Святой дух Будёновки
Какая неведомая сила влечёт людей в родные места? Почему от неописуемых красот чужой природы их тянет в свои, выжженные солнцем степи, из чистеньких европейских городов – в затерянный в глуши маленький посёлок, с берегов теплого лазурного моря – к маленькой речушке, заросшей кувшинками, куда бегал босиком в детстве? Почему то, что когда-то казалось невзрачным, примитивным, убогим, издалека кажется самым прекрасным и желанным? Эту тоску по местам, где родился и вырос, называют ностальгией, тоской по родине, тягой к корням.
– Я дышать не могу, если хотя бы раз в год не приеду в родную Буденовку, – говорит Валентина Ивановна Новиковская. – Если не подышу степным воздухом, не попью водички из колодца, не вдохну запаха полыни, то, кажется, дальше жить не смогу.
Из Буденовки, что в Бурлинском районе нашей области, Валентина Ивановна уехала сразу после окончания школы в 1967 году. Училась, а потом работала в Уральске в строительной организации и каждую неделю ездила в родной поселок, где жили родители.
– Тогда такой тоски не было, потому что я не считала себя оторванной от своего поселка, часто туда ездила, – говорит Валентина Ивановна.
Настоящая непреодолимая тяга в родные места началась тогда, когда она уехала далеко – в Челябинскую область, в город Миасс, где живет ее сын.
– Это там, куда упал Тунгусский метеорит, – улыбается она. – Места красивые, лес, тайга, горы, а я не могу без родных просторов, каждый год сюда приезжаю. Три раза внука в Буденовку привозила. Первый раз он, когда увидел поселок, разочаровался: «И из-за этого ты плакала?» А потом тоже стал со мной проситься приехать сюда, тоже его тянет. Почему, что там такого особенного, не могу объяснить, но не только я – все, кто уехал, обязательно возвращаются, хотя бы на время.
Взахлеб рассказывает она, какой замечательный поселок ее Буденовка, и какие удивительные люди там жили и живут.
– Жительница села Надежда Старостенко несколько лет назад организовала в Буденовке музей, в котором собраны разные экспонаты, свидетельствующие о давней истории нашего поселка, – рассказывает Валентина Новиковская о своих впечатлениях от недавнего посещения родных мест. – Сегодня она уже на пенсии, но продолжает помогать музею, руководителю краеведчес-кого кружка Анжелике Демченко. Эта девушка занимается работой с энтузиазмом: ходит по домам, собирает воспоминания земляков, письма, старые фотографии, какие-то вещи, которые говорят об истории села. Например, вышитые рушники, рубахи-вышиванки, подтверждают то, что село образовали переселенцы с украинских губерний. Удивительным образом сохранилась старинная амбарная книга, в которой записаны все жители села, начиная с первых лет двадцатого века. И представляете – я «встретила» там своих предков. Одна бабушка – Тарасенко Мария Давыдовна – из Киевской губернии, ее привезли сюда родители десятилетней девочкой в 1910 году. Другая бабушка – Лукерья Галюк – из Запорожья. Ей три года было в начале двадцатого века. В дороге она тифом заболела, все думали, что умрет, а она выжила. Здешние места помогли. Деда своего в этой книге нашла – Ивана Григорьевича. И письмо его брата своей жене с фронта, в котором он пишет о том, как скучает по своему селу и по своим близким.
Как рассказывают местные краеведы, село Буденовка было основано в 1883 году переселенцами с Украины по указу Екатерины Великой о заселении пустующих земель. В тот год в украинских губерниях была страшная засуха, неурожай, голод. И люди оттуда потянулись в места, где много земли. К тому же царская власть обещала им помочь с обустройством на новом месте орудиями труда, скотиной, денежным вознаграждением.
– Старожилы со слов своих бабушек и дедушек рассказывали, что место для будущего села переселенцы выбирали сами. Ехали кто на чем, шли пешком, удивлялись степным просторам и останавливались, где понравится, – говорит Валентина Ивановна. – Смотрят – речка протекает, земля хорошая – здесь и будет поселок.
Но не только близость воды и плодородная почва прельстили здесь выходцев из Украины, считает Валентина Новиковская. Ведь не случайно они назвали свое село Святодуховка.
– Наши предки, наверное, ощутили здесь присутствие Святого духа, поэтому и назвали так свое поселение, – делится Валентина Ивановна своими предположениями. – Может быть, этим и объясняется то, что меня, и не только меня, так сюда тянет. Уже потом, после революции, село переименовали в Буденовку, а колхоз стал называться – имени Кирова.
Она показывает старые фотографии первых переселенцев, среди которых выделяется человек в костюме, видимо, управляющий. Более поздние снимки колхозников демонстрируют их трудовые будни.
– А это моя мама, она была трактористкой и работала в бригаде знаменитой Паши Ангелиной, которая прославила наш колхоз, – говорит Валентина. – А это дед – он числился конюхом. А на этой фотографии дети у памятника Сталина, его снесли после разоблачения культа личности. Кому он мешал, это же тоже история. А памятник Кирову сохранили, он до сих пор стоит.
Местные краеведы, обнаружившие амбарную книгу, нашли в ней перепись всех жителей села. В 1931 году, видимо, перед коллективизацией, против каждой фамилии было перечислено, что эта семья имеет: скотина, орудия труда. Эта книга – тоже свидетельство времени: коллективизация, хрущевские реформы. Насколько сократилось количество людей после раскулачивания, после голодных 22-го и 33-го годов, амбарная книга умалчивает.
– У деда моей подруги в 30-е годы было с десяток коров, свиньи, птица, наверное, их раскулачили. А у нас – Галюков – только одна корова. Такую же перепись делали в 60-е годы, когда при Хрущеве колхозникам запретили держать личный скот, – говорит моя собеседница.
Чего только не выпало на долю несчастных крестьян в двадцатом веке, а они по-прежнему крепко держались за свою кормилицу-землю, продолжали растить хлеб и детей. Но ни коллективизация, ни хрущевские реформы не разорили село так, как так называемая перестройка. Вместе с колхозами и совхозами был ликвидирован целый класс крестьян, поколениями живущих и работающих на земле.
С болью говорит Валентина Ивановна о том, сколько всего было разрушено в те годы.
– У нас был колхоз-миллионер. Чего только ни выращивали! – рассказывает Валентина Ивановна. – Про зерно не говорю – это само собой, хлеба стране давали много. Были огромные плантации и летом мы, школьники, там работали. До сих пор помню свою первую в жизни зарплату, с какой гордостью я принесла ее маме.
У нас был замечательный председатель колхоза Анатолий Прокофьевич Сухин, который радел за колхоз и за людей. В 1982 году его сменил Петр Павлович Немиров-ский, сам он из Пугачевского сов-хоза. Он тоже очень много сделал для села. Построили детский сад с бассейном – таких в городе-то не было! А какая ферма! Молока было столько, что соорудили свой маслозавод, чтобы его перерабатывать. Звероферму построили, стали пушных зверей разводить – кроликов, нутрию. И школа у нас была самая лучшая в районе – почти все после окончания поступали кто в техникум, кто в институт, и многие возвращались, работали в хозяйстве. Хаты у нас были беленые, как на Украине, но Немиров-ский новые, кирпичные дома для колхозников строил. И даже воду собирался в них провести – чтобы люди на селе жили не хуже, чем в городе. Но…, – тут Валентина делает горестную паузу. – Не успел. До 1991 года Петр Павлович работал, а как начали все разрушать, ушел. Уехал в Аксай, чтобы не видеть, как все растаскивают, и недолго после этого прожил. Но люди, которые еще остались в селе, помнят, сколько хорошего он сделал для нашей Буденовки. Хорошо хоть клуб народ отстоял, не дал разобрать по кирпичику. Этот клуб мне особенно дорог, потому что его построили в 1967 году, когда я окончила школу, и там у нас выпускной бал был.
До Буденовки от Аксая сорок километров. Дорога вся разбитая, автобусы туда не ходит.
– Я два дня в Аксае искала такси, чтобы доехать, – рассказывает Валентина. – А ведь раньше два раза в сутки автобусы ходили и в Аксай, и в Уральск. Но съездила, надышалась родным воздухом, воды родниковой попила, у родового гнезда траву покосила. Теперь мне этого заряда на весь год хватит. Жаль только, что людей на селе остается все меньше. Крестьянские хозяйства – это не колхозы. Их хозяева живут в городе, на земле работают наемные работники. Для них земля только средство. Для одних– дохода, для других – выживания. И тем и другим по большому счету на землю – как на место, где твоя родина, твои корни – наплевать. Неправильно это… Без корней дерево засыхает.
