Помнить во имя будущего

7 июня 2018
0
1383

АЛЖИР. Это не страна в Африке, как может подумать кто-то из молодежи, а нечто страшное – Акмолинский лагерь жен изменников Родины. Наравне с ГУЛАГом, КарЛагом, Степлагом был и такой, куда отправляли жен и других членов семей так называемых «врагов народа», обвиненных за контрреволюционную деятельность по «58 статье». При упоминании о которой до сих пор вздрагивает взрослое поколение, как и от выражений «голодомор», «донос», «подверглись репрессиям», «депортированные». Гонения и устранение неугодных людей были узаконены правительством страны и шли полным ходом в течение многих лет, начиная с 1920 года и заканчивая пятидесятыми, и унесли миллионы жизней.

По всей стране прошли мероприятия и церемонии возложения цветов к памятникам жертв политических репрессий. С обращением к народу выступил Президент страны Нурсултан Назарбаев, сказав: «Все мы должны отчетливо понимать истоки и причины трагедии, которую пережил наш народ в XX столетии. Эволюционное развитие было прервано Октябрьским политическим переворотом, организованным в 1917 году, и последовавшей Гражданской войной, разрушением традиционного уклада жизни, а также последующей ускоренной коллективизацией сельского хозяйства, проведенной советской властью, сопровождавшейся голодом и прямым насилием. В результате наш народ понес такие демографические потери, которые редко происходили в мировой истории. В 1929-33-е годы погибли около двух миллионов человек и еще около одного миллиона были вынуждены покинуть страну. Последовавшие за этим политические репрессии привели к массовой гибели элиты казахского общества. По политическим мотивам были осуждены 103 тысячи человек, из них 25 тысяч приговорены к расстрелу. На территории Казахстана было создано 11 лагерей, где в жестоких условиях находились репрессированные и члены их семей. Репрессиям были подвергнуты не только казахи, но и 1,5 миллиона представителей других этносов, насильно депортированных в Казахстан». Глава государства сделал акцент на то, что надо ценить межнациональное согласие, стабильность и другие достижения в стране, «чтобы никогда не повторить печальные страницы прошлого».

Утро 31 мая в Уральске началось с почтения памяти репрессированных. Аким области Алтай Кульгинов, представители духовенства, власти, ветераны, общественные деятели собрались на кладбище у памятника жертвам политических репрессий. Монумент выполнен в виде тюремных застенков, из которых устремляются ввысь простреленные голуби, олицетворяющие души загубленных людей. В полной тишине имам прочитал құран, церковнослужители провели панихиду… Кто знает, какой веры были расстрелянные люди: перед Всевышним все равны. Корзины с живыми цветами, в том числе и от потомков репрессированных – толика дани памяти невинных людей.

Прошло мероприятие и в аллее нефтяников у памятника «Благодарности казахскому народу», организованное Ассамблеей народа Казахстана ЗКО, на котором присутствовало много молодежи. Депортация народов – еще один вид репрессий, когда принудительно переселяли корейцев, немцев, чеченцев, ингушей, крымских татар и других. По большей части их селили в Казахстане и Киргизии, трудились они на самых тяжелых участках народного хозяйства. Минули десятилетия, и в честь 75-летия проживания корейцев в Казахстане, в Уральске – первом городе РК – установили памятник в знак благодарности за предоставленные кров, пищу, помощь в те мрачные годы. Монумент так и называется – «Благодарность казахскому народу от корейцев», и представляет собой две ладони, держащие сердце. «Для меня это день скорби… – говорит Максим Пак, председатель корейского этнокультурного объединения, один из инициаторов установки памятника. – Те, кто подписывали страшные документы, отправляя народы на смерть, и подумать не могли, что в далекой степи живет казах, который, голодая и терпя тяготы жизни, умеет делить лепешку не только пополам, но и на шесть, и двенадцать частей, который поделится крохотным кусочком курта. Еще один наглядный пример: отец, воспитывавший будущего Президента страны, вложил в него доброту, милосердие и другие качества казахского менталитета, итогом чего стало укрепление казахстанской идентичности».

В областном краеведческом музее открыта выставка «Шерлі шежіре шындығы», приуроченная к этому Дню и к 100-летию со дня создания западного отдела партии Алаш. В день открытия в музее прошла встреча краеведов со студентами. Для молодых поколений – это история, для потомков репрессированных – боль. «В годы сталинских репрессий из числа интеллигенции расстреляны десятки тысяч казахов, в их числе такие выдающиеся личности, как: Сакен Сейфуллин, Ахмет Байтурсынов, Турар Рыскулов, Беимбет Майлин… Более ста тысяч подверглись аресту и были сосланы в Сибирь, – говорит Гаухар Туленгутова, заведующая массовым отделом музея. – Жертвами, как правило, становились талантливые люди, руководители, ученые, писатели, музыканты. Цель экспозиции – почтить память деятелей движения Батыс Алаш, а также представить вниманию посетителей старые фотоальбомы, копии архивных документов, хранящиеся в фондах музея. «Книга Скорби» содержит 1330 имен репрессированных и расстрелянных по Западно-Казахстанской области», – она показывает толстую книгу в черном переплете.

Вот лишь некоторые имена западноказахстанцев из тех, кто пострадал от рук палачей. Жумат Шанин – один из первых театральных режиссеров в Казахстане, уроженец Караганды. На месте нынешнего сквера Жубана Молдагалиева находился театр, где он работал. Однажды в здании случился пожар, в поджоге, вредительстве обвинили режиссера и театральную труппу. Кроме этого ему вменили в вину спектакли о Махамбете и Исатае, антисоветскую пропаганду. «Дело № 11020 по обвинению Шанина Жумата по статье 58 п. 7, 9, 8, 11 УК СССР. Начато: 25 октября 1937 г. Окончено: 25 ноября 1937 г.» – копия обложки сфабрикованного «дела» – в витрине музея. Месяца хватило пресловутой «тройке» вершителей судеб, чтобы покончить с человеком. «Нет человека, нет проблемы» – обычное выражение тех лет. Тут же лежат протоколы обысков, объяснительные и другие документы, включая отпечатки пальцев приговоренных к пожизненной ссылке в лагерях или к высшей мере наказания – расстрелу.

Попал в немилость врач Бактыгали Бисенов. А между тем в округе ему не было равных в профессионализме. Жизнь доктора насильственно оборвалась на пятидесятом году. Что осталось? У родных – чувство невосполнимой утраты любимого человека, фотографии, в липовых документах, состряпанных правоохранительными органами – сухие, жесткие строки обвинений, в земле – гильза от патрона, что находили вплоть до наших дней в Учужном затоне, где совершались расстрелы. Пуговицы от одежды, сломанные очки, ржавые ключи от квартир, гильзы также в экспозиции музея.

Улица Жаханши Досмухамедова носит имя общественного деятеля, юриста, расстрелянного в 1938 году. Жаханши окончил Уральское войсковое реальное училище, одно из лучших учебных заведений в царской России и продолжил образование в Московском университете. Работал в судебных органах, председателем Всероссийского совета мусульман, возглавлял западный отдел Алаш-Орды, участвовал в переговорах с Лениным, Сталиным. Внес большой вклад в развитие казахской культуры и образования. В 30-х годах несколько раз подвергался арестам, последний год жизни провел в Москве, где и был расстрелян на Бутовском полигоне как враг народа. В городе его именем назван педколледж, рядом с которым установлен бюст борца за казахскую независимость.

Говоря о политических репрессиях, не следует забывать о жертвах раскулачивания и голодомора, когда народ заставляли объединяться в колхозы, угоняли домашний скот, подчистую отбирали съестные припасы, оправдываясь «продразверсткой». Тупое следование политике государства повлекло массовую гибель людей.

Наша газета рассказывала о трагической судьбе семьи Рыбаковых. Супруги имели десятерых детей. Их причислили к кулакам, лишили имущества и сослали на Алтай. Соседи плакали, глядя на беременную Лукерью и малолетних деток, понуро сидящих в телеге.

На поселении Рыбаковы жили в землянке, точнее, пытались выжить. Глава семьи работал на лесоповале, получая скудное питание по рабочей карточке. Обессилевшие ребятишки умирали один за другим. Его жена Лукерья от постоянных похорон своих детей начинала понемногу сходить с ума – убегала в тайгу и по нескольку дней не приходила домой. Люди говорили, что она стала «блаженной». Отца семейства придавило упавшим деревом. И у него отобрали рабочую карточку. Таким образом, вся семья была просто обречена. Когда Павел понял, что он умирает, сказал жене: «Всех малышей я заберу с собой, Луша. А ты с Марусей и Нюркой будете жить за нас всех…».

В итоге так и получилось, как предрекал отец. От семьи осталось трое: мать и две дочери, которые перебивались с похлебки из крапивы, лебеды на кусок хлеба с водой, горько вспоминая погибших братишек и сестренок. «Безутешные рыдания малолетних, стоны, навек потухшие, остекленевшие глаза, глаза, глаза…», – пишет Николай Чесноков, изучавший архивные материалы нашей области периода «голодомора» и других годов.

«Истребление людей по тем или иным признакам и мотивам – преступление высшей категории значимости, от которого открещиваются большевики, как от проказы. Они ведь не считали себя ни империалистами, ни фашистами – носителями этого зловещего явления. Так все-таки кем же тогда совершен геноцид?

Геноцид чаще проявлялся по отношению одного народа к другому. А в нашей стране произошло что-то невероятное: одна часть народа хладнокровно уничтожала другую часть того же народа и отнюдь не по расовым или религиозным мотивам, а надуманно-классовым, на деле – всех, кто что-то имел, кто подвернется под горячую руку – нечто похожее на самоуничтожение народа, но не более. Выходит, это были выродившиеся, деградировавшие люди, утратившие родину и все лучшее, что есть в том или ином народе. Они стали продуктом разрушительной навязчивой идеи и принадлежали только ей – идее. Победил иной мир, не знавший жалости, сострадания и милосердия, насаждавший свои убеждения не просто силой, а насилием – оружием и другими средствами массового уничтожения инакомыслящих и всех, кто подпадал под подозрение», – это строки из книги «Расправа. Голод.» Николая Чеснокова, писателя, журналиста, полковника в отставке, лауреата международной литературной премии им. Шолохова, почетного гражданина Уральска.

А между тем гриф секретности снимают все с новых и новых документов, обнародуются фамилии реабилитированных, вот только ни они, ни их родные не узнали об этом при жизни. «В этот день – особенной скорби – мы вспоминаем погибших в жерновах репрессий и геноцида невинных людей, жертвах Холокоста. Рассекречиваются архивы, появляются новые сведения. Недавно нашу семью пригласили в город-герой Севастополь на открытие мемориальной доски в память погибших в боях и сражениях в Великой Отечественной войне, а также от геноцида в годы фашистской оккупации, – делится Феликс Баюканский, заместитель председателя еврейского этнообъединения. – На мемориальной доске высечено имя моего дяди – младшего брата мамы – Баюканского Филиппа Павловича, семья жила тогда в Одессе. Все эти годы мы думали, что он пропал без вести. Шесть миллионов евреев замучены в концлагерях и газовых камерах, в числе которых мои 28 родственников. Нельзя забывать об этих горьких страницах истории, чтобы не допускать ничего подобного».

Фото: Ярослав Кулик
ВСЕ РАЗДЕЛЫ
Top