Украденные ценности
Во время войны фашисты грабили всех. Когда они захватили Норвегию, вся Германия ела копченую и соленую рыбу. Съели голландский сыр, принялись за французскую колбасу, за сардины, за паштеты. Они даже издавали что-то вроде путеводителя для своих солдат: в какой стране чем можно поживиться. Но там, в Европе, они вели себя корректно по отношению к мирному населению, ведь там жили «цивилизованные», «высшие расы». Да и государства эти долго не сопротивлялись, сами подносили и сыр, и колбасу. Другое дело – Советский Союз.
Шли убивать и грабить
В 1941 году в немецкой армейской газете «Фельдцуг» была напечатана статья: «Ты знаешь ли тот край?». Автор рассказывает фрицам, какая богатая страна – СССР. «Нет лучше пшеницы, чем на Кубани. Там лучшие в мире яблоки и душистый виноград, который дает свежее, приятно веселящее вино. Там много крупного скота, который, благодаря высоким кормам, дает нежное сочное мясо. Там чайные плантации и большие запасы табака, не уступающего македонским табакам. Там есть и рис, который так любят наши добрые немецкие хозяйки. Там есть чай, напоминающий цейлонский. На побережье много курортов с хорошими и богато обставленными санаториями»…
И они отправились – на курорты.
Солдат 542 полка Иосиф Гайер пишет родителям: «Питание достаточное — снабжаем сами себя. Забираем гуся, или кур, или свинью, или теленка и лопаем. Мы заботимся, чтобы живот был всегда набит».
Марта Трей из Бреславля напоминает своему мужу: «Не забывай обо мне и о малышах. Мы тоже пережили тяжелую зиму. Я буду особенно благодарна за копченое сало и за мыло. Потом, хотя ты пишешь, что у вас тропическая жара, подумай о зиме – и о себе, и о нас, поищи что-нибудь шерстяное для меня и для малышей…
Некто Франц Вейс пишет своей невесте Элеоноре: «Мой товарищ ухаживает за нашей лошадью, а я организую еду. Почти каждый день у нас на обед жареная или вареная курица. Сегодня мы к завтраку уже скушали по курице. Вдвоем мы одолеваем по четыре курицы в день. Они мне надоели, и меня скоро от них будет рвать… Все жители деревни прячут своих кур, когда видят меня. Я умею их разыскивать. Когда я их нахожу, поднимается крик и плач, но я быстро всех успокаиваю, пригрозив им винтовкой…».
Перед нападением на Советский Союз немецкие солдаты получили инструкцию под названием «Военная подготовка в войсках». В ней говорилось: «Помни о величии и победе Германии. Для твоей личной славы ты должен убить ровно 100 русских. У тебя нет ни сердца, ни нервов: на войне они не нужны. Уничтожив в себе жалость и сострадание, убивай всякого русского, не останавливайся – старик перед тобой, женщина, девушка или мальчик. Убивай! Этим ты спасешь себя от гибели, обеспечишь будущее своей семьи и прославишься навеки».
Но потом немецкая прагматичность взяла верх: зачем убивать того, кого еще можно использовать в качестве раба? И в июне 1942 года Гитлер опубликовал приказ по войскам, озаглавленный: «Стоимость военнопленного». В приказе было сказано: «Все ли солдаты, находящиеся на восточном фронте, уяснили себе, что в каждом военнопленном они приобретают хорошо применимую рабочую силу? Доказано, что русский человек может стать хорошо применимым рабочим. Теперь потребность в мужской рабочей силе велика. Германия, как известно, привлекла много миллионов иностранных рабочих, но, во-первых, этого недостаточно, во-вторых, при этом возникают известные трудности. Военнопленные не представляют никаких трудностей: это хорошо применимая и к тому же дешевая рабочая сила. Захватывая пленного, солдат приобретает рабочую силу для родины, а следовательно, для самого себя».
Все ценное – вывезти
Но главными объектами грабежа были исторические и культурные ценности. Подготовка к этому грабежу началась задолго до начала войны. Еще в конце тридцатых годов в СССР под видом искусствоведов, отбирающих произведения искусства для европейских аукционов, зачастили эмиссары Культурной разведки Третьего рейха, которой руководил Нильс фон Хольст – глава отдела внешних связей музеев Берлина и особо доверенное лицо фюрера по конфискации культурных ценностей. Агенты собирали подробнейшую информацию о коллекциях советских музеев и дворцов, составляли описи и планы их экспозиций, списки церквей, школ, институтов, издательств, редакций, киностудий, архивов, библиотек, отделений международных организаций и творческих союзов. Чем был обусловлен столь высокий интерес к искусству, литературе и истории нашего народа, выяснилось сразу же после начала Великой Отечественной войны.
Для вывоза на территорию Германии произведений искусства при Министерстве иностранных дел Германии по инициативе министра иностранных дел и советника Гитлера Риббентропа было создано специальное подразделение Зондеркоммандо. Более тридцати ведомств, батальонов, групп и команд нацистской Германии начали целенаправленный широкомасштабный вывоз предметов культуры и исторического наследия, архивов и книг, святынь и икон, следуя в тылу наступающих дивизий вермахта. Командовал этой армией мародеров майор войск СС фон Кюнсберг.
Кроме обыкновенного грабежа конфискация ценностей имела и другую – идеологическую цель. Рейхсминистр пропаганды Йозеф Геббельс говорил: «Для уничтожения нации надо уничтожить её культурные ценности». Другой идеолог фашизма – рейхсминистр по делам оккупированных восточных территорий Альфред Розенберг – конкретизировал указания шефа министерства пропаганды: «Достаточно уничтожить памятники культуры народа, чтобы он уже во втором поколении перестал существовать как самостоятельная нация. Не оставлять без внимания ни один мало-мальски приметный музей, архив, собор, церковь. Всё ценное описать, собрать, вывезти».
При этом откровенному и масштабному грабежу цинично придавалась благая цель «спасения произведений искусства в прифронтовой полосе». «Великая Германия спасает плоды цивилизации и культуры от российского варварства, пожаров и партизан», – говорил министр пропаганды Геббельс, которому принадлежит и другое высказывание – чем чудовищнее ложь, тем легче в нее поверить.
Эсэсовец оберштурмфюрер Ферстер, взятый в плен в 1942 году, рассказывал о Зондеркоммандо: «Задача батальона состояла в том, чтобы немедленно после падения крупных городов захватывать культурные и исторические ценности, библиотеки научных учреждений, отбирать ценные издания книг, фильмы, а затем отправлять все это в Германию».
Так, из Царского Села батальон вывез имущество Большого дворца-музея императрицы Екатерины. Даже китайские шелковые обои сняли со стен, а наборный пол вынесли в разобранном виде. Из дворца императора Александра были вывезены старинная мебель и богатая библиотека с 6-7 тысячами книг на французском языке и свыше 5 тысяч книг и рукописей на русском языке.
В Берлин отравились древнерусские летописи, царские грамоты, первые печатные книги, уникальные коллекции монет и оружия, древние хроники Востока.
С Украины вагонами вывозили не только ее знаменитый чернозем. Много бесценных культурных сокровищ было вывезено из музеев и галерей Киева: картины Репина, Верещагина, Ге, Федотова. Из Харькова – работы Айвазовского, Шишкина, Поленова, а также огромное количество ценнейшей литературы.
Предметы искусства отправлялись в Германию целыми эшелонами. В отчетах перечисляются предметы быта, старинные украшения, картины, скульптуры и многое другое. В этих отчетах еще не значится то, что присваивали себе сами сотрудники этого батальона. В оккупированных зонах, даже в деревнях, из каждого дома фашисты забирали все ценные вещи, грабили музеи и церкви. Полностью был разграблен музей села Тарутино, похищены утварь и иконы из церкви села Курилово.
Церковь после этого пытались поджечь, но пожара не получилось: в здании уже нечему было гореть. На стене Гатчинского дворца под Ленинградом после ухода фашистов осталась надпись: «Здесь мы были. Сюда мы больше не вернёмся. Когда придёт Иван, всё будет пусто».
Наибольший интерес для Третьего Рейха представляли те произведения, которые принадлежали «германскому гению». Янтарная комната, подаренная прусским королем, статуя
Нептуна, купленная Павлом Первым в Нюрнберге…
Интересовали фашистов наши археологические материалы. Им, например, важно было собрать доказательства исторического присутствия готов в Крыму. Поэтому немцы вывезли в рейх бригаду пленных украинских историков, которые занимались этими исследованиями.
Объём вывезенных ценностей поражает воображение.
В марте 1942 года в Берлине состоялась выставка награбленного. Добропорядочные немецкие бюргеры без тени смущения лицезрели то, что награбили их «доблестные» воины. Выставка просто ломилась от экспонатов: более 37 тысяч томов из царских дворцовых библиотек Царского Села и Гатчины, 69 тысяч географических карт, 75 тысяч наименований географической литературы, картины, скульптуры, оружие, золото. После выставки предметы искусства были распределены между избранными и высшими представителями рейха. Сам Риббентроп, руководивший батальонами мародеров, слыл страстным коллекционером.
Без вести пропавшие
Несмотря на то, что факты грабежа были достоверно установлены, судьба многих утраченных ценностей до сих пор неизвестна.
В районах наступления Красной Армии поиском и сбором ценностей занимались трофейные команды. Ими, наряду с предметами истории и культуры, на восток отправлялись промышленное сырьё и оборудование, продовольствие, различные другие материалы. Во вновь образованную Кёнигсбергскую (ныне – Калининградскую) область РСФСР сразу после войны и в 1950-е годы приезжал ряд экспедиций и искусствоведов для поиска культурных и исторических ценностей, спрятанных нацистами. Бесследно исчезла Янтарная комната (первоначально Янтарный кабинет), шедевр работы немецких и датских мастеров, который был подарен прусским королем Фридрихом Вильгельмом I российскому императору Петру I в 1717 году в знак дружбы. Четверть века спустя императрица Елизавета Петровна приказала увеличить кабинет до размеров комнаты в Царскосельском дворце. В начале Великой Отечественной войны комната, не вывезенная в эвакуацию по причине хрупкости янтарных панелей, была демонтирована немцами и вместе с другими ценностями отправлена в Кенигсберг (Калининград), где выставлялась в Королевском замке. В конце войны следы ее теряются. По одной версии, он сгорел в пожаре, по другой – зарыт на полуострове Ютландия, по третьей – передан США.
В настоящее время Янтарная комната, восстановленная по чертежам и фотографиям, экспонируется в Екатерининском дворце в Пушкине, но местонахождение оригинального «кабинета» по-прежнему остается загадкой. Калининградский историк Авенир Овсянов утверждает, что часть ценностей до сих пор находится в Калининградской области – в тайниках, устроенных немцами перед штурмом Кенигсберга, и в частных коллекциях жителей региона. Ученый считает, что Янтарная комната подверглась разграблению «любителями» сувениров еще в Царском Селе и во время транспортировки. В Кенигсберге обнаружилось, что не хватает многих предметов, в том числе отсутствовали «одна флорентийская мозаика, наборный богато орнаментированный пол из редких пород деревьев, многие миниатюры с гравированными пейзажами, медальоны-барельефы из янтаря и тонированной кости». (Не так давно эту мозаику пытался продать потомок одного из немецких мародеров. Ее вернули в Россию, но к вновь созданной Янтарной комнате она не подошла и хранится в запасниках музея).
В королевский замок Кенигсберга свозились ценности со всего мира. Многие были заранее предназначены главным «ценителям» искусства и коллекционерам – Герингу и Коху.
Розыски утраченных экспонатов начались сразу после окончания войны. Летом в Кенигсберге работало сразу несколько бригад – дилетантские армейские, просто собиравшие трофеи, и группы профессионалов, ориентированные на поиск конкретных ценностей, в том числе и Янтарной комнаты. В списке найденного сотрудниками Комитета по делам искусств СССР, работавшими в Кенигсберге примерно в это же время, – картины старых мастеров и мебель из Екатерининского дворца. А чуть раньше, в апреле 45-го, поисковики из МГУ также нашли в Королевском замке 20 кресел из Царского Села и другие вещи из обстановки Екатерининского дворца. Среди них не было ни одного предмета из Янтарной комнаты, но зато обнаружилась инвентаризационная опись замкового музея, в которой значилось 143 экспоната из этой комнаты, в том числе консольный столик, зеркала, стеновые панели и три ящика с янтарем.
К 2009 году, по официальным данным, найдена или возвращена только пятая часть утраченного в годы войны культурного, духовного и исторического наследия нашего народа. По оценкам поисковиков и историков к сегодняшнему дню на территории Калининградской области было извлечено из тайников всего лишь около 0,01% сокрытых произведений искусства. Наряду с ценностями из Ленинградской области поисковые группы обнаружили картины, похищенные фашистами из киевских музеев, среди них полотна Шишкина, Айвазовского, Маковского, Крамского. Но, увы, счет шедеврам в 1945 году зачастую шел на рулоны и штуки. Но и это не помогло произведениям искусства вернуться в родные музеи. Авенир Овсянов утверждает, что упакованные в ящики и подготовленные к отправке мебель и картины были разворованы советскими военными и чиновниками. Часть увезли в другие города СССР. В 1946 году из Кенигсберга на Урал полотна привезли фронтовики. Но это не означает, что они украли картины. Трофейные произведения искусства были в наградных фондах командования. Автор книги считает, что часть ценностей могла осесть у переселенцев, приехавших в новую советскую область. Произведения искусства находили также в тайниках, устроенных в домах и под землей.
Ельцин хотел отдать все
В 60-е годы прошлого века новая попытка отыскать и вернуть пропавшие культурные ценности. В Постановлении Совета министров РСФСР говорилось, что «поисковая деятельность в период с 1945 по 1967 год велась бессистемно, поверхностно, кустарно, без надлежащей научной и технической базы и разрозненно, в отсутствии контролирующего и координирующего центра». Но и эта попытка окончилась неудачей. Дело в том, что после того, как ценности закапывали, свидетелей и исполнителей фашисты расстреливали. В 1992 году поиски и вовсе были прекращены.
С 1992 по 1994 год каждая российско-немецкая встреча в верхах на уровне министров, политических деятелей и даже общественности начиналась и заканчивалась обсуждением проблемы реституции (возврата), разумеется, по инициативе немцев. К концу 1994 года Ельцин сам был готов все отдать: для друга Гельмута, как и для Билла, ему ничего не жалко. Немцы сначала просили, потом, после вывода советских войск из Германии, стали требовать. Немецкая сторона распространила меморандум по поводу возвращения «культурных ценностей, перемещенных в результате второй мировой войны». В нем излагалась официальная позиция Германии, в соответствии с которой Россия обязана все вернуть. В ответ Совет федерации потребовал вернуть то, что было украдено у нас, и наложил мораторий на вывоз любых трофейных ценностей. Немцы замолчали. Никто не хотел открывать этот «ящик Пандоры». А, ну, как Греция потребует вернуть из Британского музея античные статуи, которые были просто выломаны из Парфенона и вывезены в Англию? А огромные коллекции африканского искусства в музеях США? А итальянские коллекции, захваченные Наполеоном, которые в Лувре? И ведь это не было компенсацией за разорение или потери в войне, как у нас. Это были просто бандитские налеты!
Сколько ценностей хранится сегодня в частных коллекциях, сколько еще скрыто в тайниках – не известно. Сегодня террористы довершают то, что не доделал Гитлер: уничтожают и грабят культурные ценности Ирака, Сирии, Ливии, других стран. Точно по Геббельсу: уничтожают народы и их культуру. А кто-то на этом наживается, пополняет свои частные коллекции.
