Война без линии фронта
Отношение к войнам и терактам на чужой территории у нас приблизительно такое же, как к чужой беде: сочувствуем, сопереживаем, но при этом считаем, что с нами-то такого не случится. А оно случается.
Казахстан долго не обращал внимания на деятельность зарубежных религиозных течений на своей территории, а террористическим актам то ли не придавали значения, то ли не хотели портить имидж стабильной страны, называя убийства полицейских и взрывы «криминальными разборками» и «самоподрывами».
Но для людей трезвомыслящих сомнений не было: какой самоподрыв, если он пришел, опоясанный взрывчаткой, в здание, и ни какое-нибудь, а КНБ, как это было два года назад в Актобе и Алматы. Потом были еще взрывы в Атырау. Нет, в этой войне с террором отсидеться не удастся никому.
Недавно произошел теракт в Петербургском метро, унесший жизни полутора десятка человек. А ведь Россия, пережившая серию страшных атак террористов, начиная с 90-х годов, когда вооруженные подонки захватывали школы и роддома, вроде бы научилась их предотвращать. Но даже Израиль, где созданы беспрецедентные меры безопасности, где каждый школьник обучен тому, как распознать террориста, не в состоянии полностью предотвратить это зло. Израиль – маленькая страна с населением, постоянно живущим в ожидании нападения, готовым его отразить, с детства обученным, как нужно в этом случае действовать. Казахстан большой, затеряться легко. И население непуганое, знакомое с этой бедой издалека .
Я это не к тому, что нужно ходить и оглядываться, всех подозревать и дрожать от страха. А к тому, как предотвратить это зло. Потому что те, кто взрывал машины и здания в Алматы, Актобе, Атырау – не какие-то инопланетяне и даже не иностранцы, а наши с вами сограждане, на вид вполне нормальные молодые ребята. Как они оказались в той среде, где взрывают невинных людей, отрезают головы, разрушают древние святыни, там, где царит абсолютное зло, власть дьявола? Кто их вербует и зомбирует? Чем соблазняют? Неужели они действительно верят, что, разорвав себя в клочья и убив невинных людей, прямиком отправятся в рай, где их ждут сто девственниц и прочие прелести? Террористом, взорвавшим бомбу в вагоне Петербургского метро, оказался обычный парень, получивший российский паспорт, на вид простой столичный студент, родом из Узбекистана. На родине все в недоумении: и родители, и учителя. Мол, рос, как все, учился средне, занимался спортом.
Называют разные причины того, почему молодые люди уходят туда. И естественную для молодых тягу к романтике (хотя какая романтика в отрезании голов?), и социальное неравенство (мол, у богатых ровесников есть все, а им тоже хочется), и обещание установления всеобщей справедливости (какая справедливость в уничтожении невинных?). Но ни одна из них в нормальном сознании не укладывается. Значит, сначала нужно изменить сознание, промыть мозги до такой степени, что однажды человек наденет на себя пояс из взрывчатки и пойдет убивать. И найти тех, кто это делает – самое трудное и самое главное.
Хватит прятать голову в песок, пора прямо взглянуть в глаза этой опасности. Потому что наш «островок стабильности» в этом бушующем войнами и терактами мире может взорваться в любую минуту. С этим международным злом бороться можно только совместными усилиями со спецслужбами других стран.
Мы не знаем, сколько террористических актов удалось предотвратить нашим спецслужбам. Но мы хорошо знаем, когда преступникам удается их реализовать. И предотвращение этого во многом зависит от нас с вами, от готовности населения быть чуточку внимательней к тому, что происходит вокруг, и ответственней.
У меня был неприятный инцидент в московском метро в 90-х годах. Оставив сумку на сидении, я сделала порывистое движение в сторону дверей, чтобы посмотреть схему метро, а ко мне вдруг кинулись люди и схватили за руки. Я ничего не поняла, а люди потом извинялись: «У нас ведь недавно метро взорвали». А ведь я вроде и по возрасту, и по внешности на террористку мало похожа.
Москвичам нужно было пережить несколько терактов в метро, электричках и на массовых мероприятиях, чтобы стать такими бдительными и осторожными. Не будем дожидаться такого опыта.
