Перешедшие грань

По этическим соображениям фото этих людей показать не можем, но если честно, хотелось. Красивые лица молодых мужчин наверняка получились бы не хуже, чем в любом гламурном журнале. Хотя бывшие спортсмены сейчас выглядят не так свежо, как раньше: они пациенты больницы. Молодые люди общаться согласились с условием – фамилии, имена и некоторые факты из их биографии изменят. Казбек и Арстан – наркоманы.

В областном наркологическом диспансере – 45 мест. Сейчас все заняты. Лечение проходят наркозависимые и алкоголики. Токсикоманов в этот раз нет. Совсем недавно из больницы вышли двое подростков-нюхачей. В этом году ребята окончили девятый класс, и совершили свое первое преступление, вскрыв салон автомобиля, откуда вытащили видеорегистратор и магнитолу. Деньги малолеткам нужны на клей. «Момент» недорогой (тюбик – 80 тенге), но в день на каждого требуется по два таких, а это уже дорого. Несмотря на юный возраст, токсикоманы со «стажем»: нюхают клей несколько лет.

В наркодиспансер их привели одновременно, матери столкнулись в кабинете врача. Нарколог Майра Маратовна Медетова в очередной стала свидетельницей родительской истерики. Отчаявшиеся женщины кричали от безысходности. Каждая уверена – ее мальчик не виноват, это непутевый друг подтолкнул на преступление и на дорожку дурмана. Ребята молчали, что-то объяснять не было сил, у токсикоманов сильные головные боли.

Областной наркологический диспансер в районе ремзавода – место, куда приходят сами. Здесь нет решёток на окнах и постоянно открытые двери, так что больные могут свободно выйти на улицу. Лечение проводится на добровольной основе – это главное. Если уйдут, в скором времени назад не примут. Алкоголиков тянет выпить, а «торчков», как называют они сами себя, ширнуться. Героин – товар дорогой, местные наркоманы «обходятся» подручными средствами, в ход идет кондитерский мак, его разбавляют раствором и вываривают.

Пациенты диспансера жалуются: переносить ломку мучительно. Врачи знают, сочувствуют и просят перетерпеть. Кому тяжелее всего, то и дело заглядывают в кабинет врача, просят успокаивающее. Мучительная физическая боль длится от пяти до десяти дней (дальше легче), в это время существование становится для них невыносимым. Спят не больше 15 минут в сутки, выворачивает суставы так, что больной чувствует каждую косточку и клеточку в своем организме. Это ломка.

Темные коридоры, обшарпанные стены и снующие туда-сюда больные. Это место, где проходят реабилитацию. Сами доктора признаются: условий в диспансере нет, помимо медицинских препаратов нужна психологическая помощь.

Мы сидим в кабинете врача. Майра Маратовна не первый раз рассказывает о проблеме наркомании и алкоголизма.

Наркомания – не миф, она давно стала реальностью. Попасть на крючок может каждый, в группе риска как подростки, так и взрослые.

Казбеку и Арстану чуть больше 30 лет. По внешнему виду сложно определить зависимость.

– Это пока, – делает акцент врач. – Каждый из них уже потерял в весе, если не бросят, начнется быстротечное разрушение организма. В 40 лет перед нами будут сидеть разбитые старики, в том случае, если не умрут.

Мужчины пришли на лечение добровольно, осознают, что с наркотиками нужно завязывать. Поодиночке бороться сложно, вдвоем легче. Объясняют: им есть что терять, поэтому страшно. На их глазах от передозировки умирали друзья, некоторых откачивали сами, вводили в вены соленый раствор.

– Откуда такие познания?

– Вы что, они все химики, экспериментаторы, их бы инициативу да в нужное русло, – с грустной улыбкой говорит Майра Маратовна.

– Утром еще кровь не могли взять, густая шла, – рассказывает Казбек врачу. – После очистительной системы забор все-таки смогли сделать.

Медперсонал диспансера легко вводит иглы в больные вены наркозависимых. Для последних это проблема номер один, артерии сожжены химическим суррогатом.

– В городской поликлинике меня медсестра мучила долго, и так иглой тычет, и сяк, я ей говорю, дайте я сам себе воткну, – говорит Казбек. – Раз – и готово.

Парни дружат давно, знали друг друга до того как начали колоться. Казбек с отличием окончил школу, поступил в институт и отслужил в элитных войсках. Обеспеченные родители купили единственному сыну квартиру и машину. С третьего класса серьезно занимался борьбой и подавал большие надежды в спорте. Женился, двое детей. Супруга долгое время не догадывалась о его наркозависимости. Потом были скандалы, слезы и мольбы.

– О наркотиках я знал лишь то, что их употребляют некоторые мои знакомые, – рассказывает Казбек. – Попробовать решился после долгих и настойчивых уговоров. Это было на четвертом курсе института. Потом ушел в армию. Я всегда отказывался от всего плохого, почему все так получилось, до конца не понимаю. Почему именно ко мне приходили и уговаривали?

– Потому что были деньги, – вставляет Майра Маратовна.

– Деньги были и сила была, а наркоманам защита нужна, – продолжает он. – Их бьют, а с такими как мы, не страшно. Друг говорил, что от ханки кайф конкретный. Убеждал – с первого раза не подсядешь. А еще свою роль сыграли американские фильмы, в которых показывали, как крутые парни нюхают кокаин, это было модно. После уколов курил марихуану, смешанную с героином. Мне было страшно, но без кайфа уже не мог.

– В последнее время сколько денег нужно было в день? – спрашивает доктор.

– 5-6 тысяч, в месяц 150 тысяч.

Говорят, бывших наркоманов не бывает, но ребята верят. Приводят пример тех, кто бросил. Их мало, но все-таки…

– Нужно бросить ради себя, родителей, детей. Мне стыдно, дети растут, они все понимают.

Арстан колется последний год каждый день. Вен уже нет, вводит инъекцию в пах.

– Я тоже хочу вернуть прежнюю жизнь, – говорит он. – Раньше было все: хорошая работа, небольшой бизнес, девушка. Сейчас многие друзья отвернулись. Мы когда с Казбеком встретились в компании наркоманов, удивились. Не могли поверить, знали друг друга с молодости, спортом занимались.

В дверь заглядывает молодой человек. Взгляд отрешенный и потерянный.

– Что, ломать начало? Плохо? Укол сделать или таблетку? – спрашивает нарколог.

– Мне плохо, – хватаясь за голову, говорит Вадим.

– Что будет ночью, не знаю, – говорит врач.

– А что будет?

– Они же всю ночь не спят. Ломка начинается в это время.

– Тебе сколько лет? – спрашиваю Вадима.

– 24.

– Когда начал колоться?

– В 14. Сразу попробовал героин, предложили друзья.

– Жалеешь?

– Конечно, жизни-то нет…

По коридору ходит женщина. Падает, поднимается и, не видя перед собой ничего, идет дальше. Ей 35 лет, но вид как у изможденной старухи.

– Женский алкоголизм – страшная вещь. Я среди этого контингента работаю 27 лет, поэтому хорошо знаю, с чего все начинается и чем заканчивается, – говорит врач дневного стационара Елена Анатольевна Великанова.

– В последнее время резко увеличилось количество людей, больных пивным алкоголизмом, среди зависимых много женщин. Самые активные – в возрасте от 20 до 40 лет. У многих маленькие дети, но это не останавливает, пьют наравне с мужчинами. Могут легко выпить 2-3 литра пива. Оно оказывает негативное влияние на сердце, которое увеличивается в размерах в несколько раз. У мужчин повышается количество эстрогенов – женских половых гормонов. Помимо всего этого страдают остальные органы. Страшно то, что алкоголиками, токсикоманами и наркоманами становятся молодые люди, подростки.

– Наркоманов много, – говорят Казбек и Арстан. – Есть при должностях, студенты и школьники. Жалко подростков. Они глотают таблетки. Лекарство в запрете, но в городе есть аптеки, где их свободно продают. За деньги губят души.