Уроки патриотизма Павла Букаткина
Имя Павла Романовича Букаткина в Уральске знают все. Профессор ЗКГУ, фронтовик, ученый, создатель и хранитель военно-исторического музея в университете, он, несмотря на возраст, продолжает воспитывать у студентов патриотизм и гордость за нашу Победу. В годы войны Павел Букаткин был командиром радиовзвода, обеспечивал связь между батальонами и штабом полка. Был награжден орденом Красной Звезды, двумя медалями «За отвагу», «За освобождение Праги», «За победу над Германией». Чешский орден «За храбрость» ему лично вручил генерал Свобода. Но о своих подвигах Павел Романович говорить не любит. Он рассказывает о выпускниках института, прославившихся на фронтах Великой Отечественной, и о том, как сумел доказать, что Западный Казахстан тоже испытал ужас бомбежек и внес свой вклад в победу под Сталинградом.
– Павел Романович, расскажите, как все начиналось?
– В 60-е годы (я был уже преподавателем, доцентом института) меня послали в Джаныбек – для набора студентов. Автобус прибыл поздно, выхожу – темно, холодно, дождь. И как маяк одно окно светится. Я подхожу, стучу, открывает охранник. Внутри тепло, светло, уютно, в печке дрова трещат. Оказывается, я попал в гостиницу – такую небольшую, но двухэтажную. Спрашиваю охранника: «Кого нужно благодарить за то что в Джаныбеке построили такую гостиницу?» А он говорит: «А мы ее не строили». Оказывается, во время войны, когда под Сталинградом была очень тяжелая обстановка, здесь, в Джаныбеке, нужно было построить ложный аэродром, укрытия, а область наша безлесная, каждая доска на счету. И вот тогда жители Джаныбека отдали свои дома на нужды фронта. А когда война закончилась, сталинградцы решили построить джаныбекцам новые дома, а в качестве подарка – эту гостиницу. Оказывается, Джаныбек бомбили. Мне показали разбитые дома, промышленные предприятия. В Джаныбеке перед войной построили пятиэтажную новую мельницу, на нее немецкий летчик бомбу сбросил – один маховик остался. Стал я все это фотографировать, из одного дома вышла женщина с мальчонкой, пригласила зайти в дом. Ну, попили мы чайку, и она мне рассказала, как в войну фашистский самолет сбросил бомбу, которая попала во двор одной женщины, она техничкой работала, и дом ее стоял далеко от промышленных предприятий. Там сидели три женщины, эвакуированные из Сталинграда – все трое погибли. Еще одну женщину завалило рухнувшей стеной, она тоже погибла. А хозяйка этого дома успела выскочить – во дворе были ее дети: семилетняя Римма катала в колясочке четырехмесячного Юрика. Когда она увидела во дворе огромную воронку, то потеряла сознание, потому что поняла, что случилось страшное. Мальчика осколками разорвало на части, а обезглавленное тельце взрывной волной кинуло на плетень, и кол от этого плетня проткнул его насквозь. А девочка стояла вся залитая кровью.
– Она тоже погибла?
– Нет, я с ней позже встречался. Она стала врачом, жила в городе Волжский. Но лицо у нее осталось изуродованным.
– Чем закончилось Ваше расследование?
– Оно тогда только начиналось. Я поставил себе задачу – во что бы то ни стало заняться этим делом. Один день набором студентов занимался, а на другой искал свидетелей и следы бомбежек в Джаныбеке. Вот эта водокачка (показывает на фотографию и рисунок) тоже воевала. Бомба совсем рядом с ней взорвалась, даже через двадцать лет воронка не заросла. Летчик бил по зенитной установке, которая там стояла: пять девушек-зенитчиц были убиты. И тогда водокачку перетянули железными обручами, и она, как раненый солдат, продолжала воевать. Ведь без воды ни один паровоз не мог двигаться, а через Джаныбек постоянно шли эшелоны: на фронт с оружием и боеприпасами, с фронта с ранеными.
– Что было потом?
– Я вернулся в институт, а у нас – конференция. Директор (у нас тогда еще был не ректор, а директор) попросил меня рассказать, что я там увидел. Отнеслись к моему рассказу с долей недоверия. После конференции подходит ко мне Ермухамбет Нурмуханов, а это был лучший историк в Казахстане, и говорит: «А вы можете документально подтвердить то, что вы сейчас рассказывали?». Я ему показываю письменные свидетельства людей с их подписями, заверенные печатями райкома партии и райисполкома. А он мне: «Это не то. Мы вам дадим возможность поработать в архиве министерства обороны». И предложил мне сдать кандидатский минимум, вопреки тому, что набор в аспирантуру уже был закончен. Я – в Москву, оттуда через два часа уже был в Подольске. Мне не поверили: «Мы знаем, что Казахстан был не просто тылом, а глубоким тылом. Вы нас не убедили, но попробовали убедить». И выписали мне допуск к архивам.
– Нашли подтверждение?
– Да. До тридцати налетов вражеской авиации в сутки было! Бомбили станции Сайхин, Шунгай, но больше всего досталось Джаныбеку. Поэтому в Западный Казахстан тогда перебросили артиллерию, авиацию, пехоту, механизированные бригады. Три месяца я работал в архиве и в самом Джаныбеке. В результате защитил диссертацию и доказал, что Западный Казахстан был ближним тылом Сталинградского фронта.
– Но это не только потому, что вражеские самолеты долетали до территории Казахстана и сбрасывали здесь бомбы?
– Конечно, нет. Отсюда шло вооружение, продукты, сюда привозили раненых. На Ворошиловском заводе делали уникальные торпеды для военного флота, работали женщины, дети – все для фронта, все для Победы. А сколько героев дала наша область! Вот эта панорама Сталинградской битвы была создана, благодаря этому человеку – Леониду Игнатьевичу Беде, трижды (!) Герою Советского Союза. На весь Советский Союз трижды Героев было всего четыре человека. А ведь это выпускник нашего физико-математического факультета. Он был студентом и ходил в наш аэроклуб. В 1940-м году его призвали в армию и направили в школу пилотов-штурмовиков, тогда были созданы Илы, самолеты, каких еще не было в мире. Боевое крещение он принял в небе над Сталинградом. Подбил два танка, его самолет немецкие истребители изрешетили, он сам был ранен, но каким-то чудом дотянул свой штурмовик до аэродрома, посадил самолет, как говорят летчики, «на брюхо». Все диву давались, как это ему удалось. На пилоте врачи насчитали двадцать ранений, а техники на самолете – двести пробоин. За Сталинград его наградили орденом Красной Звезды, а первую звезду Героя он получил за Крым. Когда там сложилась тяжелая обстановка, его направили туда.
После войны он возглавил крупнейшее авиационное предприятие в Белоруссии. Будучи студентом, он успел жениться на нашей уральской студентке с естгеофака. В 60-е годы они приезжали сюда. Думаете, что он пишет на этой фотографии? Благодарность своим преподавателям. Благодаря знаниям физики он стал таким асом. А асом его считали и немцы. Он рассказывал, что когда одного немецкого летчика взяли в плен, тот сказал, что самолет Беды немцы знали и когда видели его в небе, то передавали по рации друг другу: «В небе – Беда». Вот такой человек учился в нашем институте.
У меня был командир взвода, после войны он жил в Волгограде. Я к нему ездил, мы ходили по Мемориалу. На четырехсотлетие Волгограда меня пригласили на конференцию, я там читал лекции о том, какую помощь Западный Казахстан оказывал Сталинграду в годы войны.
– После войны Вы служили на Западной Украине. С бандеровцами не приходилось сталкиваться?
– Да, это было недалеко от города Болех, там есть такое местечко Долина – родина самого Бандеры. Его последователей там много было. Они такую поддержку получали откуда-то, что создали в горах целый город. Было видно, что надолго устраивались. У них там были не просто окопы, а блиндажи, склады оружия, боеприпасов, проведено электричество, а кухня была лучше, чем у нас.
Люди их боялись, много об их зверствах не говорили. У меня-то должность штабная была, но недалеко от нас разведрота стояла. Командир от нас через два дома жил. Толковый мужик был. Ночью мы слышали выстрелы, но значения не придали. А утром командира развед-роты нашли повешенным за ноги на дереве. А он войну прошел, просто так бы не дался. Конечно, страшно было. На войне всегда страшно, особенно когда враг неизвестно откуда может появиться.
– Павел Романович, сейчас делаются попытки пересмотреть итоги войны, низвести величие Победы над фашизмом. Правда, кто-то на это сказал, что если они «пересмотрят», то мы им «перепокажем». Но если серьезно, на Ваш взгляд, такое возможно?
– Когда в 60-е годы я был в Германии, немецкий посол встал перед нами на колени и сказал, что просит прощения за то, что в годы войны стрелял в нашу сторону. Главное, чтобы мы сами не забывали, кто и какой ценой добился этой Победы. В прошлом году наш музей посетил аким области, полтора часа он расспрашивал меня обо всем, договорились, что проведем конференцию о вкладе Западного Казахстана в Победу. А я, как назло, перед своим девяностолетием заболел. Но меня пришли и поздравили, и все-таки четвертого мая провели конференцию, а потом по ее итогам был издан сборник. С этого началось более внимательное отношение к музею. Сейчас у нас два музея: на первом этаже общий, а здесь военно-исторический.
– Ну, а студенты сюда приходят, интересуются?
– А как же! Не только интересуются, но и помогают. Вот эту панораму наши студенты с худграфа рисовали, этот альбом музею студент подарил, а этот передал тоже бывший наш студент, который сейчас живет в Волгограде.
О каждом экспонате музея Павел Романович рассказывает с воодушевлением. Он все время на ногах с указкой в руке и трудно поверить, что этот человек разменял десятый десяток. Он воевал с фашизмом на фронтах Великой Отечественной, но считает, что каждый казахстанец имеет право гордиться вкладом в Победу своей родины.
