Путешествие в Старый Уральскъ
(Окончание. Начало в №№ 27, 28)
Главный «герой» рисунков Рустама Вафеева, конечно же, Уральск – каким видит его автор сквозь вековую давность. И это не просто изображения домов, улиц, дворов, людей, пейзажей, бытовых сценок. Каждая картинка имеет эмоциональную окраску.
«Путешествие в Старый Уральскъ» – это не просто красивый альбом с картинками, это ностальгическая грусть к тому, чего не вернуть. Отчаянный призыв беречь то, что еще осталось. Осознать, что без прошлого не может быть будущего. Старые дома – это не просто чье-то жилье – это память. С разрушением дома уходит память. Может, потому так стараются потомки сохранить свое «родовое гнездо».
Цитаты из старых газет в альбоме тоже подобраны таким образом, чтобы подчеркнуть мысль о преемственности поколений. Собственного текста автора (притом, что Рустам Вафеев человек хорошо пишущий и чувствующий слово) мало. Но начинается альбом с небольшого эссе об отце – как о его личном связующем звене между прошлым и настоящем.
«Его поколение, опаленное в отрочестве великой войной, было живой связующей нитью между не столь еще давним дореволюционным прошлым и настоящим. Будучи природным уральцем, он в полной мере унаследовал ее исконные черты: мультикультурализм, толерантность, открытость. Полная драматизма история края стала этапами его биографии. Он в совершенстве владел языками основных этносов области, исходил и объездил все ее удаленные уголки, умел ценить и восхищаться неброской красотой местной природы. Бескрайнее Приуралье во всем своем контрастном многообразии было в подлинном смысле его родным домом», – пишет Рустам, отмечая, что его первые путешествия в Старый Уральск начались в детстве с совместных прогулок с отцом по улицам города. И город, квартал за кварталом оживал, а воспоминания отца становились и его воспоминаниями.
«Возможно, именно поэтому, ныне я с особой болезненной остротой воспринимаю бессмысленное разрушение старого города, ведь исчезают не просто дома, исчезает наша память, а с ней, в конечном счете, и мы. Бесспорно, идеализируя прошлое, мы предъявляем счет настоящему, при всех своих технологических совершенствах оказавшемуся не способным дать качественную замену утратам».
На рисунке пастелью и гуашью – степь, уходящая в небо. И там, на горизонте, тает в дымке заката фигура человека с удочкой на плече и ведром в руке. Таким уходящим за горизонт изобразил художник отца.
«Вспоминаю нашу последнюю поездку в анкатинские степи, – пишет Рустам Вафеев. – Отец в привычной рыбацкой экипировке уходит по ковру отцветающих лугов, в золотистую даль, к необъятному степному горизонту. Как оказалось, навсегда…»
Наверное, этим личностным восприятием прошлого и объясняется та нежность, с какой прикасается Рустам к прошлому в своем творчестве. Совсем небольшие картинки, но в каждой из них есть настроение, душа.
Живет художник в Петербурге и, наверное, чуть ли не каждый день проходит мимо знаменитой решетки Летнего сада, куда еще Онегина его французский гувернер «гулять водил». Но решетки старых уральских балконов восхищают его больше. Балкон Дома Карева с точно выписанными узорами и вензелями изображен им еще в альбоме графики вместе с посвященными ему восхищенными строками. В новом альбоме тоже есть каревский балкон. Но главное здесь не узоры металла, а настроение. На балконе стоит девушка, может быть, дочь купца Карева. И ветер срывает с ее головы шляпку. Шляпка с развевающимися лентами плавно падает вниз вместе с опадающими листьями деревьев. А может шляпка падает не случайно? Может, там внизу стоит кто-то, у кого теперь будет повод подняться с этой шляпой наверх, к красавице с балкона.
«Говорят, говорят» – фельетон под таким заголовком был опубликован в Уральском листке в 1898 году (кстати, фельетон считается самым сложным жанром в журналистике, сегодня он практически умер). Фельетон призван высмеивать недостатки. В том фельетоне, понятно, высмеивались сплетни, которые ходили по городу. В те годы слухи и сплетни, видимо, заменяли интернет. «О чем говорят, всего не переслушаешь. Да и то сказать: язык без костей! А от провинциальной скуки, да сидения, сложа руки – чего не придет в голову! Ведь говорят, что на Бухарской стороне, по ночам, в молодом перелеске сомы с севрюгами гуляют, сазанов, судаков на удочке за собой водят. Ведь вы не поверите, господа, а говорят, это факт! Говорят, что светлые, лунные ночи выдают сердечные тайны. Кому какое дело до того, что осетр, ухаживая за севрюгой, угодил сому на глаза? Ну, конечно, сейчас же ревность! Да и то надо сказать, что на воре шапка горит. И так, лунные ночи, свидетели многих тайн, начинают быть нескромными и выдают хорошеньких прародительниц, познавших цель жизни».
Все эти намеки, наверняка, были понятны в те годы жителям города – о ком говорят, кто такой осетр, сом и «хорошенькая прародительница». «Говорят… ох, уж это говорят!», – сетует автор. Может быть, и улетевшая с балкона женская шляпка тоже стала поводом для городских сплетен.
Но кто из нас обращал внимание на решетки этих балконов? Только после графического изображения Вафеевым балкона дома Карева я к нему присмотрелась: ведь действительно красота! Не случайно один из своих альбомов графики Рустам назвал «Уральск потаенный». Только зоркий глаз художника и неравнодушный патриот своего города может разглядеть красоту там, где другие ее не видят. И уже за одно это уральцы должны быть благодарны автору.
«Курени – Уральска колыбель» изображают город как бы с высоты яра противоположного берега Урала. Это современный вид города – вдали виднеются многоэтажки, мемориал, неизменны только купола Старого Собора, минарет Красной мечети, да излучина Урала, образующая мыс, на котором расположены Курени. Под картиной выдержка из газеты с текстом писателя, посетившего город в 1903 году.
«Азия и Европа вплотную сошлись здесь, в степи, в этом форпосте Руси, охранявшейся встарь казачеством, которое само по себе представляет консервированную Русь. Русь, которая словно под колпаками хранилась многими десятками лет вне всякого влияния. Теперь этот колпак снят. Это видно с первого взгляда. На каждом шагу контрасты. Белые мазанки и почти рядом трехэтажные громады домов. Модные шляпы – и сарафаны, старые, шитые позументом, каких вы сегодня, пожалуй, нигде не встретите. Велосипед с фыркающим бензиновым двигателем и топот искованного коня. Юркий коммивояжер и пожилой казак с иконописным лицом. За этими внешними формами чувствуется великая жизненная трагедия. На смену старой культуры пришла новая, с новыми житейскими отношениями, новыми формами жизни…
Жизнь и время, конечно, примирит эти противоречия: из нового и из того, что пригодится в старом, будет выкован новый житейский уклад, новые людские отношения…»
Это было написано в самом начале XX века. XXI-й век тоже ворвался в Уральск новшествами и контрастами. Еще бегали по городу «москвичи» и «запорожцы», а уже появились иномарки. Почти каждый подросток ходил с мобильным телефоном (теперь ими умеют пользоваться даже младенцы), с компьютерами дружат все, и пенсионеры просиживают часами в соцсетях. Дома, похожие на дворцы, и виллы строят на месте бывших Куреней. Это – не говоря о глобальных изменениях. Может быть, сама смена столетий как-то влияет на быстрые перемены в эти времена?
Рустам Вафеев неоднократно высказывал мысль о том, что Курени нужно сохранить как этнографический памятник. Но уже и там появляются огромные коттеджи.
«Современный город вырос из Куреней. Курени – это высокий неприступный мыс, образованный в месте впадания в Яик его левого притока – р. Чаган. Г.Е. Москалев этот мыс весьма удачно назвал «Яицкий полуостров», – пишет в книге «Курени» краевед Александр Курлапов.
Каким станет XXI-й век для Уральска? – задается вопросом Рустам Вафеев.
«Его будущий облик уже сейчас неустанно рисуется во множестве проектов, от личных планов отдельно взятых горожан до официальных генеральных планов развития города. Так проектируется будущее».
И снова автор напоминает – нет будущего без настоящего, а настоящего без прошлого. «Неразрывна цепь времен. Мы живем в будущем, созданным предшествующими поколениями, наши потомки будут жить в будущем, созданном нами. История Приуралья не проста и драматична. На рубеже столетий вновь коренным образом сменился культурный код Уральска. Его прошлое не просто отодвинулось дальше во времени, оно стало малопонятным современным горожанам. Старый Уральск стал стремительно исчезать, заменяясь мифами и суррогатами. Но прошлое – не миф, оно было и продолжает существовать в настоящем, в бесчисленных материальных и нематериальных артефактах. Хочется верить, что неизбежный рост благосостояния и образования однажды вернет интерес потомков к нему. Их ждут удивительные и неожиданные открытия, как впрочем, и сожаления о невосполнимых утратах», – это такое послесловие автора альбома. Иллюстрирует это откровение рисунок с одноименным названием. Современная молодежь быстрым шагом пересекает центральную площадь города. А мальчишка с самокатом вдруг останавливается перед видением триумфальной арки, которой давно уже нет на этом месте. Все бегут мимо, а он застыл, очарованный. Наверное, этот мальчишка и есть сам художник, когда-то в далеком детстве очарованный красотой родного города, которую не устает воспевать в своих рисунках и статьях.
Кроме огромной художественной и познавательной ценности, альбом, изданный на мелованной бумаге – отличный подарок всем, кто любит Уральск, интересуется его историей, ностальгирует по нему издалека.
