В белоснежных полях под Москвой…
К 75-летию битвы за Москву вышел фильм о 28 панфиловцах. Его в Астане посмотрели два президента – Н. Назарбаев и В. Путин. А в либеральной прессе не прекращается клевета на наших героев и «разоблачения» их подвигов. Гастелло «промахнулся», когда бросил свой горящий самолет на немецкую танковую колонну, Матросов «поскользнулся», когда закрыл своим телом фашистский дзот, Зоя Космодемьянская никого не выдала, потому что была шизофреничкой в коматозном состоянии, а 28-ми панфиловцев вообще не было!
«Нет, не могли 28 бойцов на несколько дней остановить наступление такой мощной армии и уничтожить целую колонну танков, это вранье, коммунистическая пропаганда!» – захлебывается в негодовании либеральная пресса. Их действительно было не 28, а, по меньшей мере, сто. Целая рота героически сражалась у деревни Дубосеково и остановила фашистов. И разве то, что их было больше, как-то умаляет подвиг?
Но почему именно 28? В фильме прибывший на место военный корреспондент «Красной звезды» становится свидетелем того, как хоронят погибших оставшиеся в живых. Насчитывает 28 тел. Видимо, не желая разрушить этот миф, комбат Панфиловской дивизии Бауржан Момыш-улы в своей книге «За нами Москва» тоже пишет: «Их было двадцать восемь». Да какая теперь разница, сколько их было? Главное – они выстояли и победили. С гранатами, миномётами и винтовками победили танки.
Момыш-улы вспоминал: «Разгорелся неравный бой пехоты с танками. Пока танки ползут в восьмидесятиста метрах от траншеи, бойцы ведут огонь по смотровым щелям. Несколько танков останавливаются. Видимо, брызгами шлепающихся о броню пуль поражён водитель или наводчик. Другие, скрежеща гусеницами, идут прямо к траншеям. И вдруг – несколько одновременных взрывов под танками, и у самого бруствера задымили, а потом запылали передние танки».
А до смерти четыре шага
Комбат описывает гибель политрука Клочкова. Того, кто произнес знаменитую фразу: «Велика Россия, но отступать некуда: позади Москва!»
Раненый, он бросается со связкой гранат под танк.
Легендарный политрук Клочков до войны работал в Алма-Ате заместителем управляющего трестами столовых и ресторанов. И вообще 316-я дивизия была сформирована в Алма-Ате наспех. Когда генерал Панфилов пришел в военный комиссариат Казахстана к инструктору Момыш-улы, он сказал: «В дивизии нас пока только трое: я, майор Стариков и вы». Дивизия была сформирована из сугубо штатских людей, и в короткий срок ее нужно было обучить хотя бы элементам военного дела. И это Панфилову удалось, что тоже вызывает недоверие у тех, кому хочется развенчать героев.
Генерал Панфилов сумел из необстрелянных, сугубо мирных людей сделать бойцов, которые в решительный момент не дрогнули перед элитными бронетанковыми частями вермахта.
Панфилов был опытным воином. С немцами воевал еще в первую мировую, пройдя путь от рядового до фельдфебеля. В гражданскую воевал на стороне красных, в том числе командовал ротой, а потом взводом в 25-й Чапаевской дивизии. Панфилов стал прообразом героя фильма «Офицеры», генерала-танкиста, роль которого сыграл Георгий Юматов (актер, кстати, тоже фронтовик). Панфилов также, как герой фильма, прошел путь от рядового до генерала и весь свой богатый боевой опыт использовал в этом решающем сражении под Москвой.
«Под Волоколамском особенно отличились части 316-й стрелковой дивизии, которой командовал генерал И.В. Панфилов, курсантский полк под командованием полковника С.И. Младенцева и артиллерийские противотанковые полки. В течение семи дней воины этих частей, отбивая непрерывные атаки трех пехотных и двух танковых дивизий противника, удерживали район Волоколамска. При этом они уничтожили до 80 танков и несколько батальонов пехоты». (История Великой Отечественной войны)
Военные историки отмечают, что Панфилов впервые широко применил «систему глубоко эшелонированной артиллерийской противотанковой обороны». Об этом пишет в своей книге и Момыш-улы: солдаты создали целые лабиринты траншей и перемещались в них во время боя. «Наши орудия не привязаны к колу, а могут свободно маневрировать… наши орудия эшелонированы в глубину местности и могут взаимно поддерживать друг друга и держать под огнем шоссе…»
Комбаты Панфилова умело использовали в боях подвижные отряды заграждения. И семь дней дивизия Панфилова вместе с курсантским полком Младенцева отбивала атаки многократно превосходящих сил противника на подступах к Волоколамску. Возможно, эти семь дней и решили исход битвы под Москвой.
Газета «Известия» 5 ноября писала: «… поистине героически дерутся бойцы и командиры Панфилова. При явном численном перевесе в дни самых жестоких атак немцы сумели продвинуться вперед только на полтора километра в сутки. Эти полтора километра дались им очень дорогой ценой – земля буквально сочилась кровью фашистских солдат».
Конечно, земля сочилась кровью и наших солдат. Через два дня после боя под Дубосеково погиб и генерал Панфилов.
«Весь личный состав нашей дивизии, состоящий из многих национальностей, звал его каждый по-своему: русские – отцом, украинцы – батькой, казахи и киргизы – аксакалом, узбеки и уйгуры – дадой. Такое почтительное имя не каждый генерал заслужил!» – вспоминал Момыш-улы.
В фильме очень точно воссоздана местность и картина боя. Пригодились воспоминания нашего земляка. Вот как он описывает это:
«Впереди – лента железной дороги. Она правильной дугой возвышается над горизонтом. Торчат несколько домов под черепичными крышами. По сторонам этих домов вытянули свои шеи полосатые журавли шлагбаумов. Это разъезд Дубосеково. Траншеи, стрелковые ячейки запорошены снегом. В ячейках – бойцы в полушубках. … Вдруг загрохотали, подобно раскатистому грому залпы сотен орудий. То со свистом, то с воркующим шелестом полетели снаряды, с воем – мины. У огневых позиций нашей артиллерии забарабанили сотни взрывов. Глухие от фугасных снарядов, они выворачивали землю, вздымались густым черным вихрем… Зловеще-жуткая симфония выстрелов, воя и взрывов… продолжалась минут двадцать. Все обрушилось на опушку леса, откуда прямой наводкой вела огонь наша артиллерия … Несколько танков, идущих впереди пехоты, завертелись волчком, обволакиваемые густым дымом и, изуродованные, неподвижно застыли на месте».
В фильме есть знаменательный, на мой взгляд, эпизод. Два бойца заряжают орудие, и один говорит другому: «Ну, сейчас мы покажем этим фрицам, как русские воюют!» На что второй замечает: «Вообще-то я – казах!». «А что казахи – не русские?», – с ходу говорит первый. А потом, подумав, добавляет: «Вот когда за Казахстан воевать будем, все будем казахами».
Конечно, это режиссерский вымысел. Но насколько точно он отражает то состояние общности и единения, когда никто не думал о том, какой он национальности, а только о том, чтобы во что бы то ни стало остановить общего врага. Казахстану воевать не пришлось. Потому что там, на подступах к Москве, Ленинграду, Сталинграду фашисты были остановлены русскими, казахами, белорусами, украинцами и всеми остальными нациями и народностями СССР.
«У разъезда Дубосеково, на израненном воронками снарядов и авиационных бомб поле, замерли, объятые дымом и пламенем вражеские танки…» – так заканчивает главу об этом бое Бауржан Момыш-улы.
А ведь тогда немцы стояли в нескольких десятках километров от столицы, фельдмаршал фон Бок уверял фюрера, что видит Москву в бинокль, а Гитлер уже планировал провести на Красной площади парад. И он никак не хотел верить, что его «доблестная» армия, так лихо прошагавшая через всю Европу, терпит поражение за поражением от «русских варваров». Он не верил донесениям собственных генералов и даже послал на фронт своего главного адъютанта Шмунта. Тот, вернувшись, доложил, что группа армий «Центр» на грани полного развала, жаловался на «русский мороз» и на «дикость варваров», которые предпочитают умирать, но не сдаваться. Такой вот плохой достался им противник, такая плохая страна и такой плохой климат. Но Гитлер ничего не хотел слушать и требовал взять Москву.
В журнале боевых действий 3-й танковой группы, в котором еще недавно писали о скором марше по улицам Москвы, теперь были другие записи: «Можно видеть, как бредут порознь солдаты, тащатся то за санями, то за коровами… Солдаты производят отчаянное впечатление… Просто невозможно придумать, как удержать фронт».
Гвардии полковник Карпов, друг и соратник Жукова, который приводит эту запись в своей книге о маршале, не может удержаться от иронии: «… это не эмоциональный всхлип какого-то обессилевшего человека, это выписка из штабного документа!».
Карпов работал и в немецких архивах, поэтому много чего знает о «той» стороне фронта. Он пишет: «Ах, как заметался Гитлер после поражения под Москвой! Он убеждал, угрожал, уговаривал, играл на самолюбии генералов, лишь бы остановить войска на достигнутых рубежах».
У Жукова впереди было еще много побед, но когда после войны его спрашивали, что больше всего ему запомнилось, он всегда отвечал: «Битва за Москву». И все, кто остался на полях сражений, все они – герои. Тысячи, миллионы.
«Всех не перевешаете, нас 170 миллионов!», – сказала перед смертью юная партизанка Зоя Космодемьянская. Недавно один российский блогер (не могу назвать его журналистом) опубликовал очередное разоблачение: Зоя Космодемьянская лечилась в Кащенко (это известная в Москве психбольница), была ненормальной, кроме того у нее был аутизм. И молчала она на допросах потому, что не могла ничего сказать по причине своей болезни.
18-летняя девушка, вытерпевшая страшные издевательства, но не выдавшая своих товарищей, избитая до полусмерти, но не сломленная, она успела еще и ободрить сельчан: «Победа будет за нами! За меня отомстят»… И этот, нынешний – сытый, самодовольный, вероятно хорошо оплачиваемый за свои русофобские взгляды… Родившийся, благодаря мужеству той девочки…
Тело Зои с табличкой на груди «Партизан» долго не давали снимать с виселицы. И, проходя через деревню, фашистские подонки тыкали ножом мертвое тело. Отрезали груди… И вот теперь, через 75 лет опять тычут ножом в ее девственное тело, в ее святую память.
Я очень надеюсь, что в России найдутся люди, которые подадут в суд на автора лживой статьи и привлекут за это кощунство к ответу.
