Урало-Кузбасский фронт
В середине 1920-х годов в Правительстве СССР прошёл ряд совещаний, посвящённых хозяйственной стратегии страны на ближайшую перспективу. В особенности обсуждалось размещение производительных сил, рассчитывались силы и средства для их дальнейшего развития. Подчёркивалось, что одной из характерных черт социалистической индустриализации является рациональное и планомерное размещение крупных производительных сил. Обращал на себя внимание факт крайне непроизводительного и опасного такого размещения. Почему?
Стратегический фактор
Нельзя мириться с тем, что промышленность, как при царе, почти целиком концентрировалась в центральных и западных районах Советского Союза. Военные прямо обращали на это внимание: захватив эти районы, противник практически лишал страну способности к отпору. Поэтому продвижение индустрии на Восток диктовалось не только чисто хозяйственными интересами, но и задачами укрепления обороноспособности страны.
Главной стройкой на Востоке стал Урало-Кузбасский промышленный комплекс, сочетавший уральские железнорудные месторождения с сибирским углём. Комплекс планировали сделать второй угольно-металлургической базой СССР. Этот смелый и дерзкий замысел отличался глубоким экономическим и политическим расчётом.
Урало-Кузбасс охватывал огромные районы страны, на территории которых развернулось промышленное строительство в таких масштабах, мыслимых только в стране с плановым, социалистическим началом.
Скептикам вопреки
Идея создания Урало-Кузбасса, основные моменты которого даны ещё в ленинском плане ГОЭЛРО, развивалась и крепла, преодолевая активное сопротивление консервативных элементов. Рыков, например, возражал против сооружения Магнитогорского металлургического комбината, ратовав за ввоз чугуна из-за границы.
Многих старых специалистов пугала смелость и необычность проекта, они предпочитали ориентироваться только на металлургию Украины. В защиту проекта Урало-Кузбасса выступили
М.И. Калинин, В.В. Куйбышев, Г.К. Орджоникидзе, Г.М. Кржижановский, В.И. Межлаук, И.Д. Кабаков, Р.И. Эйхе и и другие. Проект приняли. Его реализация началась в годы первой пятилетки.
В создании Урало-Кузбасского промышленного комплекса ведущую роль играло создание двух крупных металлургических комбинатов – Магнитогорского и Кузнецкого. Предстояло соорудить домны, мартены и прокатные станы невиданной мощности, каких не имелось даже в развитых капиталистических странах.
Иностранные специалисты в один голос утверждали, что Советская Россия не доросла до строительства в подобных масштабах. Вот что вспоминал инженер И.П. Бардин о мнении представителя американской фирмы «Фрейн»:
«Мы считаем совершенно невозможным строить у вас стопятидесятитонные мартеновские печи, такие мощные домны и прокатку, какие вы задумали. Вы поймите, ведь в Америке мы только начинаем строить такие заводы. Что же вы сделаете без опыта, без механизации, с вашими необученными людьми?» (И.П. Бардин, «Жизнь инженера», Москва, 1938 г., стр. 166).
Однако новизна и сложность задачи не испугала советских людей. Очень показательна в этом плане история с проектированием Магнитогорского металлургического комбината. Американская фирма «Мак-Ки», которой сделали заказ, нарушив все сроки, представила в конце концов негодный проект.
В начале 1931 года ЦК ВКП (б) предложил передать проектирование комбината советским специалистам. Коллективы почти 20 проектных организаций страны готовили чертежи для комбината и успешно справились с этим сложнейшим заданием.
Плотина на Урале
Во главе строительства Урало-Кузбасса партия и правительство поставили закалённые кадры. Начальником Магнитстроя назначили опытного хозяйственника коммуниста Я.С. Гугеля, главным инженером – крупного специалиста в области чёрной металлургии Д.С. Кащенко.
Руководить Кузнецкстроем поручили старому большевику С.М. Франкфурту, главным инженером строительства стал И.П. Бардин.
Урало-Кузбасс создавался в суровых, необжитых местах, вдали от железных дорог, промышленных и культурных центров. Новостройка требовала огромных людских и материальных ресурсов. В 1936 году одному только Магнитстрою требовалось 36 тысяч рабочих.
На призыв партии помочь стройке откликнулись тысячи энтузиастов-добровольцев. Первыми стали коммунисты и комсомольцы Москвы, Ленинграда, Украины. Только по путёвкам комсомола на Восток отправились 66 тысяч человек.
Коммунисты и комсомольцы стали решающей силой на строительных площадках Урало-Кузбасса.
«Серьёзно помог стройке приезд большого и крепкого ядра опытных квалифицированных партийных работников, – вспоминал С.М. Франкфурт. – Это были товарищи, имевшие за спиной уже годы хозяйственной, научной, партийной или профессиональной работы в крупных промышленных и пролетарских центрах… Они сумели вдохнуть в работу тот «живой дух», ту боевую партийность, которая так требовалась Кузнецкстрою. Они сумели не словами, а деловым примером убедить рабочих и инженеров взяться за овладение новыми методами и темпами работ» (С.М. Франкфурт, Рождение стали и человека», Москва, 1935 г., стр. 28-29).
Предприятия Урало-Кузбасса сооружала вся страна. На его стройках трудились представители более 30 национальностей Советского Союза. Сотни заводов и фабрик изготовляли оборудование для Магнитки и Кузнецка. Заказы Урало-Кузбасса считались самыми почётными. Люди показывали массовый трудовой героизм. К середине 1931 года из 65 тысяч рабочих Магнитстроя 40 тысяч являлись ударниками.
Соревнование широко развернулось уже при сооружении первого крупного объекта Магнитки – плотины на реке Урал. Чертежи запоздали, а плотину надо было срочно построить до наступления морозов. Партийная организация выдвинула лозунг: «Плотину – в срок!», и тысячи энтузиастов, работая практически круглосуточно, в рекордное время преградили путь реке. Так создали магнитогорское водохранилище.
Оно предназначалось для водоснабжения Магнитогорского металлургического комбината. Ведь для производства тонны стали, как выяснили учёные, нужно 50 тонн воды.
Урок Западу
Иностранные специалисты только диву дались: какой всеобщий порыв, энтузиазм! Западные спецы планировали на кладку печей коксовой батареи №8 пять месяцев, магнитогорцы сделали это за 67 дней! На монтаж турбины Центральной электростанции западные партнёры требовали три месяца, а наша бригада монтажников выполнила его за 21 день.
Американские специалисты, работавшие на Магнитке, считали невозможной задувку доменной печи зимой. Советские специалисты успешно справились и с этой задачей. 31 января 1932 года задута самая мощная в Европе магнитогорская домна № 1. А 1 февраля она выдала первый чугун. Эта плавка возвестила о рождении Магнитогорского индустриального гиганта.
Всё это стало мировой сенсацией: если самый крупный металлургический завод капиталистического мира – завод Герри в США сооружался 10-12 лет, то Магнитогорский комбинат, не уступавший ему по своей мощности, построили в два-три раза быстрее.
С таким же энтузиазмом велось строительство и в Кузнецке. Работы продолжались даже в 50-градусные морозы, когда земля промерзала на полтора метра. На самых ответственных участках действовали коммунисты и комсомольцы.
Так в рекордно короткие сроки создали вторую угольно-металлургическую базу Советского Союза, что имело огромное экономическое и оборонное значение.
