«Вице-король Штирии»
Малоизвестные страницы биографии писателя-фантаста А. Казанцева
Весной 1945 года инженеру-майору Александру Петровичу Казанцеву досрочно присваивается звание полковника (минуя промежуточное звание инженера-подполковника). Он, уроженец Акмолинска, выросший в казахстанских степях, в 1930 году закончил Томский технологический институт, принимал участие в первой пятилетке в качестве главного механика Белорецкого металлургического комбината. В 1936-м написал свой первый роман – «Пылающий остров». В годы Великой Отечественной войны участвовал в испытаниях военной техники.
И вот накануне Победы Казанцев отправляется в Австрию. В Вене ему вручили правительственный мандат уполномоченного Государственного Комитета Обороны.
Особое задание
В новеньких полковничьих погонах с группой генерала Гамова он выехал поездом через Румынию, перешедшую затем в лагерь антигитлеровской коалиции, в дымящийся после боёв Будапешт.
На улицах множество прохожих. Казанцев задержался у газетного лотка и обомлел: продавалось свежее издание на венгерском языке «Путешествие на Марс» Алексея Толстого («Аэлита»!) Так, в дыму войны, он встретился снова с любимой фантастикой! Когда-то вернётся к ней?
Полковнику Казанцеву вменялось в обязанность находиться при командующем 26-й армией генерал-лейтенанте Гагине и вместе с приданной группой офицеров обеспечить демонтаж в Штирии (Австрийские Альпы) оборудования предприятий концерна Германа Геринга.
«До той поры я никак не подозревал, что первое в рейхе лицо после Гитлера, кричавшего о «национальном социализме», на деле оказалось столь сказочно разбогатевшим капиталистом (бандитски присваивал себе капиталы и заводы!)», – писал Казанцев в автобиографической повести «Пунктир воспоминаний» (А. Казанцев, в книге «Льды возвращаются», Москва, «Молодая гвардия», 1981, стр. 506).
Но как перевозить тяжёлое оборудование? Ни вагонов, ни паровозов. Пришлось самолично распорядиться о пуске в ход бездействующих паровозо- и вагоноремонтных заводов. Промышленные объекты Штирии заработали. Энергичного бородатого советского полковника видели то на одном, то на другом проблемном участке. Австрийские рабочие очень обрадовались: жизнь возрождается! В шутку они прозвали Казанцева «вице-королём Штирии».
Вскоре поезда, укомплектованные пригодными вагонами, появились на территории заводов Геринга. Оборудование следовало демонтировать и погрузить. Казанцев с самым свирепым видом вызывал к себе трясущихся от страха геринговских специалистов. Оказывается, их запугали россказнями, будто они предстанут перед самим переодетым маршалом Толбухиным. Но Казанцев просто предупредил инженеров, что всё оборудование они должны только демонтировать. Перепуганные инженеры удалились и с немецкой педантичностью выполнили приказ.
Со «скоростью света»
Однако в задачу группы входил не только демонтаж оборудования. Полковнику Казанцеву, его другу Николаю Зосимовичу и подполковнику Илье Коробову удалось совместно с австрийскими инженерами в кратчайший срок запустить паровозо- и вагоноремонтные заводы всей Штирии, заложив тем самым основы возрождения австрийской промышленности.
Выполнение всех этих задач требовало огромного напряжения и быстрого передвижения по альпийским дорогам Штирии. На трофейной малолитражке «оппель-олимпия» Казанцев носился в Вену и обратно. Сидя за рулём, он не очень-то считался с дозволенными скоростями, тем более что на лобовом стекле машины виднелся правительственный пропуск на право проезда через все контрольные пункты без предъявления документов. И однажды поплатился за эти скорости.
Казанцева вызвали к начальнику тыла генералу Петрову. Тот начал распекать полковника, что не смог догнать «оппель» на своём «хорхе». Тщетно было убеждать генерала, что «олимпия» не в состоянии развивать скорость свыше 160 км/ч (как он утверждал). Генералы не ошибаются. Тем более, что имеют право отобрать «провинившуюся» машину, спешив строптивого полковника.
Обратно Казанцев ехал на попутных машинах. Гагин, узнав о случившемся, вызвал к себе гонщика, выслушал его, похохотал и тут же «наградил» новой «олимпией», наказав: «Гоняй, шею не ломай и генералов не перегоняй!».
Гонять, конечно, Александру Петровичу пришлось, иначе он не успел бы выполнить все возложенные на него обязанности. Но генералов старался не перегонять.
«Англичанка обманула!»
Вскоре Казанцева ждал новый «сюрприз». Его старый друг по Томску и Белорецку подполковник
Н. Поддьяков, случайно оказавшийся в группе Казанцева, принёс найденное на территории порученного ему завода в Капфенберге письмо на немецком языке, подписанное генералом Schkuro. Неужели тем самым Шкуро?
Кто во время Гражданской войны не слышал этого устрашающего имени?! Но Штирия, немецкая армия? Вскоре всё прояснилось. Полковник Казанцев собственными глазами повидал белогвардейского генерала, одетого в немецкую форму, а также атамана Краснова, как писал Казанцев, «тоже кровавого страшилища для донского казачества».
Вскоре Казанцева поставили в известность о готовящейся операции, которая затрагивала территорию подведомственной его группе завода в Юденбурге.
Город разделён горной речкой с высокими берегами. На одном находится завод, а на другом… английские войска, размещённые в городских домах. Англичане сообщили нашему командованию, что в их расположении окружён немецкий конный корпус генерала Шкуро. Он входил в состав армии предателя Власова, пленённого со своим штабом в Праге как раз 26-й армией. Об этом её командующий Гагин уже успел рассказать Казанцеву.
Но тут случилась заминка. Шкуро, белогвардеец в гитлеровской форме, наотрез отказался разоружить свой 70-тысячный корпус. А ведь англичане разработали план бескровного усмирения упрямого генерала. Тогда союзники предложили советской стороне «разыграть» начало боевых действий между нашими и английскими войсками, о чём так мечтали разбитые фашистские главари.
Английское командование поставит в известность генерала Шкуро о «случившемся» и предложит его корпусу принять участие в развязанных боях в составе британских сил. Для выполнения плана требовалась территория ещё не демонтированного завода в Юденбурге. Так вот зачем вызывали Казанцева!
И полковник вновь погнал туда с представителями штаба армии на новой «олимпии». Уже по пути поднимали по тревоге войсковые части, уже слышались залпы орудий. Специально для Шкуро. И он канонаду услышал. Как и следовало ожидать, генерал с радостью согласился воевать вместе с англичанами против русских.
Шкуро объяснили: у англичан свои правила, свои незыблемые традиции. В составе британских войск не может находиться подразделение или соединение, солдаты которого одеты во вражескую форму и вооружены вражеским (немецким) оружием. Генерал Шкуро посчитался с английскими причудами: не всё ли равно, как быть одетым и из чего стрелять). И согласился: пусть его кавалеристы временно пересядут в грузовики, переоденутся в английскую форму и перевооружатся в двух пакгаузах, как ему сказали, расположенных на противоположных берегах реки.
Неизвестно, как вели себя Шкуро и его солдаты, когда у них на английской стороне забирали оружие – сам Казанцев при этом не присутствовал. Но он описывает следующий эпизод.
Полковник увидел идущую впереди автоколонны легковую машину, пересекшую мост с английской стороны. Она остановилась, окружённая пограничниками. Маленький человек в форме немецкого генерала вышел из машины, сердито хлопнув дверцей.
С заднего сиденья выбрался седой плотный атаман Краснов в казачьей фуражке с красным околышем. Увидев зелёные фуражки с красными звёздочками, выругался и сказал так, что и Казанцев с товарищами услышали:
– Опять эта сволочь-англичанка обманула!
Шкуро помалкивал. Затем по мосту двинулись грузовики, набитые разоружёнными шкуровцами. Они ждали нового оружия, но увидели его в руках советских солдат, встречи с которыми так страшились.
Потом, как пишет Казанцев, «с группой офицеров мы ходили по цехам, куда пограничники отконвоировали людей с крысиными взглядами, одетых в крысиную форму. Слышался отборный мат и блатной жаргон, на котором объяснялись между собой эти отбросы, предавшие Родину. Кто они? Уголовники? Обманутые? Измученные в плену или искатели лёгкого пути? С каждым будут разбираться особо на суде. Но всем им вместе произнесён приговор истории. Потом ещё долго через Брук-на-Майне гнали табуны трофейных коней» (стр. 510).
Кстати, о Бруке. Там находилась штаб-квартира группы Казанцева. Так уж сложилась ситуация, что ему, как старшему по званию, привелось на некоторое время стать комендантом этого города. Заниматься не только военными, но и хозяйственными, социальными вопросами.
Вот такая получилась у полковника Казанцева командировка в Штирию. Там он и встретил известие о Победе.
Гипотез жженье…
После выполнения задания правительства Казанцев в Румынии попал в автокатастрофу, получил 18 ран. Оперировали его без наркоза. И вот дождливым августом 1945-го он услышал по трофейному радио сообщение на английском языке, что на Хиросиму американцами сброшена атомная бомба. Затем сгорел в атомном кошмаре город Нагасаки.
После войны, в 1946 году, он напишет знаменитый рассказ «Взрыв» о катастрофе над Подкаменной Тунгуской 30 июня 1908 года. «Анализ показаний сейсмографов, отметивших атомный взрыв в Нагасаки, с поражающей точностью воспроизвёл картину записей 30 июня 1908 года…» Впервые в литературе, в упомянутом рассказе, говорилось о ядерной цепной реакции взрыва, погубившего в 1908 году над тайгой перед спуском на Землю инопланетный корабль…
Гипотеза Казанцева дала мощный толчок исследованиям, в тайгу ринулись десятки экспедиций. Присылал свою и генеральный конструктор Сергей Королёв… Бывший военный инженер Александр Казанцев полностью посвящает себя научной фантастике. Широкую известность приобрели его романы «Арктический мост», «Подводное солнце», «Сильнее времени», «Фаэты»… В них и других произведениях многие образы, мысли, идеи (советско-американское сотрудничество) навеяны войной и тем, что людей объединяло, а не вызывало вражду. Примером в этом стал сам Александр Петрович Казанцев, «вице-король Штирии».
