В дружбе с металлом

Дзинь-бум! Дзинь-бум! В цехе тихо и спокойно не бывает. Бьются о наковальню молотки, звенит под тяжестью железо. Искры, как брызги праздничного салюта, разлетаются в разные стороны, возвеличивают мастерство кузнеца. Удар. Удар. Удар. Еще немного и раскаленный металл не выдерживает, поддается напору, железо приобретает нужную форму.

Равнодушно смотреть на работу кузнеца Олега Карпова невозможно. Зрелище завораживает. Фотограф не упускает момент, в кадр попадает каждый взмах руки, все озарено языками пламени из печи. Не отрываясь от работы, мастер рассказывает о таинствах своей редкой и по-настоящему мужской профессии…

В большой, просторной кузнице самая что ни на есть рабочая обстановка, всюду железо, инструменты, частично или полностью – готовые изделия. В центре горн – сердце кузницы. Здесь используется технология, которой пользовались еще сотню лет назад. Огонь в печи поддерживают угли. Словно гоголевский Вакула, Олег неторопливо подсыпает уголь в печь, увеличивает подачу воздуха. Языки пламени тут же начинают плясать веселее.

С металлом он не работает — дружит. Иногда разговаривает.

– Иначе нельзя, у железа тоже есть душа, – делится секретами мастер.

Со стороны это может показаться странным, но когда видишь красоту готовых вещей, понимаешь: перед тобой произведения искусства.

О его мастерстве говорят заказчики, и свидетельствует застывший металл: ажурные ворота с гроздьями винограда, розы с тонкими и нежными листочками (на стеблях даже есть шипы), замысловатые узоры. Характеристику мастеру дают те, кто работает с ним плечом к плечу ежедневно:

– Олег скромный и открытый человек, радушный и улыбчивый. Талантливый!

Уникальность его и в том, что специально ремеслу он нигде не обучался. Самоучка, азы кузнечного дела постигал у известных кузнецов в Санкт-Петербурге, в том числе у Анатолия Михайловича Беланова. Год ходил у него в подмастерьях: подносил, подавал и запоминал все тонкости непростой науки. Несколько месяцев работал с известным в России мастером Тимофеем Силигом.

– Вот где настоящие таланты! – восхищенно продолжает Олег. – Грубо говоря, я им просто уголь подносил, но даже и этому был рад. Они профессионалы. Тимофей окончил художественно-промышленное училище имени В. Мухиной. В его руках металл превращается в настоящий шедевр.

До многого я, конечно, доходил сам, методом проб и ошибок. Узнавал из специальной литературы. Но главное пробовал, набивал руку. Брал инструмент и работал.

На первый взгляд, он совсем не похож на кузнеца, в привычном для многих образе. Нет косой сажени в плечах и кожаного длинного фартука, специальных рукавиц. Но всякие сомнения уходят после того, как мастер берет в руки молот.

– В джинсе работать удобнее. Это же самая лучшая одежда для кузнеца. Ткань плотная, не прожжешь, – ловко подкидывая топливо в печь, делится Олег. – А перчатку я одеваю, но только на одну руку, это тоже привычка. Фартук не люблю. Он сковывает движения, а мне воля нужна. Полет! (улыбается).

Мехов у горна нет, поддув печи осуществляется электрически. Температура зашкаливает за 1200 градусов. Производство вредное. В воздухе витают отходы горения, вся таблица Менделеева, и мастера об этом знают.

– Ну, а что сейчас не вредно? Неужели легче заниматься делом, которое тебе совсем не по душе, – удивляется Олег. – А тут я получаю удовольствие, занимаюсь творчеством.

Процесс на первый взгляд несложный. Сначала рождается рисунок. Этим чаще всего он сам и занимается, потом куются отдельные детали. Человеку постороннему, глядя на всю эту груду металла, сложно представить, что из всего этого может что-то выйти. А у него в голове картинка давно сложилась.

Испокон веков кузнечное ремесло ассоциировалось с магией. Да и как могло быть иначе, если в мастерской творились непонятные вещи. Неукротимая огненная стихия становилась послушной, самый прочный металл плавился и переходил в жидкое состояние, бесформенные куски железа превращались в вещи неописуемой красоты. Мастерство удивляло, восхищало и вызывало вопросы: каким образом из куска холодного неподатливого материала получаются изящные вещицы, которые одним своим присутствием создают атмосферу тепла, уюта и комфорта?

– Больше 23 лет я работаю кузнецом, – постукивая по железу, вновь рассказывает Олег. – Началось с того, что совершенно случайно попал в кузницу. Лихие 90-е, безработица, производство останавливалось. Необходимо было что-то делать, с чего-то начинать. Я увидел, как работает Анатолий Михайлович и «заболел». Мне понравилось это дело. Даже просто наблюдать за тем, как маэстро работает было одно сплошное удовольствие. Это как песня, магическая и волнующая. Я не мог оставаться зрителем, когда кругом такое творилось. Сам взялся за дело. Профессия кузнец – редкая. Многие удивляются, наивно полагая, что таких специалистов уже давно нет. Уверяю, что мы есть и шагаем вместе со временем, совершенствуем свое мастерство. Чего только не делают современные мастера! Это можно понять на выставках. Я сам неоднократно принимал в них участие в Санкт-Петербурге и на Соловках (на севере он жил несколько лет). Демонстрируются совершенно уникальные произведения художественной ковки. Что-то подобное я бы хотел организовать в нашем городе. К тому же Мастера с большой буквы у нас есть. Есть и интерес к этому делу, и спрос на продукцию. Сегодня огромное количество любителей старинных (или под старину) вещей заказывают фонари, ажурные садовые скамейки, изящные каминные принадлежности. Люди понимают: железо – это солидность и прочность. Поэтому в больших домах многие хотят иметь кованые элементы.

Самая крупная работа, которой занимался Олег и которую может увидеть каждый горожанин, – украшенная ажурным кованым металлом дверь в храм Никольской церкви.

– Тут целиком и полностью моя работа, начиная от рисунка, – говорит он. – На это ушло у меня более двух недель. Я рад, что мое творчество могут оценить горожане.

Олег потомственный казак, все его предки с Урала. Отсюда, считает он, любовь к рыбалке и охоте.

– Я жил в разных местах, – сказал он. – Видел красоту разных городов и краев, но все-таки самое прекрасное это то место, где ты родился.