Секретный фарватер
От жителей Уральска и области всё чаще слышишь вопрос о правовой основе, по которой Казахстан и Россия используют воду реки Урал. Один критически настроенный гражданин в беседе с автором этих строк заявил, будто никакой такой базы нет, уникальную реку используют и пытаются охранять по наитию, с кондачка. Так ли это? Попробуем разобраться.
Использовать и спасать вместе
Одним из международных документов, непосредственно связанных с совместным пользованием водными ресурсами, является заключённая 17 марта 1992 года Хельсинкская Конвенция по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озёр.
В ней закреплены два ключевых принципа такого использования: «справедливое и рациональное водопользование» и «обязанность не причинять существенного вреда соседям». Казахстан является стороной Конвенции с 2002 года.
27 августа 1992 года начало действовать соглашение между Правительством Республики Казахстан и Российской Федерацией о совместном использовании и охране трансграничных водных объектов.
На основании Соглашения на постоянной основе работает казахстанско-российская Комиссия по совместному использованию и охране трансграничных водных объектов. Комиссией созданы рабочая группа и группа экспертов для решения конкретных вопросов. В последнее время группами неоднократно совместно обсуждалось регулирование работы Ириклинского водохранилища. Например, в 2017 году достигнута договорённость о водосбросах до 60 кубометров в секунду в меженный (август-сентябрь) период.
А вот следующий документ наверняка вызовет у наших читателей особый интерес. Это Протокол о совместном использовании и охране трансграничных водных объектов, координации водохозяйственной деятельности в бассейне Урала от 20 июня 1996 года. Он регламентирует объёмы передаваемого стока трансграничными реками.
По главной реке региона – Уралу они составляют: в средние по водности годы – 7,8 куб.км, в маловодные годы 75% обеспеченности – 5,4 куб. км, в очень маловодные годы 95% обеспеченности – 3 кубокилометра. Как утверждают эксперты, фактические объёмы передаваемого стока соответствуют объёмам, указанным в Протоколе.
В нём также оговариваются следующие вопросы: дополнительный объём воды, передаваемой Казахстану в экстренных случаях за счёт сработки Ириклинского водохранилища; регулирование режима его работы; организация контрольных постов в целях оценки гидрологических и гидрохимических характеристик. Комиссия согласовывает все мероприятия в бассейне Урала, способные повлиять на трансграничное использование вод.
7 сентября 2010 года в Оскемене подписано Соглашение между правительствами Казахстана и России о совместном использовании и охране трансграничных водных объектов.
Согласно статье 6, Сторона, планирующая оказать трансграничное воздействие, до начала реализации таких мероприятий уведомляет об этом другую Сторону и информирует совместную Комиссию. При необходимости Стороны самостоятельно или совместно проводят оценку воздействия планируемых мероприятий на окружающую среду. В случае необходимости Совместной комиссией проводятся консультации по поводу планируемых мероприятий.
В период консультаций Стороны воздерживаются от реализации указанных мероприятий, если не достигнута договорённость об ином.
Статья 10 Соглашения гласит: «С целью получения информации о состоянии трансграничных водных объектов и об источниках их загрязнения, а также для прогнозирования возможных изменений состояния трансграничных водных объектов Стороны осуществляют мониторинг состояния трансграничных водных объектов и обмениваются данными мониторинга по согласованным программам».
Согласно статье 12, в целях выполнения Соглашения Стороны создают на паритетных условиях Совместную российско-казахстанскую комиссию по совместному использованию и охране трансграничных водных объектов, которая работает под руководством двух сопредседателей по одному от каждой стороны. По каждому речному бассейну созданы рабочие группы.
Подписанное 4 октября 2016 года в Астане казахстанско-российское Соглашение по сохранению экосистемы Урала определяет совместные действия в этом направлении, содействие сотрудничеству научно-исследовательских организаций и общественных объединений по сохранению трансграничной реки Урал. В целях координации и реализации Соглашения Стороны создают совместную Комиссию по сохранению экосистемы Урала.
В рамках Соглашения 15-16 ноября 2018 года в Москве состоялось её первое заседание, утвердившее план мероприятий на 2019-2021 годы.
Словом, как говаривал известный киногерой артиста Владимира Конкина, «всё задокументировано и запротоколировано». Осталась самая «мелочь» – сохранить сам Урал. И здесь возникают вопросы: КАК РАБОТАЮТ эти протоколы и соглашения? Как населению получить ДОСТОВЕРНУЮ ИНФОРМАЦИЮ о положении дел?
А был ли сброс?
После заполнения в 1966 году Ириклинского водохранилища минимальные (санитарные) водосбросы производились в объёме 15 кубометров в секунду. Меньше, если верить официальным сведениям, и быть не могло. Но теперь нас уверяют, что в межень 2017-го сброс достиг 60 кубов. Отлично, прогресс налицо. И в 2017 году Урал, несмотря на среднее половодье (588 см в районе Уральска), отличался редкой полноводностью летом и осенью. Надо, правда, учитывать, что весна и начало лета 2017-го во многих частях бассейна выдались значительно влажнее обычного.
Но непонятно, что нам сбрасывали минувшим летом, особенно в межень. Уж не те же 15 кубов? Или Сакмара совсем выдохлась, отчего уровень Урала 23 октября упал до катастрофически низкой отметки 33 сантиметра над нулём графика Уральского водомерного поста? Ниже за период регулярных наблюдений подобное случалось только в 1967 и 1977 годах – 15 и даже 8 см.
Как тут не посетовать на отсутствие общественного органа, каким в 1977-1994 годах был постоянный ОБЩЕСТВЕННЫЙ Межреспубликанский комитет по охране, рациональному использованию и воспроизводству природных ресурсов бассейна реки Урал. Состоял в нём и наш человек – испытатель завода «Зенит», депутат областного совета Борис Мясников.
Ведь сколько сегодня насчёт Урала ходит слухов и разговоров, в том числе и таких, что «СССР давно нет, все стали суверенными, и никто никому воду давать не будет». При наличии общественного органа легче информировать людей: да, был необходимый сброс. Если нет, объяснить – по какой причине. И так далее. Нет возможности (или желания?) обеспечить общественный контроль, есть резон уже действующим органам почаще сообщать об истинном положении дел. Люди всё поймут, ведь в наше сложное время всякое случается. Меньше будет слухов и домыслов.
