и северной столицы», – так любили говорить бойцы.
В начале 1941 года была демобилизация. После службы в армии, ему присвоили звание лейтенанта. Уволившись в запас, вскоре получил назначение в распоряжение Джамбулского облоно. Но учительствовал недолго. Как коммуниста, фронтовика его выдвинули на советскую работу. И вскоре избирают секретарем Джамбулского облисполкома. Созидательную работу по индустриализации, коллективизации сельского хозяйства недавно созданной области прервала Великая Отечественная война. Началась мобилизация военных и трудовых ресурсов и перевод экономики на военные рельсы. Двадцатитрехлетний лейтенант запаса, конечно, рвался на фронт, но существовало строгое распоряжение генерального секретаря ВКП(б), Председателя Совета министров СССР И.В. Сталина: «Все партийные, советские, хозяйственные кадры должны оставаться на местах для нужд фронта». Все для фронта, все для Победы! – под таким девизом шла огромная, изнурительная работа в тылу. Отец как-то обронил о том времени: ему приходилось жить в кабинете, даже смастерить умывальник из большой жестяной банки.
В 1942 году наконец ему разрешили уйти на фронт, учитывая его военный опыт. Отучился в высшем военно-политическом училище бронетанковых войск в Нижнем Новгороде, по ускоренному годичному курсу. В 1943 году он в составе 360-го гвардейского Оршанского полка сначала был заместителем командира роты по политической части. Затем комсоргом батальона, а в конце войны старший лейтенант – агитатор полка. Участвовал в битве на Сандомирском плацдарме по побережью реки Висла. 15 сентября 1944 года полк награжден орденом Александра Невского за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецкими захватчиками за город Остроленка и за проявленные при этом доблесть и мужество. Полк 19 февраля 1945 года за образцовое выполнение задания командования при прорыве обороны южнее города Варшавы награжден орденом Кутузова второй степени. Полк 20 мая 1945 года за доблесть и мужество, проявленные при прорыве обороны немцев и наступлении на Берлин, награжден орденом Суворова второй степени.
Судя по датам, отец принимал участие во всех этих сражениях. Люди старшего и среднего поколения хорошо помнят фильм-эпопею «Освобождение», где запечатлен ярчайший эпизод подготовки прорыва обороны Берлина. Я сам смотрел этот фильм будучи студентом в Москве. Этот эпизод запомнился мне больше всего, и я никогда не думал, что отец является участником этой гениальной задумки маршала Жукова. Приведу отрывок из воспоминаний самого Гайсы Уразалиева: «Полк наш, переправившись через реку Одер, в ночь с 13 апреля 1945 года вышел на исходные позиции в район Визенау и вошел в оперативное подчинение 49-й стрелковой дивизии. Наступление с Одерских плацдармов 16 апреля 1945 года. Сначала артподготовка пять часов. От выстрелов тысяч пушек, минометов и наших легендарных «Катюш» ярко озарилась вся местность, а вслед за этим раздался потрясающий силы грохот разрывов снарядов и авиационных бомб. Мы были свидетелями и воочию видели необычайное зрелище севернее от нашего Франкфуртского плацдарма. Это были те самые 140 зенитных прожекторов, светивших с Кюстринского плацдарма, которые ошеломили врага, внезапно осветив позиции противника и объекты атаки. Через полчаса после начала артподготовки наш полк, подавив огневые точки на переднем крае, обеспечил продвижение стрелковых частей».
Я как-то спросил, за что он лично был награжден боевыми наградами. Отец ответил, что «они часто отрывались от своей армии, глубоко вклиниваясь в тылы противника, порой по сто с лишним километров. Иногда боеприпасы были на исходе. Однажды вызвал меня командир полка и говорит: «Старшой, ты у нас шустрый малый, вот тебе задание – дуй за обозом со снарядами, с местностью знаком, постарайся привезти без потерь». И вот под сплошным обстрелом из орудий и минометов мне приходилось не раз доставлять десятки грузовиков с боеприпасами до наших самоходок и ИСУ-152, которые уничтожали немецкие танки («Тигры» и «Пантеры»), не оставляя им никаких шансов. Вот за эти «подвиги» меня наградили орденом Великой Отечественной войны первой степени, орденом Красной Звезды и девятью боевыми медалями».
На вопрос о том, что ему больше всего запомнилось на войне, он рассказал такой случай: «Стояли в лесу в Белоруссии, читал сводки с фронтов бойцам на самоходке. Тут меня окликает с командного блиндажа земляк: «Гайсике, командирге!». Я прыгаю в окоп, и в ту же секунду взрыв. Оглушенный, встаю, оглядываюсь, нет ни башни, ни бойцов. Это было очень жутко, только что были живы товарищи и в один момент их не стало. Всех накрыло тяжелой миной». Я спросил, а о чем ты мечтал больше всего. «Выспаться в избе на простынях, вот о чем мечтал не только я, но и все солдаты. Иногда нам месяцами приходилось ночевать в окопах или на броне».
Был ранен в апреле 1945 года, на марш-броске, уже в Германии, находясь на броне самоходки. Ранение в грудь от разрыва шального снаряда. После операции лечился в полевом госпитале, через неделю сбежал с больничной койки. Догнал свою часть под Берлином. После взятия Берлина он, как многие тысячи советских солдат и офицеров, расписался на стене Рейхстага: «Гвардии старший лейтенант Гайса Уразалиев, Казахстан». А затем дошли с полком до Эльбы.
Сколько себя помню, отец много читал. Куда бы ни ездил, отовсюду привозил книги, особенно из Алма-Аты, Москвы, Ленинграда. Оформлялся на все подписки, какие только возможно, и это была единственная сфера, где он использовал свое служебное положение. Словом, у нас дома была огромная библиотека, где собралась почти вся классика мировой и советской литературы. Особо увлекался мемуарами генералов и маршалов СССР, наряду с воспоминаниями и немецких военачальников. Об этом знали буквально все вокруг и старались привозить редкие и популярные книги. Кстати, я и две мои младшие сестры научились читать и писать в 5 лет, благодаря, наверное, этим книгам. От этого приходил в изумление мой дед Карабала, который и в 100 лет оставался неграмотным.
Закономерно, что отец, после ухода из партийного аппарата, где в последние годы занимал высокий пост председателя партийной комиссии сначала областного, а затем и городского комитета партии, стал первым председателем Уральского областного общества книголюбов. Еще одной страстью стало увлечение садоводством и огородом, после того как в начале 70-х годов партийным руководителям позволили иметь дачу, но строго регламентированную: 6 соток, домик 4х6 и ни сантиметра больше. Я как-то пытался уговорить пристроить хотя бы веранду, но это было бесполезно. Он вообще был очень щепетилен в материальных вопросах. Вопреки всем измышлениям о якобы поголовных излишествах, отец и подавляющее большинство партийных руководителей очень принципиально подходили к вопросу получения материальных благ. Еще с Кзыл-Орды он привез с собой коробку с пачками квитанций, накладных, где аккуратно складывал по месяцам и годам. Если что-нибудь предлагали бесплатно, отец всегда поворачивал «доброхотов» назад. Помню, в конце 70-х было поветрие, когда руководители брали в личную собственность автомашины (раньше им запрещалось иметь что-либо в собственности), я загорелся и с этим – к отцу. Он так посмотрел, что у меня пропало желание иметь машину надолго. «Я не для того всю жизнь берег свою честь, чтобы под конец замарать ее навсегда!». Он и матери запретил что-то принимать в благодарность за спасенных детей. Екатерина Имангалиевна Карабалина была с 1961 по 1983 годы главным педиатром области и практикующим врачом, а затем заместителем главного врача областной детской больницы до пенсии. Какое-то время работала врачом и на пенсии. На ее счету, без преувеличения, сотни сохраненных и здоровых детей. К слову сказать, по данным ВОЗ на 1981 год в Уральской области были лучшие детские показатели в мире. Может, поэтому тогдашний министр здравоохранения КазССР, ныне президент казахской академии питания Шарманов предожил ей пост главного педиатра республики. Но чтобы «не умалить» авторитет отца, она отказалась.
Для всех, кто знал моих родителей, они были неразделимы. Это действительно редкий союз людей, которые жили не только для своей семьи. Это удивительный сплав воина, партийного солдата и врача от Бога.
Еще раз приходится удивляться этому легендарному поколению, которое в 19 лет участвовало в военных кампаниях, строило социалистическое государство, мобилизовало народ на отпор самому страшному врагу – фашистской Германии. Благодаря им и наша республика получила путевку на развитие и светлое будущее.
Гали Уразалиев
Фото из семейного альбома автора
