Старое фото. Земляки-товарищи

На встречах со школьной и студенческой молодежью, которых, по мере ухода в мир иной бывших фронтовиков, становится всё больше, Вениамину Пантелеевичу Скаленко задают обычно схожие, повторяющиеся из раза в раз вопросы. Где воевали в Великую Отечественную войну, за что получили ту или иную награду, благодаря чему была одержана Победа и все такое прочее. А многое из того, что по сути составляло фронтовые будни, остается за «кадром»на таких мероприятиях, и у молодежи складывается какое-то упрощенное, схематическое представление о минувшей войне.
А из потайных уголков памяти В.П. Скаленко, тем не менее, несмотря на то, что уже минуло после войны более семи десятилетий, нет-нет да и всплывают такие эпизоды из боевой жизни, которые, казалось бы, должны были уже забыться и не тревожить сердце старого солдата.

…Маленький город Грюмбах, что в Австрии, из всех других городов, которые ему довелось освобождать, запомнился особо.

Артиллерийская батарея 105-го отдельного противотанкового истребительного дивизиона 98-й Свирской воздушно-десантной дивизии занимала позиции возле этого города в Альпах. Как-то, находясь на наблюдательном пункте, сержант Скаленко заметил необычное скопление танков противника на городской окраине. Об этом он доложил оказавшемуся поблизости командиру дивизиона гвардии капитану Колеснику. Тот, посмотрев в указанном направлении, встревоженным тоном сказал:

– Ты, сержант, кажется, прав. Немцы явно что-то замышляют. – И приказал: – Немедленно сообщи на батарею, пусть на всякий случай подготовятся.

И в самом деле опасения вскоре подтвердились. Фашисты бросили в атаку более десятка танков с пехотой. Бой был скоротечным, но ожесточенным. После того как наши из 76-миллиметровых орудий подбили несколько танков, остальные развернулись и покинули поле боя.

Батарея понесла минимальные потери. Когда уже казалось, что все предрешено и атака немцев захлебнулась, осколочное ранение в руку получил рядовой Сергей Кораблев, заряжающий одного из орудийных расчетов. Несмотря на то, что ранение было не очень тяжелым, бойца пришлось, к глубокому сожалению командира батареи старшего лейтенанта Васильчикова, отправить в госпиталь. Дело в том, что расчет, которым командовал старший сержант Кознодий –
Кораблев был оттуда – в батарее считался самым сильным. Еще во время учебных стрельб на полигоне в Дмитрове, что в Подмосковье, на это обратил внимание сам командир дивизии. Видя, как метко поражает цели расчет, он подбежал к командиру батареи и гневно приказал ему:

– Я знаю, на что способен этот расчет. Уберите его, дайте возможность другим потренироваться. А то что ни выстрел – нет макета, так они мне тут все разнесут к чертовой матери!

На долгие месяцы пути-дороги у нашего земляка с Сергеем Кораблевым разойдутся. Встреча у них произойдет лишь то ли в конце сорок пятого, то ли в начале сорок шестого года в городе Муром, это тоже недалеко от Москвы, где их часть будет временно дислоцироваться перед тем, как её перебросят дальше на Дальний Восток. И она станет символической, положит начало дружбе на многие-многие годы, но об этом речь еще впереди.

Примерно в те же весенние дни победного сорок пятого батарея Васильчикова будет участвовать во взятии другого австрийского города – Пухберг.

Между боями в расположение подразделения с горного склона спустился какой-то боец из наших с перевязанным плечом. Он явно не намеревался тут задерживаться, держал путь куда-то дальше. Раненый лишь попросил, с трудом проговаривая слова пересохшими от жажды губами, дать ему напиться. Скаленко распорядился, и кто-то из солдат кинулся с кружкой к канистре с водой…

На Дальнем Востоке Вениамин Скаленко продолжал службу возле самой границы с Маньчжурией. Там же он подхватил странную болезнь – какие-то чирьи пошли по телу, и молодого человека положили в госпиталь. Порядки в нем не отличались особой строгостью, больным разрешалось покидать палаты, и однажды Вениамин отправился половить рыбу с удочкой на речку, которую местные жители почему-то звали на корейский манер – Суйфун. Там он неожиданно встретил своего земляка Николая Стороженко. С Николаем они из одного поселка – Бурлина Западно-Казахстанской области. Более того, они жили на одной улице, через три-четыре дома друг от друга, дружили, вместе лазили по чужим садам, воруя яблоки. Обнялись, расцеловались.

– Постой, Николай, где-то я тебя видел сравнительно недавно. Ты случайно не воевал под австрийским городом Пухбергом? Я помню, какой-то солдатик, обессиленный, в бинтах, спустившись с горной кручи, попросил у нас воды?

– … а какой-то сержант, – продолжил с улыбкой друг детства, – распорядился меня напоить. Так это ты, значит, был? – И, получив утвердительный ответ, вновь горячо обнял Вениамина Скаленко.

Оказалось, что друзья детства служили в одной дивизии, но встретиться прежде им ни разу не
довелось. Николай Стороженко был немного моложе Вениамина, 1926 года рождения, и на фронт попал уже ближе к концу войны.

Скаленко рассказал, что в их артиллерийской батарее он был не один из Западного Казахстана. Служил ещё Коля, молодой казах из Джангалинского района. Колей его звали сослуживцы, настоящее же имя парня было Кенес. К сожалению, Кенес не дожил до Победы, геройски погиб.

Упомянул Вениамин и Сергея Кораблева, о котором к тому времени уже было известно, что он тоже из наших мест – поселка Асерчево Зеленовского района.

– После войны, – сказал автору этих строк Вениамин Пантелеевич, – мы со Стороженко вернулись в родной Бурлин, правда в разное время, он на год-полтора позже меня. И вскоре на долгие годы потеряли из вида друг друга. Он устроился работать на железную дорогу, на станцию Казахстан, помощником машиниста тепловоза. А я стал делать карьеру по статистической службе, перебравшись в областной центр. Умер Николай в 1979 году. А с Сергеем Кораблевым, – продолжил он, – мы долгие годы поддерживали очень теплые дружеские отношения. Я неоднократно бывал у него в Асерчево, где он трудился в местном колхозе механизатором, и он довольно часто наезжал ко мне в Уральск. Вырастил шестерых детей. Что интересно, несмотря на то, что у Сережи было всего шесть или семь классов образования, у него после войны проявился поэтический талант. Около семнадцати лет назад в Алматы даже был издан поэтический сборник «Любовь – это чудо природы». Там и стихи, и басни, и шутки-прибаутки о любви, о войне, о товарищах-сослуживцах, родном крае. Шутник-балагур по природе, он и в книге такой – веселый, неунывающий, даже немного хулиганистый. Но есть у него и вполне серьезные вещи. Например:

– В сраженьях грозных нас всегда
Коль ранен, медики спасали.
В санбатах, не щадя себя,
Бывало, кровь свою давали.
А иногда под градом пуль
Медсестра несла солдата
И выручала из беды
Как своего родного брата.

Однажды, это было в феврале 2009 года, Сергей Львович приехал к другу в Уральск, вопреки своему обыкновению, несколько погрустневший и задумчивый: «Как бы, Вениамин, не получилось так, что эта наша встреча может оказаться последней…».

И действительно, через две недели из Зеленовского района пришла печальная весть: С.Л. Кораблева не стало.