Помнить и чтить
Мне довелось побывать во многих музеях нашего региона и далеко за его пределами, но такого трогательного и трепетного отношения к экспонатам как в музее Габдуллы Тукая в Уральске, я давно нигде не встречал. Имею в виду не ту работу, которая расписана строгими инструкциями и правилами. Музей великого татарского поэта не государственный и даже не частный. Он народный, работающий исключительно на общественных началах. И когда Г.Ш. Ваганова, хранительница этого заповедного уголка, называет его народным, то в голосе улавливаешь нотки гордости.
– Музей открыт в 2006 году, – рассказывает Галима Шарифовна. – А до этого, – и она вздохнула, – здесь такое творилось… Двухэтажный старинный особняк разрушался, территория вокруг практически утопала в мусоре и заросла бурьяном. Мы, поклонники творчества нашего выдающегося земляка, смотрели на это с болью. Наконец, когда отселили в другие места пять-шесть проживавших тут семей, началась огромная работа по восстановлению мемориального объекта. Материально хорошо помогло тогда предприятие «Татнефть», активисты татарского этнокультурного объединения тоже не остались в стороне.
Сейчас в старом строении совсем не признать былой развалюхи: толстые каменные стены, кажется, простоят еще много-много десятилетий. Рядом – здания поприземистее, недавней постройки, в которых разместились офис, актовый зал и другие службы музея. Двор замощён цветной брусчаткой. Все это придаёт мемориальному комплексу какой-то торжественно-праздничный и светлый вид.
Нам с коллегой в этот день повезло вдвойне. Едва мы перешагнули музейный порог, как встретили женщину в длинном белом платке. Говорила она тихим и мягким голосом, очень учтива, и вообще во всем её облике было что-то восточное, такое, что в наше время встречается, увы, уже нечасто. Галима Шарифовна незнакомку представила дорогой гостьей из России, а точнее – Республики Башкортостан. Рима Шагитовна Ключарева – заслуженная артистка РБ, драматург, поэтесса. Я.С. Кулик попросил её попозировать на фоне интерьера главного зала, и российская гостья, недолго думая, сняла туфли и присела на помост, покрытый коврами. Пока на нее нацеливали объектив фотоаппарата, Рима Шагитовна старалась сесть так, чтобы снимок получился эффектным.
– Ну вот! – воскликнул Ярослав Семенович. – Мне и подсказывать ничего не надо. Все и без меня прекрасно сделали. – Коллега по достоинству оценил то, что Ключарёва пыталась не столько себя «изобразить» в газете, сколько показать татарскую женщину в прошлом в минуты отдыха.
– Что это у вас за необычная экспозиция? – спросил я заведующую, показывая на ту часть зала, где только что снимали Риму Шагитовну.
– Здесь у нас воспроизведена та половина дома, где татарская семья чаще всего проводила время, – поясняет Галима Шарифовна. – На ночь стелилась постель, и домочадцы отходили ко сну. Наутро вместо нее расстилали скатерть, и тогда на этом месте обедали. Тут же пряли, шили, вязали. Некоторые из предметов старых тогдашних ремесел вы видите перед собой – старинная деревянная прялка, которая практически ничем не отличалась от русской. А еще в экспозиции – сундук, изящно сплетенный из лозы. Их у Габдуллы Тукая было несколько, в том числе дорожный, а в другом хранилась одежда, прочие нужные в быту вещи. Дорогой экспонат в дар музею передал один из родственников нашего великого соотечественника.
Примерно в таких условиях и появился на свет маленький Габдулла в деревне Кушлавыч под Казанью. К сожалению, он рано лишился родителей и потом воспитывался у разных людей, в том числе чужих ему. Хозяйка музея посетовала, что имеющиеся ныне площади не позволяют более полно и шире развернуть экспозицию, всегда вызывающую большой интерес посетителей.
Р.Ш. Ключарева, кстати, татарка по национальности, очень внимательно слушала Галиму Шарифовну все то время, пока она проводила для нас экскурсию, и может быть, она это делала уже не первый раз. Мое предположение, что её визит к нам носит сугубо деловой характер, вполне подтвердилось.
– Да, – сказала Рима Шагитовна. – Я у вас с целью сбора материала о Габдулле Тукае. Это мой второй приезд сюда, первый раз я в Уральске была два года назад. Меня интересует все, что связано с его уральским периодом жизни. Задача, прямо скажу, очень сложная, ведь чтобы создать литературное произведение, надо изучить очень многое, вплоть до того, каким было лето или зима в том или ином году, даже погода в отдельно взятый день! Моя пьеса «Встречи с Тукаем», посвященная его казанским и уфимским годам жизни, идет на театральных подмостках нашей республики, в том числе в Туймазинском государственном татарском театре. Кстати, видеозапись спектакля, где я тоже играю одну из ролей, я привезла с собой в Уральск, и в день рождения нашего знаменитого земляка, 26 апреля, она была просмотрена местной общественностью.
– Думаете ли вы еще побывать в Уральске?
– Конечно. Года через два, когда повсеместно будет отмечаться 135-летие со дня рождения Тукая. Мне нравится ваш город, своеобразная природа степного края.
Музей на улице А. Тайманова производит впечатление своей солидностью, продуманностью тематических экспозиций, ценностью экспонатов. И если бы мы не знали, то подумали, что попали в государственный музей. Часть из экспонатов, пусть и небольшая, особенно ценна тем, что ими пользовался Тукай. К примеру, под стеклом одного из стендов лежит видавшая виды пожелтевшая книга его детских стихов, изданная в 1909 году в Казани. Позже поэт скажет о ней: «Многое я бы выбросил отсюда». И составит список произведений, которые следовало оставить.
По соседству хранится несколько фолиантов из библиотеки Тулбаева, последнего муллы Красной мечети, ныне тоже восстановленной, находящейся неподалеку, на улице 8-го Марта. Юный Габдулла, или Апуш, как звали его в детстве, будучи учащимся медресе при этой мечети, неоднократно пользовался библиотекой.
Я обращаю внимание на скромный небольшой портрет Л.Н. Толстого. Галима Шарифовна перехватывает мой взгляд и поясняет:
– Габдулла Тукай боготворил гениального русского писателя. Целый ряд его произведений он перевел на татарский язык. Он еще из газет узнал о болезни Льва Николаевича после его известного ухода из Ясной Поляны. Очень хотел поехать на похороны, но помешала болезнь – туберкулез, она уже тогда стала прогрессировать.
Среди экспонатов – один из номеров газеты «Фикер» («Мысль»). Она печаталась в типографии, располагавшейся тут же, в подвале дома Тухватуллиных. Активное участие в её издании и распространении играл Г. Тукай. В ней же он помещал свои первые стихи и публицистические работы. Газета была очень популярна и распространялась по многим регионам Востока, и не только: Ташкент, Казань, Уфа, Оренбург, Кавказ…
С нашим городом многое связано в творчестве Г. Тукая. Есть у него одно очень известное стихотворение «Ласточки». Толчком к его созданию послужили наблюдения за птицами, гнездившимися на карнизе бывшего Коммерческого клуба. Это монументальное здание и поныне сохранилось, оно находится вблизи главного административного здания ЗКГУ им. М. Утемисова. Вообще, около половины творческого наследия основоположника татарской литературы составляют произведения, созданные в нашем городе, в их числе такое гениальное, как «Шурале».
Заповедный Тукаевский уголок посещают не только жители нашего региона, здесь довольно часто принимают гостей из ближнего и дальнего зарубежья. Хорошо запомнился такой случай. Приехал как-то сюда сын с престарелым отцом, преодолев на машине большой путь из российского города Воронеж. Оказалось, когда старику исполнилось 80 лет, он попросил сына вместо дорогих подарков свозить его в Уральск, где прошли детские и юношеские годы его кумира. Тот выполнил просьбу, чем доставил огромную радость родителю. И пообещал при музейных работниках: если отец будет хорошо себя чувствовать, ежегодно привозить его в казахстанский город.
В заключение, выполняя просьбу Г.Ш. Вагановой, мне хотелось бы поименно назвать тех, благодаря кому народный музей существует. Это Флюра Ириковна Миликеева, председатель правления общественного объединения «Татарский культурный центр», предприниматели Ришат Увалиевич Хайруллин, Ринат Садыкович Манахов, Раниль Тамендарович Халилов и другие.
