По следам Карелина
(Продолжение. Начало в №№ 23—24)
Экспедиция «По следам Карелина» за девять дней преодолела полторы тысячи километров, исследовала степные и пустынные места Западно-Казахстанской области, определила границы ландшафтных зон, собрала материал для научных работ. Для ученых биологов из Петербурга эта экспедиция далеко не первая – оба не раз побывали и в степях, и в пустынях, и во льдах – в разных уголках земного шара. И эта страсть ученых-натуралистов к путешествиям, исследованиям, открытиям, наверное, единственное, что совсем не изменилось с тех времен, когда по этим местам проезжал Григорий Силыч Карелин.
Счастливый жребий
Ученых привлекает и сама личность великого предшественника. Андрей Кириллович Сытин известен в научных кругах не только своими естественнонаучными работами, но также интересом к истории и биографиям путешественников и натуралистов прошлого.
Книга Андрея Сытина «Симон Паллас – ботаник» претерпела два издания. Его авторству принадлежат исследования жизни и научного творчества других известных путешественников-натуралистов. Сытин – участник проекта Русского Ботанического общества «Люди «Флоры СССР». Это – серия видеофильмов о создателях тридцатитомной сводки высших растений, населяющих огромную территорию Евразии.
Вслед за своими знаменитыми предшественниками, он говорит: «Как и в юности, призвание путешествуюшего натуралиста я считаю самым счастливым жребием. Экспедиции и работа в поле необходимы как воздух. Этим же определяется и выбор персонажей для жизнеописания».
Экспедиция «По следам Карелина» начиналась в Оренбурге с конференции, организованной ректором института Степи, доктором географических наук, профессором А.А. Чибилёвым – специалистом в области ландшафтной экологии, организатором первого степного заповедника в Оренбургской области. На конференции присутствовал Герой СССР и России, знаменитый исследователь Арктики и Антарктики А.Н. Чилингаров.
Потом через Илецк, Бурлин доехали до Уральска и направились на Таскалу. Сафронова ведет дневник – отмечает долготу, широту, растительность. «Средняя подзона, ковылковая». И не может удержаться от восхищения – «Степь великолепная!». «Сначала с двух сторон шли поля, но километров за 15 до пос. Таскала (Каменка) удалось посмотреть симпатичный комплекс с ковылковыми степями на карбонатных почвах, и после описала ковылковую степь.
Путешественники останавливаются через каждые тридцать километров и исследуют растительность в ста-двухстах метрах от дороги. По дороге на Чижи-1 Сафронова отмечает в своем дневнике, что эту местность можно считать началом Чижинских разливов, т.к. большую площадь занимают пырейники.
Захватили северную часть Чижинских разливов (не буду указывать латинские названия растений, которые перечисляет в своем дневнике Сафронова). Преимущественно это галофитная полынь (кустарниковая полынь с длинными корнями). При этом она отмечает: «В этой части области мало скота, поэтому растительный покров, в основном, естественный».
В словаре Брокгауза и Ефрона дается такое определение Чижинских разливов: «Чижи – степные речки Уральской области, берущие начало на южных отрогах Общего Сырта, текущих с него в направлении на юг и теряющихся в так называемых разливах. Разливом называются заливаемые избытком речной и снеговой воды степные низины иногда в несколько десятков верст в диаметре. От разлития весенних вод рек двух Чижей образуются громадные Чижинские разливы, дающие сотни стогов сена и чистого как бы посевного «аржаника». В зимнее время более низкие части разливов, недоступные по своей болотистости летом, служат очень удобным убежищем для скота, для которого среди камышей и из этого же благодатного в степи материала делают «загоны», дворы или «куры». Таким образом, не имея особого значения по своей малой величине и потому что протекая по солонцеватой почве, к концу лета имеют во многих местах горько-соленую воду, эти степные речки имеют громадное значение для орошения громадных лугов, а следовательно, и для скотоводческого хозяйства. При маловодье своем реки Чижи, однако, имеют местами довольно глубокие ямы «омуты», изобилующие крупными карасями и линями. В качестве изолированных бассейнов эти реки, между прочим, остались нетронутыми чумой раков, и в них они водятся в большом количестве. По имени этих рек названы Чижинская станица, Чижинский поселок».
Сегодня, не то, что раков в омутах, но и от самих-то речек остались только русла. Сафронова отмечает в дневнике: «Чижинские разливы – обширная солонцовая депрессия с великолепными чернополынниками».
Речку Горькую теперь именуют Ащеозен, а поселок (или хутор) Карташов и вовсе ликвидирован.
Поселок Аккурай (Шильная балка) – «слабоволнистая равнина, прекрасный комплекс с одинаковым участием злаковых и полынных сообществ». Проехали поселки Хайруш и Курман (в скобках отмечено – «брошенный»).
– Мы проследовали Чижи-2, повернули в сторону Жангалы и переночевали в степи у одинокого дерева, на котором обитало около десяти особей различных птиц – орлы, воробьи, сова, филин, скворцы, вороны, дятел, жаворонки, вороны, – рассказывает Андрей Голубев. – По степи ехали в сторону Жангалы, видели белую лисицу-альбиноса. Встретили стадо сайгаков около 500 голов, которое быстро промчалось вдалеке.
Сафроновой показалось, что сайгаков было около тысячи – так она отмечает в дневнике. А около ветлы, где разбили лагерь для ночевки, был колодец. Правда, не уточняется – с водой или нет.
В дневнике Сафроновой рядом со специальными терминами и латинскими названиями растений встречаются восторженные эпитеты – «великолепный», «прекрасный» и т.д. Как ученого, ее, видимо, восхищает, нетронутость отдельных природных мест. Но дело в том, что люди покидают эти места из-за отсутствия воды. В Шильной балке, Курмане, Хайруше из-за пересохших прудов и речек не осталось пастбищ, нечем поить скот. Талые воды уходят и поглощаются степью. Вода в колодцах в этих местах зачастую не пригодна для питья.
Десять лет назад в области начали реконструкцию Кирово-Чижинского канала протяженностью почти 180 километров. Этот канал введен в эксплуатацию в 1970-м – для межбассейновой переброски воды из реки Урал в реку Большой Узень через Кировское водохранилище. Десятки лет он не ремонтировался. И вот в 2019 году его реконструкция наконец завершена, в четырех южных районах области появилась возможность расширить сенокосные угодья и посадить кормовые травы. Реконструкция Кирово-Чижинского водного пути позволит обеспечить водой жителей 17 сел Казталовского, Акжайыкского, Таскалинского и Жангалинского районов. В каждом районе свыше 40 тысяч гектаров земли будут поливаться водой из него.
Профессор ЗКГУ Мария Фартушина в 1998-м году в одном интервью сказала: «Профессор Иванов и его школа считали, что «отвоёвывание» для земледелия бывших пастбищ в Прикаспийской впадине – это путь к деградации. А когда начались интенсивные работы по созданию примитивных каналов и, в частности, Кушумской оросительной системы, то профессор с грустью сказал, что это последние гвозди, на которых распинают степь. Сегодня все это, к сожалению, подтвердилось. Сплошное вторичное засоление – вот что сегодня представляет эта оросительная система. Не получив прибавки в животноводстве, угробили девственные степи. По нашим данным, 64 процента земель находятся в условиях вторичного засоления и заболачивания».
«Лучше, чем в Калмыкии»
Об этом печалились многие натуралисты и писатели прошлого. С грустью писал об этом писатель Аксаков. «Со временем не останется лоскута нераспаханной степи в Оренбургской губернии. Вопреки землемерским планам и межевым книгам, все ее земли удобны, все должны быть населены, и все, написанное мною о степных местах этого чудного края, сделается преданием, рассказом старины».
В районе Фурманово Сафронова отмечает в своем дневнике: «Начался комплекс с зарослями спиреи. Степь прекрасная».
Спирея – это кустарник с цветами в виде спиралей, красивый, его даже высаживают в садах, как декоративный.
«Из Жангалы ушли на Казталовку, там дозаправились и затем поехали в Урду. По пути так же фиксировали растительный покров, Сытин занимался сбором астрагалов».
Астрагалы – это то растение, которое в народе называют «Мышиным горошком». Растение, известное еще со времен скифов, которые считали его лекарством для благородной знати. С 70-х годов прошлого века его стали называть «травой жизни кремлевских вождей», «травой бессмертия».
А мы просто рвали его фиолетовые чешуйчатые соцветия для степного букета.
«Проехали по краю Рын-песков до солёного озера. От Индера подъехали к Индерским горам, но не выходили, дороги очень плохие, колеи глубокие из-за большегрузов, которые возят породу. Осмотрели окрестности, покров степи, карстовые ямы, заночевали у берега озера, искупались в солёной воде. Глубина воды около 20-30 см, просто легли, полежали, затем нас из пятилитровой канистры сполоснули пресной водой. Затем ушли вглубь пустыни, встретили верблюдов, стаи саранчи, колонии муравьёв. Барханы проходили на скорости, температура была около +32 0С. Заночевали в барханах, недалеко от чабанской точки».
«Мы практически, все время ехали по засоленной приозерной равнине с разнообразными комплексами. Небольшие массивы песков подходят близко к озеру − они житняковые, иногда эфедрово-житняковые. Такого сплошного покрова эфедры я, пожалуй, на Прикаспийской низменности не встречала.
Чабанские дома мы начали видеть только близ южного края озера, но выпас очень сильный. Поехав не север, мы начали пересекать пески. Они замечательные − невысокие бугристые массивы чередуются с довольно большими равнинами между ними. На бугристых песках кустарниковые сообщества» (из дневника Сафроновой).
«Из Рын-песков ушли на Жангалу, ночевали за посёлком у озера с лебедями. Вода была очень тёплая, дно илистое, искупались. Тучи грозовые были сильные, но обошлось без дождя, только сильный ветер беспокоил вечером, палатки трясло. Пили чай из большого 19-го века, чайника. Сафронова каждый вечер в палатке перед сном делала дневниковые записи, Сытин раскладывал растения между газетными листами для просушки на будущий гербарий». (Андрей Голубев).
«Экспедиция закончена. Проехали 1500 километров. Повезло с погодой − один вечер с пыльной бурей, после которой небольшой дождик под утро. Изнуряющей жары тоже не было. Все ночи теплые».
Доктор биологических наук Ирина Сафронова делает обнадеживающий вывод: «Растительный покров здесь в Западном Казахстане лучше, чем в Калмыкии. Правильно проведена граница между сухими и опустыненными степями. А вот с границей между степной и пустынной зонами сложнее, так как …надо было бы проехать еще южнее. Жаль, что не прошли восточнее оз. Индер километров на 30 к югу, но и то, что увидели – замечательно» (из дневника И.Н. Сафроновой).
(Окончание следует)
