Память на века. 125-летний юбилей храма Христа Спасителя

(Продолжение. Начало в №28, 29)

«В декабре 1907 г. атаман сообщил императору, что желанию казаков возвести памятный храм, видимо, «не суждено осуществиться так скоро, как хотелось», поскольку на территории Войска – «временный недород» хлебов, а на реках – «незалов рыбы». Император, всегда относившийся к уральцам благосклонно, откликнулся на их нужды и через месяц после встречи с Н. Родзянко приказал выделить 25 тысяч рублей «на внутреннее убранство храма»: от «капитула ордена» георгиевских кавалеров – 12 тысяч «безвозвратно», 7 тысяч – «с уплатой в течение 7 лет без процентов из доходов храма», 6 тысяч – из личных средств Николая II.

20 января 1908 г. в храме состоялось освящение ризницы и церковной утвари, «пожалованных» царем». Освящение проводил все тот же священник из Николаевской походной церкви о. Иоанн Корнаухов.

Летом в Уральск был доставлен в разобранном виде иконостас. В город прибыли 6 мастеров для его сборки и установки. 20 октября иконостас был освящен.

Просматривая ежегодные «Памятные книжки и адрес-календари Уральской области» за 1908-1910 годы, можно заметить, что в разделе «Духовное ведомство» отсутствуют сведения о причте храма. Можно предположить, что священнослужение, если таковое и проводилось в еще недостроенном храме Христа Спасителя, осуществлялось, скорее всего, причтом близлежащей Николаевской походной церкви. Отчасти подтверждением этому служит освящение священником именно этой церкви, колоколов, ризницы и церковной утвари.

Распоряжением Оренбургской духовной консистории от 9 сентября 1910 года к храму были определены священник Георгий Львович Крашенинников, служивший до этого в Уральской православной Казанско-Богородицкой церкви, и диакон Георгий Иоаннович Черепанов, также ранее служивший в Уральске, но в Петропавловской церкви. Через два месяца, а именно 1 ноября, к храму был перемещен псаломщик Владимир Иоаннович Спирин из Николаевской церкви 1-го Чаганского поселка.

Престольный храмовый праздник отмечался 1 августа в День изнесения Честных Древ Животворящего Креста Господня или, по народному названию, в Медовый спас. Вот как об этом сообщала газета «Уральские войсковые ведомости» в 1909 году: «В храме Христа Спасителя в г. Уральске – престольный праздник. В виду этого положенного на этот день торжественного шествия на реку для водоосвящения 1 августа с.г. из храма не будет; чин водоосвящения будет торжественно совершен около храма, при имеющемся при храме колодце пред литургией…».

Почему же храм-памятник строился столь долго?

Факторов несколько. Первый, и пожалуй самый главный, отсутствие трезвого анализа механизмов воплощения идеи строительства. Следует указать на низкий профессионализм строительной комиссии, особенно на этапе до 1900 года, позволивший необоснованные и необдуманные траты собранных средств. Также нельзя забывать, что в этот период только в Уральске строились, были построены, украшались, насыщались иконами, утварью, ризницами восемь церквей – Николаевская походная, Спасо-Преображенская, Пророко-Ильинская, домовые храмы – Пантелеймоновский (тюремный замок), Введенско-Богородицкий (женская гимназия), Флоро-Лаврский (сельхозшкола), два храма в одном здании в Николаевском мужском монастыре – Троицкий и Рождественско-Богородицкий. Поэтому, безусловно, внимание, услуги и пожертвования шли и в эти церкви, а не только в храм Христа Спасителя.

Указом святейшего Синода от 23 сентября 1911 года при храме открыт самостоятельный приход с причтом в составе: двух священников, диакона и псаломщика. Содержание причта, за исключением второго священника, отнесено на средства Уральского казачьего войска. Жалование второго священника, в размере 300 рублей в год, должно было обеспечиваться Синодом.

За несколько лет до Октябрьского переворота и Гражданской войны были выпущены почтовые открытки с видами храма Христа Спасителя. В коллекции уральского краеведа и директора народного музея «Старый Уральскъ» Г.Л. Мухина их три вида, хотя сам Геннадий Леонидович считает, что на самом деле их четыре.

На оборотной стороне открыток написано «Клише и печать С.М. Прокудин-Горскаго». Видимо, знаменитый фотограф, запечатливший Российскую империю начала ХХ века на цветных фотографиях, был как-то связан с выпуском этих почтовых карточек.

В 1917 году в штате храма состояли: протоиерей – Г.Л. Крашенинников, иереи – М.К. Саблин, Е.П. Абрамов, диаконы – Т.И. Чулков, Е.Н. Толстухин и В.И. Спирин.

О диаконе Тимофее Исидоровиче Чулкове следует сказать, что он, будучи еще псаломщиком Покровско-Богородицкой церкви Приурального поселка Уральской области, по мобилизации в 1914 году был призван в действующую армию, в 4-й Уральский казачий полк. «За отличия в боях под дер. Буско, Сгонницей, Сташевым, Опатовым в период с 28 апреля 1915 г. по 4 мая 1915 г.» был награжден Знаком Отличия военного ордена 4 степени (Георгиевский крест для нижних чинов армии. – В.К.) №180622.

Весной 1918 года уральцы понесли первые жертвы в Гражданской войне.

В результате неудачной атаки на село Любицкое Самарской губернии казаки понесли ощутимые потери – около двух десятков раненными, убитыми и пропавшими без вести. Убитых привезли в Уральск.

Газета «Яицкая воля» (так с начала апреля 1917 года были переименованы «Уральские войсковые ведомости». – В.К.) в № 85 за 1918 год поместила объявление.

«1-й Учебный Уральский казачий конный полк извещает, что завтра 17 мая в 1 час дня состоится погребение тел павших в последних боях с красными. 1-го Уч. к. п. хор. Александр Павлович Любавин, каз. Абрам Петрович Дамрин и Евсей Савельевич Кирилин – Бурен. ст., Варшавского пос. Партизанского отряда нах. в составе 1-го Учеб. полка: сотник Ефим Акимович Агуреев, гр-н Дондуков – житель г. Уральска, казаки Пётр Чебаков и Иванаев оба Уральской станицы. В похор. процессии участвуют: Войсковой Съезд, Войсковое правительство, Войсковой полевой штаб, строевые части гарнизона г. Уральска и духовенство. Процессия собирется к Войсковой больнице, откуда будут вынесены тела, затем проследует по Атаманской и Большой Михайловской улицам к храму Христа Спасителя, где состоится отпевание и погребение».

В 87-м номере «Яицкой воли» было сообщено о прошедших похоронах.

«Вчера, 17 мая в 1 час дня из Войсковой больницы двинулась процессия по Атаманской улице и Большой Михайловской к храму Христа Спасителя. Там была приготовлена первая братская могила. Процессия была обставлена пышно и торжественно. За крышками гробов, на которых были прибиты шапки и папахи, несли металлические венки с развевающимися лентами (около 15 штук) от: Войскового съезда, 1-го конного полка, родных, знакомых, учреждений. Далее двигался собор всех священников г. Уральска во главе с протоиереем отцом Василием Быстролетовым. За священниками несли первый гроб с телом подъесаула Агуреева, за ним шли родные, друзья, вели строевую лошадь под черной попоной. Второй гроб – хорунжего Любавина, всего 7 гробов. За гробами шел хор музыкантов, играя похоронный марш.

1-й конный полк в пешем строю с публикой заканчивали процессию. Члены Войскового съезда и Войскового правительства встречали процессию у братской могилы, там же отпевал тела хор из Александро-Невского собора».

Сотник Борис Николаевич Киров в 1927 году в своих воспоминаниях написал: «Это для Уральска было большое событие. Вся Большая Михайловская улица была полна народом, все окна, балконы, даже крыши были заняты жителями Уральска, но порядок не нарушался».

17 мая 1918 года стало днем торжественного и печального открытия нового кладбища в Уральске – Братского. Именно здесь по решению Войска должны будут найти свое последнее пристанище павшие защитники Приуралья независимо от званий и сословий. Не случайно в числе первых здесь был погребен неуралец Дондуков.

Во время так называемой обороны Уральска на Братском кладбище был погребен молодой красноармеец Михаил Гаврилов, павший в бою недалеко от города 17 мая 1919 года. 24 августа 1958 года этому подростку в Уральске был поставлен памятник, сооруженный на средства пионеров Казахской ССР.

Советские городские власти периодически наводили порядок на кладбище и благоустраивали его. К примеру, местная газета сообщала в 1939 году: «Зеленстрой» заканчивает благоустройство братских могил. Сейчас прокладываются аллеи, вокруг кладбища посажены деревья, разбиты клумбы, цветники. Вход на могилы будет через специально выстроенные, архитектурно оформленные ворота. Всего на благоустройство братских могил будет затрачено около десяти тысяч рублей». Братское кладбище продолжало использоваться властями по своему прямому назначению вплоть до 50-х годов ХХ века. Одним из последних известных захоронений на нем является могила Героя Советского Союза Темира Масина, скончавшегося от ожогов во время тушения степного пожара 8 августа 1947 года.

Во время боевых действий Гражданской войны в самом Уральске и окрестностях храм не пострадал.

В 1922 году в стране активизировалась антирелигиозная кампания по изъятию церковных ценностей. По замыслу ее организаторов, средства, полученные от реализации изъятых драгоценных металлов, должны были пойти на помощь голодающим.

Изъятия в Уральске начались 24 апреля. В газете «Красный Урал» было сообщено, что 6 мая изъято «в Храме Христа Спасителя 7 серебрянных предметов весом 11 ф. 74 золот.». Видимо, комиссия по изъятию посетила храм вторично. В результате газета отметила, что общее количество изъятых серебряных предметов составило – 15, а вес – 23 фунта 92 золотника (почти 11 килограммов. – В.К).

В декабре, после ареста благочинного уральских церквей М.Ф. Голунова, на его место был избран священник храма Христа Спасителя Георгий Львович Крашенинников. Отец Георгий в прошлом проявил себя активным миссионером, православным публицистом, был уважаем в епархии. Возглавив руководство церковной жизнью, повел себя неожиданно. Поставив перед собой целью обратить уральские приходы в обновленчество, он довольно быстро потерял авторитет среди верующих. Сам о. Георгий был хиротонисан 7 июля 1923 года в обновленческого епископа Уральского и Покровского. Дальнейшие его действия, в частности, проведение 24 января 1924 года собрания по случаю кончины Ленина и решение провести кружечный сбор в его память, привели к тому, что верующие на собрании 25 августа решили изгнать его. Собравшиеся предлагали организовать прошение, чтобы вернуть осужденного Голунова, «…ибо Голунова сам Тихон признал достойным сана священника». Немаловажную роль в отрешении о. Георгия сыграли критические выступления священников Г.Е. Белугина и М.А. Левшина, незадолго до собрания побывавших в обновленческом Синоде, а также посетивших Патриарха Тихона. Они однозначно стояли на позициях «тихоновщины».

В дальнейшем Крашенинников возглавлял Ставропольскую и Курскую обновленческие епархии. В феврале 1926 года был возведен в сан архиепископа. В конце 1927 года был уволен на покой.

16 февраля 1929 года в газете «Красный Урал» была напечатана подборка заметок – «Нам нужны дома культуры», «Отдайте нам церкви, мы устроим в них прекрасные клубы». Проводилась главная мысль – в городе церквей больше, чем клубов. Рабочие мельниц также требовали передачи церквей под школы и клубы. Локомотивное депо требовало передачи храма Христа Спасителя под народный дом, другие железнодорожники предлагали храм Христа Спасителя превратить в кинотеатр, Александро-Невский собор в общесоюзный городской клуб, дом культуры или театр.

Такие публикации получили постоянную прописку на газетных полосах. В обсуждение церковной темы включились женщины. Ссылаясь на то, что колокольный звон мешает роженицам родильного приюта, предложили передать храм Христа Спасителя под клуб.

(Окончание следует)

Автор: Владимир Кутищев