Тогда нам прислали «черную метку»
(Продолжение. Начало в № 39-46, 49, 50, 52, 1-3, 5, 6)
Во многих событиях, которые сегодня происходят в мире, можно найти прямую аналогию с тем, что происходило накануне и после Второй мировой войны. К примеру, зачем украинская армия уничтожает города Донбасса, если считает эту территорию своей, а ее жителей своими гражданами? Видимо потому, что не считает их таковыми. Им нужна выжженная земля.
А люди не нужны вовсе.
Точно так же бессмысленно уничтожали европейские города наши англо-американские союзники в конце войны. Советский офицер, фронтовик Владимир Карпов пишет о том, как сотни англо-американских бомбардировщиков «обрабатывали» города, которые окажутся в зоне советских войск. Город-музей Дрезден бомбили более 1400 самолетов. «Они прошли тремя волнами: первой ночью сбрасывали в основном зажигательные бомбы, вторая волна через три часа бомбила массой самых разных бомб, чтобы не допустить тушение пожаров и спасательные работы; третья волна через 8 часов – днем при хорошей видимости, добивала город и жителей, причем кроме тяжелых бомбардировщиков истребители расстреливали людей из пулеметов. Результат – более 134 000 убитых!!! 35 470 разрушенных зданий! И теперь поставьте три вопросительных знака: зачем??? Ответ один – чтобы город не достался русским: завтра они должны вступить в Дрезден. Примерно то же творили с Берлином и пригородами».
… И потянулись эшелоны с хлебушком в Германию
Тем, кто сегодня пытается представить нашу армию как армию грабителей и насильников, бесчинствующих на территории побежденной Германии, приведу перечень продуктов, которые получали немцы после капитуляции. Только в Берлине было роздано 4 200 000 продовольственных карточек. По ним в сутки выдавалось на каждого человека: 600 граммов хлеба, 80 г крупы и макаронных изделий, 100 г мяса, 30 г жиров, 20 г сахара, натуральный кофе.
«Не ошибусь, если скажу, что половина жителей нашей страны такого пайка не получали… в деревнях люди жили на «подножном корму». Хоть и недавние враги, но теперь несчастные, испуганные люди. И вот небывалая в истории гуманность, извечная русская жалостливость к пострадавшим. Потянулись эшелоны с российским хлебушком в Германию. Своих голодных ртов не перечесть, и все же не отказали, помогли бедствующим немцам», – писал В. Карпов. («Маршал Жуков»).
Союзников же интересовало только одно – как бы захватить побольше зон влияния, секретных немецких документов и оружия, а то ведь оно достанется «большевикам». Пытались они хозяйничать не только в своих, но и в советских зонах оккупации. Например, в уезде Мариенбург, в небольшом поселке Волкенштейн находился совершенно секретный завод, на котором делали детали для самолетов-снарядов и фаустпатроны. И вот на этом заводе появляются четыре американских офицера, забирают ключи от сейфа и начинают грузить в машину чертежи и детали, которые делали на заводе. Немцы позвонили коменданту Мариенбурга подполковнику Катышеву, тот приехал и приказал разгрузить машины. Но те не успокоились, и через несколько дней они решили взять, что хотели, силой. Приехали группой, перерезали телефонные провода и двинулись в заводской корпус. Но Катышев предполагал, что союзники не остановятся, и усилил охрану завода. Вступать в бой с нашими ребятами американцы не захотели и уехали ни с чем.
«Чтоб никаких караулов с оркестрами!»
В этих условиях готовились к конференции глав стран-победительниц, которую потом назовут Потсдамской. В разрушенном Берлине подходящего места не нашли, после долгих поисков остановились на замке кронпринца Цецилиенгофа недалеко от Берлина. Для жилья подобрали три виллы. Все требовало ремонта, меблировки, приведения в порядок прилегающих парков и цветников. Представители союзников выдвинули свои требования: жилые помещения покрасить в определенные цвета. Американцам в голубой, англичанам – в розовый. Резиденцию Сталина выкрасили в белый цвет. И натащили столько мебели, ковров и картин, что начальник охраны Сталина Власик вышел из себя:
– Вы что, очумели? Хозяин этого не любит. Все убрать. Ковры заменить дорожками. Вместо этого двуспального сооружения поставить тахту.
(Сталин потом велел еще кое-что вынести из комнаты).
Кто-то выдвинул идею, что стол в зале заседаний должен быть круглым, чтобы все были в равных условиях, да и вообще, углы – к раздору, а круг – к согласию. Такого большого круглого стола в Германии не нашли, его срочно заказали в Москве на фабрике «Люкс». Стол доставили самолетом. 10 июля 1945 года Жуков доложил Сталину, что все готово. Перед выездом Сталин позвонил Жукову:
– Не вздумайте для встречи строить там всякие почетные караулы с оркестрами. Приезжайте на вокзал сами и захватите с собой тех, кого вы считаете нужным. Об охране на вокзале позаботится генерал Власик. Вам ничего делать не надо.
Конференция проходила с 17 июля по 2 августа 1945 года. Там обсуждалось множество вопросов, но самое интересное произошло во время перерыва – 25 июля. Он был сделан в связи с тем, что Черчилль уезжал на выборы. Перед отъездом он устроил прием, на котором произнес тост в честь Жукова, тот, не желая оставаться в долгу, поднял бокал «За товарища Черчилля». Потом, правда, свою оговорку попытался исправить, сказав, что имел в виду «товарища по оружию». Сталин позже шутил по этому поводу: «Быстро вы приобрели себе товарища. И какого!».
Но не это было главным в тот день. Американцы уже давно работали над созданием атомной бомбы, но не знали, ведают ли об этом в Советском Союзе. И Черчилль просил Трумэна каким-то образом намекнуть об этом Сталину. Для него было важно, как тот отреагирует на это сообщение. И вот в конце приема Трумэн подошел к Сталину и как бы между прочим сказал через переводчика:
– У нас в США создана новая бомба невероятно большой силы.
У Сталина не дрогнул ни один мускул. Жуков писал по этому поводу:
«В момент этой информации, как потом писали за рубежом, Черчилль впился глазами в лицо Сталина, наблюдая за его реакцией. Но тот ничем не выдал своих чувств, сделав вид, что ничего не нашел в словах Трумэна».
Черчилль решил, что Сталин не понял, о чем идет речь. В своих мемуарах он писал:
«Таким образом, я убедился, что в тот момент Сталин не был особо осведомлен о том огромном процессе научных исследований, которыми в течение столь длительного времени были заняты США и Англия и на который Соединенные Штаты, идя на героический риск, израсходовали более 400 миллионов фунтов стерлингов».
«Очень сильно заблуждался господин премьер. Если бы он узнал истинное положение насчет осведомленности Сталина, его, наверное, хватил бы удар. Сталин не только понимал, о чем идет разговор – у него была самая полная информация об американских опытах, которую добыли советские разведчики», – писал по этому поводу Владимир Карпов.
«Как только позволят погодные условия…»
Первое сообщение о том, что англичане работают над созданием атомной бомбы, поступило из Лондона еще в 1941 году. Конференция еще продолжала работу, а в Штаты полетела телеграмма:
«После 3 августа, как только погодные условия позволят совершить визуальную бомбардировку, 509-му сводному авиаполку 20 воздушной армии надлежит сбросить первую спецбомбу на одну из следующих целей: Хиросима, Кокура, Нигата, Нагасаки».
Пошли последние часы жизни несчастных японцев. Погодные условия «позволили» 6 августа 1945 года. В 8 часов, 15 минут Хиросима была стерта с лица земли. 9 августа в 11 часов 8 минут «погода позволила» уничтожить Нагасаки.
Есть несколько объяснений того, для чего американцы уничтожили два японских города и 340 тысяч мирных жителей. К окончанию боевых действий в Европе американцы воевали с Японией уже три с половиной года и пришли к выводу, что одержать победу на Тихом океане им удастся только в том случае, если они оккупируют Японию. И даже подсчитали, что для вторжения на Японские острова им потребуется семимиллионная армия. А воевать с японскими самураями и камикадзе они не хотели. Кроме того, по самым оптимистическим прогнозам выходило, что война может растянуться еще лет на пять-семь. А самое страшное – Америке предстояло узнать, что такое настоящая война на уничтожение, а они к этому не привыкли.
Показали, кто в мире хозяин
«Из тупика на Тихом океане вашингтонские стратеги видели два выхода. Первый – вступление в войну России. Второй – бомба». (В. Мединский «Война»).
Это вообще по-американски: сбросить бомбы и смыться. Прообраз главной военной концепции Пентагона – «бесконтактные войны». Издалека, пользуясь техническим преимуществом, так сказать, «не замарав рук». Ну, а человеческие жизни они никогда не считали.
Бомбами американцы убивали даже не двух, а трех «зайцев». Во-первых, мстили японцам за годы бесславного топтания на тихоокеанских островах, во-вторых, испытывали свое новое оружие, в-третьих, демонстрировали товарищу Сталину, кто теперь в мире хозяин.
«Неограниченные возможности «сверхоружия» опьянили его обладателей. Через три месяца после принятых в Потсдаме союзнических обязательств, тостов и клятв в дружбе и совместных усилиях в поддержании мира на земле, в Вашингтоне был разработан план, согласно которому США и Англия должны нанести атомный бомбовый удар по 20 городам Советского Союза. В списке были: Москва, Ленинград, Горький, Куйбышев, Свердловск, Новосибирск, Омск, Саратов, Казань, Баку, Ташкент, Челябинск, Нижний Тагил, Магнитогорск, Пермь, Тбилиси, Грозный, Иркутск, Ярославль!» (В. Карпов. «Маршал Жуков»).
Ценой 340 тысяч жизней
Еще в Тегеране в 1943 году советское руководство пообещало американцам вступить в войну с Японией вскоре после капитуляции Германии. На Ялтинской конференции уточнили: через два-три месяца.
«Сталин сказал, что если эти условия не будут выполнены, то ему и Молотову будет трудно объяснить советскому народу, почему Россия вступает в войну против Японии. Советский народ ясно понимает войну против Германии…, но он не поймет, почему Россия вступает в войну против такой страны, в отношениях с которой у нее нет никаких серьезных неприятностей» (из стенограммы).
О том, что ему придется ехать на Дальний Восток, маршал Василевский узнал летом 1944 года. «После окончания Белорусской операции Сталин в беседе со мной сказал, что мне будет поручено командование войсками Дальнего Востока в войне с милитаристской Японией», – писал Василевский в своих мемуарах.
Обещание выполнили точно в срок. Ровно через три месяца после капитуляции Германии наши войска вступили в войну с Японией – через десять дней после того, как американцы сбросили атомные бомбы на японские города. Сталин, наверняка, что-то знал о намерениях американцев. Не знал только точной даты нанесения атомных ударов. Из Потсдама он звонил Василевскому и просил ускорить начало военной операции. В своих воспоминаниях Василевский писал:
«Это было накануне открытия Потсдамской конференции. Сталин спросил, как идет подготовка к операции и поинтересовался, нельзя ли ее дней на десять ускорить. Я доложил, что сосредоточение войск и подвоз всего самого необходимого для них не позволяют сделать этого и просил оставить прежний срок. Сталин дал на это согласие».
Если бы Красная армия вступила в войну с Японией на десять дней раньше, мы, возможно, спасли бы два японских города и 340 тысяч жизней. Ведь тогда Трумэн ничем бы не смог оправдать целесообразность атомных бомбардировок.
В военном отношении бомбардировки Хиросимы и Нагасаки были абсолютно бессмысленны. И не произвели должного впечатления на японское правительство. Это было послание не императору.
«Это была черная метка нам. Еще не было холодной войны, еще не было придумано понятие ядерный шантаж, а он уже начался. Американцы доходчиво ценой жизни 340 тысяч человек объяснили: мир теперь будет жить по новым правилам, и правила эти – американские». (В. Мединский «Война»).
(Продолжение следует)
