Под атомным градусом
В японских школах детей учат, что атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки 6 и 9 августа 1945 года сбросил Советский Союз. С чего, однако, буквально плясал от радости на борту крейсера «Огаст» президент США Гарри Трумэн, возвращаясь с Потсдамской конференции? Пожав руку капитану корабля, он сказал: «Сегодня величайший день в мировой истории!»
Он объяснил собравшимся генералам, что представляет собой американская атомная бомба и заключил своё выступление словами: «Дело увенчалось успехом.
Мы выиграли ставку». А ещё американцы очень спешили с атомными бомбардировками. Почему?
Только ли от одного «голого» желания «припугнуть весь мир», особенно СССР?
Спешащий «Толстяк»
Разрушение центра древней японской культуры Хиросимы и гибель десятков тысяч её жителей оценивалась американским руководством в выражениях нью-йоркской фондовой биржи. В 1946 году, когда Роберт Оппенгеймер, штатовский Курчатов, сказал президенту, что после варварских бомбардировок он и его коллеги ощущают «кровь на своих руках», Трумэн ответил: «Ничего, это легко смывается водой».
Но это будет потом. А тогда, сразу после сброса атомной бомбы «Малыш», на авиабазе острова Тиниан СПЕШНО готовили новую, на этот раз плутониевую бомбу для ударов по Японии. Спешно, потому что бомбу «Толстяк» нужно было сбросить ДО того, как Советский Союз вступит в войну с Японией.
Если это приведёт к капитуляции Японии ДО начала советского наступления на Манчжурию, то все лавры победы в войне на Тихом океане пожнут Соединённые Штаты. Потому-то и сокращались всё время сроки новой бомбовой атаки: 20 августа, 11-е, 10-е и, наконец, твёрдо решено –
9 августа.
Известный историк Александр Орлов в своей книге «Тайная битва сверхдержав» (Москва, «Вече», 2000 г.) в связи с этим напоминает:
«…Во время Ялтинской конференции Сталин обещал начать войну против Японии через три месяца после победы над Германией. Он подтвердил это в мае 1945 года в беседе с посланцем американского президента Г. Гопкинсом. В ходе Потсдамской конференции начальник советского Генштаба генерал армии А.И. Антонов на совещании начальников штабов армий союзных стран 24 июля назвал наиболее вероятным сроком вступления СССР в войну середину августа. И вот теперь американцы торопились принудить японское правительство к капитуляции в первой половине августа» (стр. 98).
Началась невиданная нервотрёпка. Командующий 20-й воздушной армией, наносившей удары с Гуамских островов по Японии, генерал Лимэй и генерал Фаррел, и капитан Парсонс, и подчинённые им офицеры с нарастающей тревогой отнеслись к переносу сроков нового атомного удара.
Они неоднократно обращали внимание руководства страны, что очень опасной представлялась загрузка «Толстяка» в бомбоотсек Б-29, который должен вести майор Ч. Суини. Да, он опытный лётчик, но не такой как Тиббетс, служивший и личным пилотом генерала Эйзенхауэра, и лётчиком-испытателем Б-29.
К тому же устройство бомбы на этот раз не позволяло оснастить её взрывателем в воздухе, значит, взлёт мог стать весьма рискованным.
Командующий стратегической авиацией Спаатс и его подчинённые тоже нервничали: удары по второстепенным целям не снимут вопроса о вторжении с моря или с воздуха – выходит, нужно готовиться к серии атомных налётов, в том числе и на Токио, или вернуться к старому плану подготовки полномасштабного вторжения.
В страшной спешке вдруг обнаружилось, что самолёт, на котором Суини вылетел на кровавое задание, не вполне исправен, а тут ещё погода ухудшилась. Причём вылетел майор не на Нагасаки, как принято считать, а на Кокуру. Именно она определялась целью бомбардировки.
Вдруг Суини передаёт: «Над Кокурой плотные облака…» Повернув, Суини навёл самолёт на Нагасаки. Но и здесь видимость почти нулевая, главным образом из-за дыма горевших и разбитых во время предыдущих налётов заводов. Испытывая острую нехватку горючего, Суини вопреки всем инструкциям вышел на цель, пользуясь радаром. Обнаружив просвет в облаках, он сбросил бомбу.
«Толстяк», взорвавшись несколько в стороне от заданной цели, уничтожил 44% города, который издавна служил в Японии воротами христианства. Суини совершил вынужденную посадку на запасном аэродроме на Окинаве: у него кончалось топливо.
Хотя «Толстяк» и при неблагоприятных условиях уничтожил более 70 000 тысяч жителей Нагасаки, ожидаемого эффекта американцы не получили. Атомная бомба сброшена в 11 часов 01 минуту 9 августа. Советские же войска вторглись в Манчжурию с рассветом того же дня.
Капитуляция
Сразу же после получения по радио 9 августа известия о вступлении СССР в войну японский премьер-министр К. Судзуки созвал высший совет по руководству войной. На его рассмотрение вынесли вопрос о КАПИТУЛЯЦИИ. Судзуки заявил присутствующим:
– Вступление сегодня утром в войну Советского Союза ставит нас окончательно в безысходное положение и делает невозможным дальнейшее продолжение войны». Таким образом, не уничтожение Хиросимы атомным ударом 6 августа, хотя это имело своё особое значение, а вступление СССР в войну на рассвете 9 августа вынудило японское правительство впервые поставить вопрос о капитуляции.
Японский историк Н. Рэкиси пишет:
«Хотя США пытаются представить атомную бомбардировку японских городов как стремление ускорить окончание войны, в действительности эти бомбы, погубив огромное число мирных жителей, не привели Японию к принятию решений об окончании войны» («Красная звезда», 09.08.1985). И продолжает: «Не жертвы среди мирных жителей в результате атомной бомбардировки, а вступление в войну СССР обусловило скорейшее окончание войны» (там же).
Такого же мнения придерживаются и те американские военные, которые непосредственно руководили войсками США в зоне боевых действий. «Вступление Советского Союза в войну против Японии, – констатировал командующий ВВС США в Китае генерал К. Ченнолт в августе 1945 года, – явилось решающим фактором, ускорившим окончание войны на Тихом океане, что произошло бы даже в том случае, если бы не были применены атомные бомбы. Быстрый удар, нанесённый Красной Армией по Японии, завершил окружение, приведшее к тому, что Япония оказалась поставленной на колени» (Цит. по «История Великой Отечественной войны Советского Союза: краткая история», Москва, 1984, стр. 492).
Это и понятно. В условиях континентальной войны, какой по своему характеру была Вторая мировая, исход борьбы решался на СУХОПУТНЫХ театрах. Только решительными действиями против крупных группировок сухопутных войск, уничтожением вражеских сил и средств можно было принудить противника к отступлению, освободить захваченные территории и заставить капитулировать.
Тем не менее, во многих трудах за рубежом (а в 1990-е годы и в России) утверждается, будто именно бомбардировка Хиросимы стала причиной начала советского наступления 9 августа, а не 15-го, как определялось в Потсдаме. Но документы говорят о другом.
Советский фактор
Войска Красной Армии, сосредоточенные на Дальнем Востоке для разгрома Квантунской армии, получили приказ быть готовыми к наступлению 25 ИЮЛЯ. 3 августа, сразу после возвращения из Берлина в Москву, Иосиф Сталин получил доклад от главнокомандующего советскими войсками на Дальнем Востоке маршала Александра Василевского.
Он доложил, что войска готовы начать наступление с утра 5 августа, но сам он считает,что начинать операцию нужно 9-10 августа, когда ожидается прекращение дождей, а это позволит действовать авиации. Предложение Василевского Сталин одобрил. Директиву о наступлении маршал подписал 7 августа в 16 часов 30 минут, то есть ДО того, как из выступления Трумэна стало известно об атомной бомбардировке Хиросимы.
Вступление в войну СССР намного ускорило разгром Японии, приблизило окончание Второй мировой войны, сократило разрушения и число жертв. Без СССР, беря во внимание японскую национальную стойкость и фанатизм, США пришлось бы затратить НЕ МЕНЕЕ ГОДА и понести потери порядка 1,5 миллиона человек для достижения полной победы.
