Тени дома с колоннами
На территории Западно-Казахстанской области официально числится 2139 историко-культурных памятников местного значения. Из них 1966 – археологических, 173 – памятника архитектуры и культуры. 142 из которых находятся в городе, 31 – в районах, 14 памятников архитектуры республиканского значения, в том числе «дом с колоннами», дом Карева и другие. Многие из них в плачевном состоянии.
Два года назад в алматинском издательстве «Нурлыпресс» вышел роман-фэнтези Геннадия Доронина, нашего земляка, живущего ныне в Белоруссии. Это роман об Уральске и его жителях, встречающих во время своего путешествия во времени разных исторических персонажей, посетивших наши места – Марию Мнишек, Устинью Кузнецову, Никиту Савичева и, конечно, Пушкина. Причем, один из главных героев романа, попав в сентябрь 1833 года, то есть во время приезда Пушкина в Уральск, делает попытку предупредить его о роковой дуэли.
После презентации книги в музее «Старый Уральскъ» я спросила Геннадия, не себя ли он изобразил в образе этого героя, ведь кто из нас в детстве не мечтал спасти Пушкина? Он ответил уклончиво, поскромничал.
Но есть в романе Доронина еще один «герой» – это «офицерский» дом. В Уральске его еще называют «домом с колоннами» или «домом Дельмедино» или «домом Мизиновых». К нему примыкала старая типография, в которой, можно сказать, прошло детство Доронина (его мать там работала метранпажем). И, видимо, все крыши, чердаки, подвалы, галереи старинного особняка в мальчишеские годы привлекали его своими тайнами и были тщательно обследованы. Там, наверное, он и представлял, какие люди жили в этом доме, какие балы устраивали, мечтал попасть в сентябрь 1833 года. И воплотил эти мечты в романе. Именно через временной разлом этого дома герои попадают в другие времена.
Но я не о детских фантазиях Доронина. Я про этот дом. Реальные «разломы» в этом доме в последние годы случались нередко, историческое здание, кажется, окончательно испортили.
Дома из камня в Уральске начали возводить в 1821 году, после очередного большого пожара, уничтожившего все деревянные постройки. В тот год атаман Бородин пригласил в Уральск известного итальянского архитектора Дельмедино, специально для него была учреждена должность архитектора. «Этот архитектор построил Бородину дом, похожий на итальянский палаццо, который до сих пор, не изменяясь наружно, считается по справедливости красивейшим домом в Уральске», – писал Никита Савичев в конце 19 века. «Атаманский» дом (ныне госпиталь УВД и музей Пушкина) красивейшим остается до сих пор, вот только «наружно» он несколько изменился. Во всяком случае арочные проемы во двор после реставрации потеряли часть своего орнамента.
В атаманском доме в 1830 году останавливался В.И. Даль, в 1833 году – А.С. Пушкин, спустя четыре года – В.А. Жуковский, в 1862 году – Л.Н. Толстой.
Когда был построен «дом с колоннами», точно неизвестно.
«По проектам Дельмедино построены дома старшины Федора Мизинова», – пишет Савичев в статье «Физиономия Уральска за 100 лет».
Мизиновы – фамилия, знакомая из литературы. Лика Мизинова, любовь Антона Павловича Чехова, ставшая прообразом его «Чайки», она из Уральска? Но никто из исследователей не нашел следов хотя бы кратковременного ее пребывания в нашем городе. А вот корни ее, точно, уральские.
Сын Федора Мизинова – Стахий – был домашним учителем у тверских дворян Юргеневых, влюбился в их дочь Лидию, она ответила ему взаимностью, и они поженились. Свою дочь назвали в честь матери – Лидией.
Лидия Мизинова преподавала русский язык, где работала и Мария Чехова – родная сестра писателя. Она стала вхожа в их дом, где и познакомилась с ее братом – молодым, но уже известным писателем. В доме Чеховых ее и стали называть Ликой.
«Лика была девушка необыкновенной красоты. Настоящая Царевна Лебедь из русских сказок. На нее оборачивались на улице и засматривались в театре», – вспоминали современники. Еще ее называли «адской красавицей».
Ей было 19, ему – 29. Оба – ироничные, насмешливые, остроумные. Наверное, между ними не могло не вспыхнуть чувство. Они постоянно пикировались и соревновались в остротах во время дружеских пирушек, на которых у Чеховых бывали многие знаменитости тех лет (Чеховы были дружны с художником Левитаном и журналистом Гиляровским). Был или не был у Лики с Антоном Павловичем настоящий роман – история умалчивает. Во время разлук он становился эпистолярным. Они и в письмах постоянно соревновались в уколах и насмешках.
«Я с удовольствием ошпарил бы Вас кипятком. Мне хотелось бы, чтобы у Вас украли новую шубу (8 р. 30 коп.), калоши, валенки, чтобы Вам убавили жалованье и чтобы Трофим, женившись на Вас, заболел желтухой, нескончаемой икотой и судорогой в правой щеке», – пишет Чехов Лике, узнав, что она собирается замуж.
И в другом письме: «Золотая, перламутровая и фильдекосовая Лика!.. Когда будете с Трофимом в Альгамбре, то желаю Вам нечаянно выколоть ему вилкой глаза».
Она тоже отвечает ему колкостями. Но, несмотря на шуточный тон их переписки, отношения у них были непростые, и многие письма очень серьезны. Они касаются творчества, и Чехов многим делится с ней. После прочтения повести «Степь», Лика искренне выражает восторг:
«Часто, когда я читаю Гоголя и Толстого, у меня рождается страстное желание расцеловать у них руки, …и скажу Вам истинную правду, что это желание родилось во мне, когда я читала Вашу «Степь». Ничего такого Вы еще не писали… Только что-то особенное поражает меня в ней: в каждой строчке сквозит какая-то тихая, сдержанная грусть и страстное искание чего-то… Как будто Вы несчастливы».
Конечно, он не мог в нее не влюбиться, но по-прежнему в их переписке непонятно, когда они серьезны, а когда шутят.
«Нет, Лика, куда ни шло:
позвольте моей голове закружиться от ваших духов и помогите мне крепче затянуть аркан, который Вы уже забросили мне на шею», — пишет он.
«Ах, как бы я хотела (если б могла) затянуть аркан покрепче! Да не по Сеньке шапка! В первый раз в жизни мне так не везет!» – отвечает Лика.
У Лики Мизиновой был сложный и противоречивый характер: «она жаловалась на здоровье, но курила; сетовала на скуку, но… проводила ночи в веселых компаниях; заверяла, что в рот не берет вина, но пила». Она слыла заводилой, легко поднималась с места, перепробовала в жизни многое – и учительствовала, и играла на сцене, правда, безуспешно. Но была способна на поступок. Например, летом 1892 года Лидия решается на смелый шаг. Она готова совершить большое совместное путешествие с Чеховым. Родных она предупреждает, что собирается совершить поездку на юг «с одной дамой». В те времена это было вызывающим поступком для молодой девушки. Но совместная поездка на Кавказ не состоялась, зато у Лики состоялся неудачный брак. Позже она упрекала Чехова, что виной всему он: не проявил должной решительности.
Николай Щербанов в книге «Поехал я в Уральск» пишет, что в 1833 году на встрече с Пушкиным вполне могли присутствовать полковник Стахий Дмитриевич Мизинов, войсковой старшина Андреян Дмитриевич Мизинов, есаул Андрей Павлович Мизинов. Все они могли поведать Александру Сергеевичу немало интересного, в том числе о пугачевском восстании. А потому, учитывая характер Лики Мизиновой, некоторые наши краеведы допускают, что она могла побывать и на родине своих предков. Тем более что в свое время некоторые из них были знакомы с великим Пушкиным.
В 1919 году с балкона «дома Мизиновых» выступал перед уральцами Фрунзе, и, по воспоминаниям современников, чуть не был застрелен. Вот такие тени прошлого витают под сводами этого дома.
Герой романа Доронина, попавший, благодаря временному разлому, в дом Мизиновых во времена Пушкина, предупредить его о коварстве Дантеса не смог, прошлое изменить нельзя. Почти двести лет прошло, а дом стоит. «Гранитные плиты пола, такие же ступени, ведущие на второй этаж, разбиты, – писал несколько лет назад Николай Григорьевич Чесноков. – Не умеем и не хотим беречь того, что возводилось предками».
Дом Мизиновых находится под государственной охраной местного значения, как памятник истории и архитектуры.
