Под крышей дома своего
Почти пять лет в доме №33 микрорайона Строитель бушует стихия. Квартиры давно перестали быть крепостью, а крыша над головой превратилась в решето. Жильцы верхних этажей прогнозируют осадки лучше всяких синоптиков. Завидев тучку, готовят тряпки, тазики, вёдра…
Борьба за ее ремонт началась давно. Точнее не борьба, а периодическое напоминание о своей тяжелой доле председателю КСК Валерию Серебрякову. Со слов жильцов, приходят к нему в контору по очереди (она находится рядом с остановкой Тюленина), задают один и тот же вопрос: когда отремонтируют крышу?
Председатель одним обещает залатать дыры в ближайшем будущем, других просит даже не надеяться на ремонт.
– В общем, – хватаются за голову потерпевшие, – все зависит от его настроения.
Впрочем, одному из них все-таки повезло.
– Небольшой клочок над квартирой Пупынина все же залатали, – объясняет Николай Шаповалов. – Хотя он особо и не суетился. Все это время в набат бил именно я. Но в тот самый момент меня в городе не было. В КСК пришел Пупынин – над его квартирой дыры и заделали.
Организованного схода, признаются жильцы, проведено не было. Зачем? Во-первых, Серебряков все равно не придет, во-вторых, ничего нового не скажет.
– Надо самим крышу ремонтировать, – уверяет соседей Николай Зябчук.
– Но разве это нам под силу? – округляя глаза, удивляются соседи.
– Это проблема тех, кто живет на 9 этаже, остальным и дела нет. В нашем доме много квартирантов, а с них, как известно, не спросишь, – высказывается Лариса Николаевна Шевченко.
Сегодняшнюю встречу организовала жительница квартиры №34 Анна Сипуловна. Ее квартиру заливает больше других.
– То, что я сахарная, поняла уже давно, – говорит она. – Но ведь растаять могу не только я. Дело может принять серьезный оборот. У меня перегорела электропроводка в одной из комнат. В другой – постоянно замыкает. Электрик пришел, замазал, но проблему не решил. В любой момент может коротнуть.
Наболевшее жильцы обсуждали, стоя под дождиком.
– А что, – смеются они, – мы привыкли, когда на голову капает.
Уже в своей квартире Николай Зябчук не без раздражения просит не обращать внимания на беспорядок. Он делает ремонт. На одной стене дорогие обои уже поклеены, на другой нет. Хозяин демонстрирует желтые разводы на потолках и черную плесень на стенах.
– Стоило ли начинать, если с этой стороны потолка штукатурка отвалилась, и стена вся насквозь мокрая, – почти кричит мужчина.
Приостановились работы и в квартире Анны. Она уже установила новые межкомнатные двери, пластиковые окна, поклеила обои. Хочет побелить потолок, но понимает, что надолго не хватит.
– Во время ливня вода буквально хлынула сверху потоком, стала заливать всю квартиру, – эмоционально рассказывает она. – Электропроводка намокла. Я выключила свет и сидела в темноте, боясь замыкания. Хочется жить в сухой, уютной квартире, но у меня как в болоте.
На потолке те же желтые разводы. Бороться сил нет, но сидеть сложа руки не собирается. Складывает в папку документы для суда.
– Пусть там разберутся, кто прав, а кто виноват в этом подмоченном деле, – говорит она. – У меня уже нет желания возиться с тазами и ведрами.
Председатель КСК с заявлениями жильцов в корне не согласен.
– Во-первых, – объясняет он, – нужно понять, что своими силами крышу мы не отремонтируем. Нашего бюджета хватает лишь на частичный её ремонт. Латаем дыры, которые, между прочим, сами жильцы же и наковыряли, когда устанавливали антенны. На капитальный ремонт кровли нужно 8 млн. тенге. Где их взять? С жильцов? Сомневаюсь. Они за услуги КСК платить не хотят. Долг на сегодняшний день составляет 400 тысяч тенге, а было почти полмиллиона, взыскивали через суд. Выход только один – государственная программа модернизации. Во многих многоэтажных домах ремонт был произведен благодаря государственной поддержке. Совсем скоро проведем собрание жильцов, где снова будем обсуждать эту тему. Им решать, стоит ли ремонтировать крышу, взяв в долг у государства, или нет. В конце концов это их собственность. Они и должны беспокоиться о сохранности своей недвижимости.
Анна уверенно заявляет, что ждать от модернизации хорошего не стоит.
– В доме № 43 жильцы судятся, – тараторит она. – Люди недовольны качеством выполненных работ. Поговорите с ними, пусть расскажут, почему дело дошло до суда.
На крышу дома она поднялась вместе с мужчинами. Бесстрашно забралась по металлической лестнице на чердак, затем ловко протиснулась в тесное окно и выбралась на крышу.
– Вы тоже поднимайтесь сюда, посмотрите, какой здесь беспорядок, а председателю КСК дела нет, – кричит оттуда.
Николай Шаповалов спасал свою квартиру от потопа самостоятельно. Соорудил из жести что-то вроде стоков.
– А куда деваться, – сетует он. – Я только таким методом спасаюсь. А оплачивать услуги КСК не буду, за что им платить?
– Да вы что, ре-бя-та (!), никто нам ничего не сделает, пока сами не возьмемся за дело, – зычным голосом вступает в разговор Алексеич. – Я точно не знаю, во сколько обойдется ремонт крыши, и стоит ли соглашаться на модернизацию, но точно: шевелиться мы должны сами. Вот лифт же починили своими силами. Я лично собрал со всех по 5 тысяч тенге, точнее у тех, кто будет им пользоваться. Отремонтировал, провел экспертизу. Теперь красота!
Спустившись с крыши, Анна не успокоилась: «Пойдемте в 43-й дом?».
Дошли до дома. Позвонили в квартиру №1. Вышла хозяйка. Представилась, зовут Гульнара.
– Мы к вам обратились, чтобы вы рассказали, о модернизации, – начала Анна.
– А что говорить, модернизацией мы довольны. Крышу починили, – неожиданно для гостьи объясняет Гульнара. – Каждая трехкомнатная квартира платит по 700 тенге в месяц, двухкомнатная по 600 и однокомнатная – 400. Кредит на 7 лет. Стоимость ремонта – 5 млн. 500 тенге. Мы судимся не потому, что крыша прохудилась, просто нам три года не приносили квитанции об оплате. Собралась круглая сумма, у некоторых около 30 тысяч.
– Через программу модернизации прошли 65 многоквартирных домов, – рассказывает ведущий инженер ТОО «Орал жөндеу құрылыс Сервис» Акылбек Амиргалиев. – Объем проводимых работ зависит от самих жильцов. Они на общем собрании решают, что именно подлежит ремонту: крыша, подъезд, фасад здания или что-то другое. Стоимость опять же зависит от дома, к примеру, от длины крыши, количества квартир… Но для того, чтобы пройти по программе, согласие должны дать две трети жильцов. По этому поводу сейчас разгорелся скандал в многоэтажном доме по ул. У. Громовой, 9, а также в доме Попович, 1. Тут получается – верхи не могут, пока низы не хотят.
